Джозеф О'Коннор - Ковбои и индейцы

В номере они долго стояли у окна, обнявшись, ничего не говоря и толком не зная, что надо чувствовать. Эдди смотрел на их отражение в зеркале платяного шкафа. Да, пора заняться «ирокезом», подумал он, привести прическу в порядок.

Марион поинтересовалась, что будет дальше; Эдди ответил, что не знает, но как насчет того, чтобы разок перепихнуться? Марион дернула плечом и объявила, что ненавидит это слово и что вообще-то она имела в виду совсем другое. Эдди отпустил ее и открыл футляр с гитарой. Вытащил инструмент, уселся на кровать, отчаянно делая вид, будто подтягивает струны, и в результате так затянул колки, что не сомневался: первая струна лопнет, как только он начнет играть. Марион закурила, наблюдая за ним и перебирая пальцами волосы. Внезапно в дверь нервно постучали. Марион открыла. На пороге с глуповато-застенчивым видом стоял мистер Патель.

— Комната устраивает? — дружелюбно осведомился он. Марион заверила, что вполне устраивает, мистер П. сказал, что это хорошо, и добавил: — Наша комната как раз рядом с вашей, так что, если ночью вам что-нибудь понадобится, просто постучите.

Марион заверила, что им ничего не понадобится, но пообещала, что в случае необходимости непременно воспользуется его советом.

— Спасибо, — сказала она. — Спасибо, мистер Патель.

Он снова улыбнулся.

— Можно? — Он с улыбкой вошел в комнату. — На минутку?

— Разумеется, — сказала Марион, — в конце концов, это ваша комната.

Мистер Патель рассмеялся:

— Пожалуй. Я как-то не подумал об этом. — Он помолчал, потом спросил: — Не скажете ли мне, почему вы здесь?

Марион деланно засмеялась, потом ответила, что ищет тут работу.

— Вот как? — радостно сказал он. — Тогда я могу вам помочь.

Эдди вдруг остро ощутил сладковатый запах конопли, наполнявший комнату. Он открыл окно пошире и сел на подоконник, глядя на оживленно размахивающего руками мистера Пателя.

Мистер Патель сообщил, что сегодня утром ушла Анджела, без предупреждения, что, как ни грустно об этом говорить, типично для черных: они просто не хотят работать. Оказалось, эта Анджела, служанка, решила вернуться на Барбадос, где и будет жить со своей незамужней теткой. Мистер Патель был в ярости, ведь, по его словам, он как раз собирается вместе с шурином открыть маленькую столярно-слесарную мастерскую и потому не может уделять гостинице так много внимания, как раньше.

— Анджела, — вздохнул он, — кинула меня, прошу прощения.

Все время, пока он говорил, взгляд его снова и снова возвращался к гитаре Эдди, лежавшей на кровати. Надо признать, гитара действительно была замечательная; но мистер П. смотрел на нее так, будто в жизни не видел гитары, а может, и правда не видел вблизи.

— Но мы-то здесь при чем? — спросил Эдди.

— У меня есть идея, — улыбнулся мистер Патель. — Я сделаю вам предложение, от которого вы не сможете отказаться.

Он подошел к кровати, склонился над гитарой и коснулся струн — осторожно, чуть ли не благоговейно, словно боялся, что струны его укусят. Чтобы она зазвучала по-настоящему, ее надо включить в сеть, объяснил Эдди, чем несколько озадачил мистера П.

А предложил он вот что: Марион займет место Анджелы — будет прибирать, стелить постели, помогать с завтраком и делать прочую мелкую работу, а за это получит бесплатное жилье.

— Вы можете остаться в этой комнате, — сказал мистер Патель. А если и жених не откажется иногда помочь по хозяйству, можно, дескать, и его устроить. Если он будет хорошо себя вести.

— Кто? — переспросил Эдди. — Я?

— Дел на всех хватит, — ответил мистер Патель. — Оставайтесь здесь, с нами. Что скажете?

— Он мне не жених! — воскликнула Марион. Мистер Патель вскинул руки протестующим жестом.

— Я не задаю вопросов, — улыбнулся он, — и вам незачем лгать.

— Почему я? — спросила Марион. — Вы же совсем меня не знаете.

Мистер Патель ответил, что она просто ему понравилась, показалась ему очень милой девушкой и в любом случае он знает, что ирландцы — прекрасные работники. Он сталкивался со многими ирландцами в строительном бизнесе и убежден, что они ребята крепкие. Изредка мистер Патель хихикал и все время смущенно смотрел в пол. Они молоды, сказал он, а ему хорошо известно, что молодые люди хватаются за любой шанс. Сам был таким. Он подошел к Марион и тронул ее за руку. Здесь есть шансы, продолжал он. Город-то огромный. Она может рассматривать это как начало. Работенка легче легкого. По правде сказать, он в отчаянном положении, а теперешняя молодежь — сборище ленивых паршивцев, им интереснее нюхать клей, чем работать. Мистер Патель рассмеялся коротким виноватым смешком. Марион и Эдди не такие, он видит. У него чутье на людей, и оно ни разу его не обмануло. Эдди и Марион ему симпатичны. Эдди хихикнул.

Марион посмотрела на Эдди и спросила, что он думает по этому поводу. Он с трудом сглотнул и ответил, что не знает.

— Я знаю, что ты не знаешь , — вздохнула она, — но что ты думаешь?

Эдди запаниковал. В душе. Ситуация выходила из-под контроля, отбивалась от рук. Впрочем, именно этого он и ожидал. Лучше б ему никогда не встречать Марион. Он ведь просто хотел потусоваться с ней день-другой, потом черкнуть пару строк, типа «будем друзьями», и слинять. Конечно, это неправильно, но так уж заведено — они люди взрослые, им незачем себя обманывать. С какой стати она спрашивает у него, как ей жить дальше! Это уж слишком. Надо собраться с духом и выпутаться из этой ситуации, пока дело не зашло слишком далеко. Он повернулся к Марион. И прочитал на ее лице нежелание разочаровываться.

— Ну? — сказала она. — Хочешь остаться?

Эдди сдавленно хихикнул и уставился в пол.

— Слабый характер. — Мистер Патель погрозил ему пальцем.

— Пора решать, — сказала Марион.

Эдди задумался. Он едва знал эту девушку. У них не было совершенно ничего общего. Черт, если говорить начистоту, она ему даже не особенно нравилась! Он рассчитывал просто провести с ней ночь, и только. Господи Иисусе! Почему все вечно оборачивается такими сложностями? Ложишься с кем-нибудь в постель, а через минуту у тебя уже спрашивают твое фиговое мнение! Она заставляла его нервничать. Что он ни скажет, у нее на все готов ответ, обычно еще до того, как он успевал открыть рот. Нет, она не похожа на девчонок, которых он встречал раньше, и меньше всего на Дженнифер или других девиц, с которыми он спал, честное слово! В глубине души Эдди понимал: добра не жди. Ни черта у них не выйдет. У них две возможности — слабенькая и нулевая, и это еще оптимистично. Ничего не выйдет, решительно ничего. Даже и говорить не о чем. Надо быть твердым.

Марион смотрела на него, жуя резинку, выжидательно приподняв брови.

— Ну? — снова спросила она. — Так ты остаешься или уходишь?