Ольга Вереск - Драконья кровь. Часть 2. Белый воин

- Никаких 'нас' нет, Зверь! Я искала выход для тебя! Да, я проводила часы в библиотеке Сумрака в поисках возможности жить для тебя, слышишь, для того, кого я считала другом, если ни кем-то большим! - горестно вздохнув, я повернулась спиной к дракону и пошла прочь, к Рассветному замку. Побег на сегодня отменяется. - И я бы нашла! Обязательно нашла! К чёрту, я бы обратилась к Оракулу, если не было бы выбора, но... ты всё решил за меня! Прощай, Даргерон!

- Кьяра, подожди! Кьяра-а-а! Милая, поверь, я сожалею, что так случилось! Впусти меня, Кьяра, впусти! - оглянувшись, я увидела, как тело Даргерона уже претерпело первые акты превращения и стало увеличиваться. Скоро у Рассветного замка возникнет дракон во всей своей красе!

- Не надо, Зверь! Уходи! Я прошу тебя, уходи! Я... - спазм сдавил моё горло, лишив возможности нормально говорить. Последние слова я уже прохрипела. - Я... я не могу сейчас с тобой говорить! Не могу... мне слишком больно!

- Кьяра-а-а-а... - свирепый отчаянный рык, и еще не до конца обратившийся дракон рвал когтями защитный барьер замка. - Кьяра-а-а...

Испуганно ойкнув, я поспешила скрыться в замке, но путь мне преградила женская фигура, выступившая из мрака ночи.

- Я бы на твоем месте послушала Кьяру, Даргерон! - Орнелла, закутанная в плащ с ног до головы, схватила меня за руку и притянула к себе. - Улетай, сын Сардоса! И передай этому мерзавцу, что я... я готова! Как никогда, я готова его уничтожить!

- Кто ты такая, чтобы угрожать властелину Ада?! - в фиолетовый купол, опустившийся на замок и его ближайшие постройки, уже бился настоящий золотисто-чёрный дракон.

Я, открыв рот, во все глаза таращилась на самое прекрасное и пугающее существо этого мира. В воспоминаниях Сумрака дракон не поражал такой мощью и красотой, нежели сейчас, когда он был в дюжине метров от меня.

- Я?! Я - никто, жалкая женщина, преданная твоим Хозяином! Но ему стоит бояться не меня! И не моей мести! Есть другие, преданные им же.

- И кто же?! - взмах величественных крыльев снёс полсотни деревьев парка, не меньше.

- Айора, этого хватит?! Да-да, скажи ему, что статуя Милостивой и Свирепой рыдает кровью! Пусть сходит в Храм, сам убедится! - победно улыбнувшись, Орнелла обняла меня за плечи, накинув часть тёплого плаща на меня. - И еще: не старайся, в основу защиты легла Слеза, думаю, догадываешься чья! Тебе не пробиться, Даргерон!

Мы не стали дожидаться, когда дракон, устав сражаться с магией замка, улетит. Я слишком замёрзла, так, что меня всю колотило. Или же я просто перенервничала, а теперь эмоции брали надо мной верх и пытались найти выход.

Войдя в гостиную, где в камине задорно трещали сухие поленья, я зябко передёрнула плечами, пытаясь сбросить напряжение. Орнелла же... Оренелла же начала сходу на меня орать:

- О чём ты думала, Кьяра?! Он же мог тебя убить! И вообще, какого демона, ты делала ночью посреди сада?!

- А вы догадайтесь, графиня, вы же умная женщина! - устало опустившись в кресло у камина, я оглянулась на мать Рихарда.

- Твою мать! - выругавшись и нецензурно, что было впервые, графиня прошла к шкафчику и вынула оттуда початую бутылку крепкого коньяка. - Кажется, мне надо выпить!

- И мне! - вздохнула я и потерла виски.

- А тебе нельзя, горе-мамаша! Тебе еще думать, как Шейну погром в лесу объяснить!

