Roger Peyrefitte - Особенная дружба

— На вручении наград, ты, вероятно, уже будешь знать место на море, выбранное твоими родителями. Если, случайно, они к тому времени еще ничего не решат, то ты сможешь написать мне, когда они примут решение, а я тем временем буду удерживать свою семью и тянуть время. В любом случае, не позволяй себе беспокоиться: всюду, где бы ты и я не находились, я как–нибудь доберусь до тебя.

— В любом случае, — сказал Александр, — Я непременно пришлю особенное послание для тебя 16 июля. Ты догадался, почему?

— Как восхитительно и мило с твоей стороны, что ты уже вспомнил про мой день рождения! А я также не забуду про 1 сентября — день Святого Гиацинта. Ты, по крайней мере, выбрал приличный день, для того, чтобы родиться. В то время как я опоздал на двадцать четыре часа, и поэтому у меня был выбор, согласно различным календарям, церковному и мирскому — между Святым Хелиером, Святым Иларионом, Святым Алланом, Святой Эстелью, Святой Рейнельдой, Святой Марией—Магдалиной Постел, и поминовением Богоматери Кармельской [образ Пресвятой Девы Марии, покровительницы кармелитов, возникший после явления Богоматери 16 июля 1251 года святому Симону Стоку, генеральному приору ордена. Почитание образа тесно связано с традицией ношения скапулярия кармелитов].

— Как видишь, я был очень основателен. И со всеми теми святыми, предложенными мне, я не дотянул одного дня до Святого Алексия! [Алексий, человек Божий, конец IV века — начало V века, христианский святой (в лике преподобных), аскет. Почитается Православной (день памяти — 17 (30) марта) и Католической (день памяти — 17 июля) Церквями. Житие святого Алексия было широко известно и популярно как на Востоке, так и на Западе. Мощи Алексия, человека Божия, находятся под главным престолом базилики святых Вонифатия (Бонифация) и Алексия на Авентинском холме в Риме.] Очень жаль.

Алексий и Гиацинт были созданы друг для друга.

Александр попросил Жоржа повторить первое из череды названных имён, а потом сказал:

— Мне не следует говорить тебе, но, согласно этимологии, Хелиер означает солнце. А ты сказал мне, что солнце — друг Гиацинта.

Затем они оба замолчали. Жорж наслаждался присутствием друга, который невидимо лежал рядом с ним. Они вдвоём лежали на спине, их глаза были обращены в окно, обрамлявшее продолговатый кусок неба с колеблющимися ветками сосен с их нежной хвоей. Отдаленные крики, связанные с состязаниями, подчеркивали и подслащали их уединение. Ясный, музыкальный голос Александра нарушил тишину.

— Ночью, в постели, я вижу звезды через открытое окно. Я разговариваю с ними о тебе.

Жорж, желая уловить даже последнее эхо этих слов, ответил не сразу. Затем произнёс:

— Я хочу, перед тем, как мы разъедемся, узнать, где в в общежитии стоит твоя кровать. Я должен узнать это; я хочу, чтобы мои воспоминания этого года стали самыми полными.

Александр сказал ему, в каком ряду она стоит, номер на его полотенце и цвет покрывала.

— Понимаешь ли ты, — произнёс Жорж, — что в следующем семестре мы будем в одном общежитии? Мы не сможем находиться рядом друг с другом, потому что оно поделено по классам, но у меня появится возможность видеть тебя, мы сможем улыбаться друг другу, прежде чем погасят свет. И когда ты проснешься утром, весь взлохмаченный, я первым делом увижу тебя среди всех. В студии ты окажешься передо мной, будучи на четвёртом курсе. Ты облегчишь мне учёбу. И так как наши почерки смогут перепутаться, то ты сможешь передавать мне свою промокашку, после того, как используешь её.

— Мы не сможем много разговаривать друг с другом, на переменах — нам следует наблюдать за каждым нашим шагом. Но мы сможем каждый день обмениваться записками. Я буду присылать тебе записку каждое утро, а ты сможешь отвечать на неё каждый вечер. Мы не должны оказаться далеко друг от друга в церкви, если они распределят нас по голосам. В трапезной, когда ты захочешь, чтобы я придержал мои фрукты для тебя, то тебе всего лишь нужно подать мне знак. И я передам тебе немного во время чаепития.

— Летом мы сможем купаться вместе во время дневных прогулок, так же, как мы будем делать это во время каникул. Колледж будет для нас одним длинным праздником…

Александр произнес тихим голосом:

— Я люблю тебя больше, чем жизнь.

Он был очень юн; ему ещё не было и тринадцати. Быть может, он всё ещё считал, что слова, произнесённые им, были исключительно дружескими? Жорж посмотрел на него. Александр, прикрывший глаза, теперь открыл их очень широко, словно только что проснулся, и приподнялся.

— Давай выкурим по сигарете, — предложил он.

— Ты пытаешься заставить меня совсем потерять голову?

— Я попытаюсь сдерживать себя.

Жорж достал из кармана пачку египетских сигарет. Он зажег две, одну передал Александру, а затем, спустя некоторое время, предложил обменяться сигаретами. Улыбаясь, Александр согласился.

— Неплохо! — сказал он.

Он забавлялся, выдувая клубы дыма в сторону Жоржа, который возвращал любезность; каждый из них пытается увернуться от дыма, выдуваемого на него другим. Они смеялись над этой игрой, становившейся всё более грубой, пока она не превратилась в борцовский поединок на соломе.

Внезапно тень заслонило окно: то было лицо Отца Лозона. Через несколько секунд он толкнул незапертую дверь и вошел в хижину. Жорж в одно мгновение оказался на ногах. Александр медлил.

Выражение на лице священника оказалось не гневным, а, скорее скорбным и брезгливым. В руке у него был молитвенник, заложенный указательным пальцем. Он глянул на солому, где остались отпечатки тел обоих мальчиков. Он раздавил окурки двух сигарет, тлеющих в углу. Сигарет Отца де Треннеса, точно таких же, какие видел настоятель в комнате Отца в ночь, когда у него гостил Морис. Приход отца Лозона в хижину садовника повторил визит настоятеля в комнату своего бывшего воспитателя.

И что же? Поведёт ли отец Лозон Александр и Жоржа назад пред собой с позором, как пару воров, пойманных полицейским? Поставит ли он их на колени под деревом перед всей школой? Он мог бы даже посчитать себя вправе ударить их обоих. Но все, что он сделал на самом деле, так только скорбно произнёс:

— Несчастные мальчики!..

Александр, будучи до сей поры равнодушным, при этих словах нахально улыбнулся.

Жорж же поспешил вмешаться, как в тот день, когда они столкнулись друг с другом у Отца Лозона.

— Мне очень жаль… — начал он. Но священник жестом прервал его.

— Вы, оба, тотчас возвращайтесь, каждый в своё отделение.

Они надели куртки. При этом Жорж автоматически взглянул на наручные часы. Полчетвертого. Это время он запомнит. Из его кармана выпала пачка сигарет. Он не посмел поднять её.

Александр отправился быстрым шагом, и Жорж подумал, что лучше всего — позволить Александру прилично опередить его. Он оглянулся, желая посмотреть, идёт ли вслед за ними священник: тот неподвижно стоял в дверях хижины, словно обратился, как жена Лота, в соляной столб.