В. Строгальщиков - Слой 3

– Вот так мы, значит, здесь и существуем. – Евсеев скользнул по паркету прихожей и чуть приподнялся на носках. – Позвольте поухаживать?

– Спасибо, я сам, – сказал Виктор Александрович. Он поставил портфель, скинул плащ и уже прищемил носком левой туфли задник правой, чтобы разуться, как Евсеев бросился к нему и замахал руками.

– Что вы, не следует, мы же в служебном помещении!

В легком смущении Слесаренко передал Евсееву плат, поднял портфель и вошел в гостиную, или как она здесь называлась.

– Сколько метров? – спросил он, наозиравшись вдоволь.

– Здесь восемьдесят, – быстро ответил директор представительства.

– А всего?

– Полная площадь помещения? Четыреста сорок два квадратных метра, включая лоджии.

– Ничего себе, – присвистнул Слесаренко. – И сколько здесь живет народу?

– Здесь никто не живет, Виктор Александрович, – голосом экскурсовода произнес Евсеев. – Это служебная резиденция нашего представительства.

– А вы где живете?

– В соседнем подъезде.

– Солидно, – сказал Виктор Александрович, глядя на высокий потолок. – Хорошо, показывайте дальше.

– Прошу сюда, – сказал Евсеев. – Перед вами холл для деловых и праздничных приемов...

Они прогулялись по холлу, огибая цветастые кресла и диваны, разглядывая картины на ровных бежевых стенах; в дальнем углу помещения возвышалась настоящая барная стойка с высокими табуретами, разномастными бутылками на зеркальных полках, а за ней – полный кухонный набор в сопредельной светлой комнате, где он увидел молодого мужчину с тем самым белым придверным лицом – помощник директора настраивал кофейник. Его провели в рабочий кабинет, обставленный антикварной мебелью, показали комнаты помощников, похвастались красивым туалетом... Виктор Александрович отдал должное тому, кто все это устраивал: солидно, с достоинством благородной простоты. Один раз под ним скрипнул паркет, и Евсеев упал в объяснения: топили сверху, переделали, да плохо, он уже распорядился заменить.

– Молодцы, – сказал Виктор Александрович. – Впечатляет.

Директор Евсеев скромно потупился, разве что ножкой не шарканул, и проворковал:

– Приглашаю вас осмотреть вашу личную половину.

– Мою? – удивился Слесаренко.

– Апартаменты главы администрации, – исправил оплошность Евсеев. – Пожалуйте сюда.

Они снова вернулись в прихожую, зашли за овальный простенок, сложенный из матовых стеклянных кирпичей, поднялись натри ступеньки, пошли узким коридором, стены которого были обтянуты светло-серым ворсистым сукном; Евсеев толкнул темную дверь с мозаичным окошком и отступил к стене.

– Прошу! Гостиная; налево – спальня, направо – личный кабинет, прямо – выход на лоджию, в зимний сад. Туалет и ванная комната – за спальней, специальный вход, хотите посмотреть?

– Давайте, – выдохнул Виктор Александрович.

В ванной комнате Евсеев принялся расхваливать достоинства душевой итальянской кабины: гидромассаж, сиденье для отдохновенья, система сауны – все на компьютере, лишь кнопочку нажать, любой режим температуры, есть даже радио на шесть программ, чтобы не скучно было париться...

– Радио? – переспросил Слесаренко. – А почему телевизора нет?

– Мы думали об этом! – Евсеев горестно развел руками. – Так здесь же пар, экран запотевает, а протирать небезопасно и утомительно. Но мы эту идею не хороним, специалисты думают...

А ведь я пошутил, – сказал Виктор Александрович.

Евсеев посмотрел на него рыбьими глазами и сдержанно хихикнул.

Вернулись в «личную» гостиную. На столике из золотистого стекла лежала пачка сигарет «Парламент» и золотая зажигалка. Слесаренко опустился в кресло и указал Евсееву напротив.

– Садитесь. И рассказывайте, чем вы тут занимаетесь.

– Есть план работы, утвержденный городской администрацией. Могу предъявить.

– Давайте лучше на словах. Так проще. И понятней.

– Как прикажете, – молвил Евсеев.

Рассказ директора о деятельности представительства занял добрых полчаса, если не больше. Виктор Александрович слушал внимательно, по ходу рассказа отмечая про себя главное. Прием, размещение, сопровождение, обслуживание и проводы руководителей города, прилетавших в Москву по делам. Участие лично Евсеева (от имени города) во всех значимых столичных политических и хозяйственных мероприятиях. Контроль за прохождением и (в меру сил) лоббирование городских официальных документов, направляемых в администрацию президента, Госдуму и правительство, Совет Федерации и отраслевые министерства. Работа с московской прессой по размещению заказов на пропагандистские материалы, сбор необходимой информации о положении в верхах, столичных сплетнях и прогнозах, об отношении первых лиц государства к значимым фигурам окружного и областного уровня. Представительско-деловые контакты с московским руководством нефтяных компаний, занятых добычей нефти в Западной Сибири. Организационно-финансовая поддержка «своих» депутатов в Госдуме. Подготовка выездных документов и согласование программ пребывания для зарубежных визитов представителей городских властей. Прием в Москве иностранных партнеров, организация их доступа в соответствующие правительственные инстанции. Проведение брифингов и банкетов. Профилактическая работа с силовыми структурами, чьи действия или бездействие могли бы причинить ущерб городским – и персональным, и общим – интересам. Установление долговременных связей с другими представительствами в рамках Всероссийского Союза городов...

–Достаточно, – сказал Виктор Александрович. – А теперь расскажите мне, пожалуйста, о том, что не входит в отчеты. Я достаточно ясно выразился?

Евсеев понимающе кивнул и с поразившей Слесаренко бесстрастной откровенностью поведал о внештатной, как он называл, деятельности его конторы. Были здесь и дети городских начальников, учившиеся в московских вузах, коих приходилось «пасти», подкармливать и нередко лечить от запоев и наркомании. Подбор, покупка и ремонт жилья для пожелавших. Надзор за банковскими счетами, своевременным поступлением денег, операции с принадлежащими «нашим людям» пакетами различных акций. Обеспечение нужных встреч без свидетелей на подмосковных закрытых дачах. Организация услуг интимного характера. Нейтрализация возможных попыток прямого или косвенного шантажа...

– Вы очень откровенны, Евсеев, – предупреждающе сказал Виктор Александрович. – Последствий не боитесь?

– Вы мой хозяин, – спокойным голосом ответил Евсеев. – От вас у меня никаких секретов. Вы приказываете я выполняю. Прошу заметить, что во всем перечисленном мы действовали строго по указаниям, никакой самодеятельности с нашей стороны никогда не было и никогда не будет. Но в случае форс-мажорных обстоятельств ответственность несу один лишь я. Такие у нас правила, Виктор Александрович.