Ольга Вереск - Драконья кровь. Часть 2. Белый воин

- Ооо-о, мамочка, ты полюбишь его! Непременно! Его нельзя не любит, ведь он просто сказочный! - лёгкая нить речного жемчуга легла мне на грудь, прикрытую кружевом платья. - Правда, сказочный!

- Конечно, моё солнышко! Конечно, - грусть, но какая-то светлая, прозвучала в материнских словах, но я была слишком счастлива, чтобы обратить на них внимание. - Сказочный принц! Всё, хватит прихорашиваться. Беги в гостиную. И жди меня там. Отец тебя позовёт, когда придёт твой черёд.

- Да-да, сейчас, только... - сорвав цветок королевской фиалки, я обернулась лицом к самому близкому мне человеку, - это вот возьму! Я же Цветочек?! Так пусть этот символ любви будет со мной, когда я услышу его вопрос!

- Я так и поняла, что это от него! Детишки! Какие же вы еще дети!

Это был мой самый волшебный день, наполненный радостью и светом. А всего через месяц таких дней в моей жизни должно было стать больше. Слившись в недели, недели в месяцы, а месяцы в года, их можно было бы назвать моей жизнью. Моей совместной жизнью с любимым мужчиной. Но этого не произошло. Почему?!

Всё просто! Спустя месяц, войдя в храм, где жрица Айоры должна была вручить мне в руки золотую чашу с мёдом, символизирующую мою будущую 'сладкую' жизнь найрими, законной супруги, я получила белое лебединое перо.

Ноги мои подкосились, и я вцепилась в милостиво поданную руку жрицы.

- Дитя, готова ли ты к испытаниям?!

- Готова! - с трудом сглотну в миг образовавшийся ком, я протянула руку к серебряному блюду, где лежал символ твёрдости моих намерений и убеждений.

- Да поможет тебе Айора, дитя! Ты сделала правильный выбор!

Мой будущий супруг ушёл на войну, и потому на закате, когда солнце опустится за горизонт, у дверей храма меня никто не будет ждать.

Лебединое перо - символ верности и веры. Жив ли Тэнэт, мёртв ли - не важно, душой и телом я обещана ему. И год - срок моих страданий - я ждать должна была его, терпеливо и смиренно. И ни один мужчина, дабы не прогневить Айору, ни взглядом, ни рукою не мог меня коснуться. Даже отец.

Мама, узнав о вероломстве жриц, вступивших в заговор с отцом Тэнета, рвала и метала, проклиная судьбу и себя.

- Они похоронили её заживо! Замуровали, слышишь?! Мою девочку! На целый год они запрут её в монастыре! И где?! Вблизи крепости Дарем!

Я сидела на верхних ступеньках, ведущих в главный зал, где во всю силу разгорался скандал. Сидела и слушала, словно мышка, замерев от страха и ужаса перед собственной судьбой.

- Не ори! Командор мне ясно дал понять, что Тиана теперь принадлежит его роду, роду Сиверских!

- Что?! Ты продал свою дочь, мерзкий ты человек! Продал, ты это понимаешь?! А если он мёртв?! - и сердце моё болезненно сжалось. - Что тогда?! Рабыней быть ей, так?! Рожать детей для рода от братьев Тэнэта?! Сколько их у него?! Скажи, сколько?!

- Пятеро, - угрюмо произнёс отец, потемнев всем лицом.

- Пятеро?! Пятеро мужиков и каждый мою дочь... - мать зажала рот ладонью, не смея произнести чудовищные слова. - Не бывать этому! Вот тебе моё слово!

Сжавшись за перилами в комок, я смотрела вниз, туда, где мои родители изливали своё негодование друг на друга.

- Сдурела?! Нас просто уничтожат, если я хоть слово поперёк скажу! И Тиана хороша! Кто просил её перо в руки брать?!