Я лежала на спине и рассматривала свод пещеры. Странные рисунки покрывали каменный 'потолок'. Багряно красные 'воины' на белых 'волках' гнали стадо неизвестных мне раннее животных. Огромных, гораздо больше, чем их преследователи, и, тем не менее, уходящих от погони. Длинные изогнутые к верху клыки, шарообразное туловище и непонятный отросток, больше похожий на жгут, выходящий из небольшой круглой головы - вот, что сразу бросилось мне в глаза, когда я пыталась рассмотреть жертв этой сказочной охоты.

Кто были эти люди и люди ли?! Почему кому-то было так важно запечатлеть их на камне?! И почему здесь, в этой необычной пещере?!

Отблески пламени в очаге создавали впечатления, что мифические существа живые. Они двигаются, дышат, и они казались мне куда настоящее, чем я сама.

'Я умерла?!' - страх на мгновение парализовал меня и... тут же отпустил. 'Да, я умерла. Там, на кресте. И я верю, что Эйнар снял меня с этого орудия пытки уже бездыханной. Теперь всё для меня встало на свои места, и татуировка со снежным узором, и то, что я совершенно не боялась смерти как участи, которая могла меня настигнуть здесь в мире льда и холода. Осталось понять только одно - почему Праматерь, как говорил мрар, вернула меня к жизни?! Разве путь мой не закончился здесь?! Разве мало я страдала?!

В моей жизни не осталось ничего и ни кого, ради чего стоило жить.

Воспоминания, тяжёлой, удушающей волной накрыли меня. Испытывая боль, я прикрыла веки. И увидела их.

***

- Мама, я так счастлива! Они идут, мама! О, богиня, я же совершенно не готова! - я так волновалась, что с трудом могла найти свои туфельки. Глупая привычка, забираться на подоконник, широкий и удобный, и мечтать, устремив свой взор за горизонт!

- Ти, милая, прекрати! Твои мелькания у окна мешают мне закончить узор, - спокойный тон матери не мог охладить мой пыл. Я словно была вся наполнена ожиданием чуда. - И ты прекрасно выглядишь. Более чем для этой кучки завистливых зевак.

- Мама, но... это же сваты! От Тэнэта! - прихватив с трюмо щётку, я пыталась быстрее привести в порядок мои непослушные волосы, пока желанные гости входили в дом с дарами. Отец их задержит, исполняя отведенную ему роль по извечной традиции Приграничья - упираться и дочь свою замуж не отдавать.- А вдруг я им не понравлюсь?! Вдруг?!

- Да уж, как же! На такое счастье я бы не надеялась! - вздохнув, мать отложила пяльцы в сторону и, отобрав у меня расчёску, стала колдовать над моей головой. - Дай-ка мне! Так ты себе все пряди спутаешь!

- Ма, почему ты против Тэна?! Чем он тебе не люб?! - нервно разглаживая подол небесно-голубого платья, которое я сегодня одела, будто чувствовала, что этот день станет для меня особенным, спросила я мать. - Он хорош собой, из знатной семьи и, кажется, любит меня!

- В том то и дело, мой Цветочек, что 'кажется'! Поверь моему сердцу, а сердце матери обмануть трудно, не тот огонь горит в его глазах, что в глазах любящего мужчины.

- А ты поверь моему сердцу! Он любит меня! Я знаю! - вскочив на ноги, как только заботливые женские руки воткнули в тяжёлый узел из кос последнюю шпильку, я устремилась к заветной шкатулке. - Тэнэт, он невероятный! И такой... Такой!

Не выдержав насмешливого взгляда, я вынула стопку писем, любовно перевитых алой ленточкой.

- Смотри! И это - всё мне! Все до единого! И в каждом - любовь! Не веришь?!

- Верю, мой нежный цветок, тебе верю! Верю дрожи в твоём голосе. И верю блеску твоих глаз! - улыбнувшись, мама обняла меня и прижала к своей груди. - И если ты - счастлива, я отойду в сторону. До тех пор, пока Тэнэт - причина вот такой твоей улыбки, я не враг ему.