Алексей Федорочев - Часть 2

Подчиняясь моему напору, девушка только покачала головой, что истолковал, как согласие. Глинтвейн подала Ки, бросая недовольные взгляды на гостью. Различал я сестричек с трудом, а ночью вообще все кошки серы, но если не ошибаюсь, сегодня была ее очередь "боевого дежурства".

Алена была совсем слабенькой одаренной, да еще перенервничала, глинтвейн пошел на ура. За ужином она почти успокоилась и могла поддерживать беседу на интересующую меня тему:

- Как вам удалось провернуть такое расследование? Ведь это же титанический труд? Да еще, наверно, от клановых служб пришлось скрываться?

- У меня был контракт с их школой, я же тоже по гранту училась. Не такому, как у Валеры, ему-то все полностью оплачивали, но тоже условия строгие. Я тогда только рада была, думала, хоть отвлекусь на практике, приехала на их земли, а там в школе фотография Яна в траурной рамочке. Вот с него-то все и началось. - Яном звали последнего самоубившегося "негритенка".

- Так ты сама что ли информацию собирала? - от удивления перешел с гостьей на ты.

- Нет, что ты! - не заметила она перехода на неформальное общение, - Разве я смогла бы! Бабушка нашла профессионала, это он уже потом работал. Но вот первоначальный список жертв я ему подготовила. У Потемкиных родовые земли в основном не заселены, всего пять школ, причем в центральную у меня как раз направление было. А там просто - бери список погибших учеников, не ошибешься. Из всех детей, кто за последние тридцать лет погиб, только два человека точно им никем не приходятся - приехали туда из других мест, остальные все в досье попали.

- Ничего себе! Мне вот интересно, а почему такая высокая детская смертность ни у кого интереса не вызвала? Есть же какие-то, ну, не знаю... нормы умерших, что ли? Императорская канцелярия, небось, подобную статистику на клановых землях контролировать должна?

- Ой, ну, ты спросил! Откуда ж мне знать! Но я думаю, несколько человек для такой территории не так уж и влияет на показатели. Валеру, вон, вообще в городе убили, в данные по округу не мог попасть. Ваня, которого сбили, тоже на отдыхе за пределами был. Это ж надо именно как я, целенаправленно искать. Ну, и тот, кто вел расследование, тоже знал, что раскапывать.

- А человек, что тебе помогал, его координаты можно? Или это секрет? - иметь на примете такого дотошного сыщика показалось мне хорошей идеей.

- Лазаря Давидовича? Его бабушка откуда-то знает, но он старенький уже, так что вряд ли согласится еще работать.

- Все равно, если можно, я бы навестил этого достойного человека. Не все же он в отчет включил.

- Да, в отчет не все вошло, кое-что он бумаге побоялся доверять. Но это тебе лучше у Татьяны Михайловны узнать. Извини, но я через ее голову не могу, - виновато пожала он плечиками. Ки, прибирающая со стола, отчетливо громко стукнула подносом, - Ой, точно! Я же письмо от нее привезла! Ехала сюда к подруге, вот бабуля и попросила передать! - подскочив на стуле, Алена явно переоценила коварство глинтвейна. Или степень недовольства Ки, потому что мне показалось, что на секунду ее источник сверкнул. От неловкого движения гостьи кружка с вином выскользнула из ее рук и полетела на колени, а потом на пол, оставляя огромное темное пятно на юбке и новое - на ковре, - Ой, да что же за день такой сегодня! Опять! - и девушка снова расплакалась.

Не уверен, был ли инцидент подстроен хитроумной китаянкой, но результат ей точно не понравился: багаж у девушки находился в гостинице, посылать кого-то за ним было слишком долго, а вызывать такси и отправлять ее восвояси я категорически отказался. Во-первых, мне были любопытны некоторые подробности расследования, во-вторых, я еще не расспросил гостью о ее замечательной двоюродной бабушке и о московских новостях. А в том, что после такого неудачного начала знакомства девушка откажется навестить меня еще раз, я был почти уверен. Так что в скором времени Алена щеголяла в новеньких джинсах, несколько упаковок которых хранились у меня в шкафу на всякий случай. Испорченную юбку спешно стирали и сушили недовольные слуги.

- Удобно, никогда бы не подумала, - успокоившаяся гостья опять устроилась в кресле у камина.

- Как видишь, сам ношу дома. Только это секрет! - из солидарности, чтоб не доставлять девушке дополнительной неловкости, я тоже переоделся.

Алена хихикнула:

- Бабушка от меня этого не узнает! Клянусь!

Новые порции глинтвейна нам подал Ли. Ки, видимо, дулась.

- Как она поживает?

Алена была любящей и любимой внучкой, хоть и двоюродной, новостями о бабушке делилась охотно, так что разговор дальше тек без напрягов. Еще немного поговорили о расследовании, но эта тема девушке все еще была тяжела, так что интерес пришлось придержать. Была надежда, что Татьяна Михайловна не откажет мне еще в одной услуге и откроет тайну сыщика. По мере опустения кувшина градус дружелюбия между нами повышался, но поскольку на меня алкоголь, да еще такой слабенький, почти не действовал, дальнейшее стало для меня неожиданностью:

- Ты не Валера, но, боже мой, как похож... Такие же глаза, нос... Вот мимика и жесты другие, но если глаза закрыть... Голос... А у тебя родинка есть вот здесь? - и она показала на закрытое одеждой плечо. Родинки у меня не было, это же не индийское кино, но девушка захотела проверить. Нависнув над моим креслом, она стала оттягивать ворот моей рубашки, оторвав верхнюю пуговицу. Не найдя искомого, гостья опять расстроилась. А губы ее были так близко...

Как она ушла утром - я не услышал. Зато по пробуждении нашел записку:

"Спасибо. С юбкой все в порядке, но у тебя очень строгие слуги. Думаю, нам больше не стоит встречаться, наверно, ты сам понимаешь почему. Письмо от Т.М. оставляю здесь же. Прощай. Алена"

Каюсь, прочитав строчки, испытал облегчение. Когда тебя несколько раз за ночь называют чужим именем - приятного мало. Замечательная девушка, дай бог ей в жизни счастья, но нам действительно больше не стоит встречаться.

Скомкав записку, обратил внимание на конверт от Татьяны Михайловны. И - бинго! - помимо стандартных фраз, являющихся обязательным атрибутом эпистолярного жанра между знакомыми, но не близкими людьми, там было вложено рекомендательное письмо к Осининой Ольге Юрьевне - той самой недоступной вдове - специалисту по Китаю. Более того, Татьяна Михайловна уже списалась с ней, и наша встреча была одобрена! Вот уж точно, королевский подарок!

Причина затворнического образа жизни вдовы объяснялась просто: Ольга Юрьевна была кошмарно стара и больна. Светлана Ильинична, наша школьная секретарша, насчет возраста которой по гимназии ходили легенды, по сравнению с ней была просто молодухой. Пока я осматривался в гостиной, в которой к удивлению, не обнаружил ни одного намека на увлечение хозяев, а даже у меня в доме теперь имелись китайские шары, изображения драконов и различные миниатюры, связанные с этой страной, пожилая, но крепкая компаньонка осторожно вывела ослепшую шаркающую старушку и усадила в кресло напротив, устроившись неподалеку, но так, чтобы не мешать разговору.