Действительно, кто?! Никто. Я хотела взять его, будто пред Светлым ликом Айоры я для Тэнета женою стала. Зачем?! Да всё просто. Люблю я его! Что же ты мамочка никак не поймёшь?! В душе я уже смирилась с тем, что год я проведу в одиночестве, в молитве Милостивой, лишь бы Тэн живым да невредимым с войны пришёл. Вернётся раньше, дождётся меня. И нашему счастью уже ничто не помешает. И никто, слышишь, мамочка?! А сгинет в Живом лесу, защищая Приграничье от исчадий Ада и Льда, значит, кончится жизнь для меня. И раз верная клятве любимому я должна буду принадлежать его роду, так тому и быть. Но я верю, что судьба убережёт Тэнэта. Верю.

- Ох, что же я наделала! - застонав, мама присела на стул и обхватила голову руками. - Не надо было мне идти у неё на поводу! Глупая, молодая, будто я такой не была. А ведь знаю я, как Айора наказывает. Всё - моя вина! Моя.

- Милая, не убивайся ты так! - Брон, не выдержав женских слёз, обнял свою найрими. - Тэнэт - наследник командора. Отец готовил его к битвам и сражениям. Да и крепость Дарем непреступна, вот уж лет сто отряды мраров её взять не могут. И не возьмут! Так что фиалочка наша через годик женой будущего главы клана станет. Законной, слава Айоре!

- Нет, Брон! Не понимаешь ты, потому что не знаешь! Другая дочь твоя должна была стать суженной Тэнэта. Другая.

- Кьяра?! Эта дерзкая...

- Да, она. Обманула я богиню... Обманула. И вот она,. расплата за грехи. В который раз.

- О чем ты?! Что за бред ты несёшь?!

- Её он любил! Ей сердце отдал! Да командору бесприданница не нужна была! Ты ж всего её лишил, вспомни, после того, как Сарина отказалась быть твоей кайрими.

- И что с того?! Всего равно Рокьяра кайрими бы была! Айору не обманешь, чтобы ты не говорила. Я вязь видел! Сам же и поставил!

- Была да не была! Тэнэт... Тэнэт пришёл к Сарине накануне ритуала. Он просил обряд провести, не ждать приговора Оракула.

- Что?! Да как он посмел! Тианочку, свет очей моих, на девку эту... - побагровев лицом, отец вскочил и заметался по залу.

- Тише! Не кричи! Разбудишь, и так с трудом отваром напоили. Лицо вся бела белом из храма вернулась! И знать ей обо всём не надо! Пустое это. Прошлое.

- Как ты Сарину отговорила, а?! Как?! Что пообещала ей?!

- Никак, муженёк. Я правду ей сказала. Кьяра и дня бы не прожила как супруга наследника рода Лорана Сиверского. Командор сам трижды женат был. И всё вдовый. Как дочь найрими рожала, так к праотцам и уходила. Ни дня не жила.

- Так от болезней же!

- Ой, ли?! Род командующего всегда славился своими сыновьями - сильными, крепкими и... жестокими. Не знаю уж в кого Тэнэт уродился.

- Потому ты и Тиану ему в руки не желала отдавать?!

- Потому. Кто мне слово дал бы, что девочка моя, внучкой разродившись, на тот свет не отправилась бы?! Не командор, уж точно!

- Глупости, мальчишка любит её! А Кьяра, это так, интрижка, мне ли не знать, на каких женщинах стоит жениться, а кому только постельной грелкой быть. Потому от стыда и сбежала! И не говори мне, что ты её не покрывала!

- Не надо, Брон, Сарина была и остаётся моей подругой! Не надо, не зли меня! И всё что я делала, я делала ради дочери! - гневно прищурившись, мать уставилась на мужа. - А что касается Тэнэта, тут ты не прав. Стоило Кьяре пред очами его появиться да слово молвить, шёл он за ней как телёнок, послушный воли её.

- От чего ж к Тиане прибился-то?!

- А от того, муж мой недогадливый, что влюбленным мужчина может и в двух женщин, а любить он будет только одну, единственную. Тиана наша - фиалка, нежная, беззащитная, и чувства её таковы. А Кьяра...- вздохнув, мама погладила отца по щеке. - Кьяра - роза алая, любит страстно, без оглядки, ранит до крови, жестоко, а и из сердца не вырвешь. Кому как не тебе знать, как сжигает страсть!