Чеслав Милош - Придорожная собачонка

Шесть лет спустя словарь был готов, но его огромный объем делал задачу найти издателя невыполнимой. Тогда они решили основать собственную издательскую фирму «Гедрус и Гедра», набрать весь текст на компьютере, размножить и переплести. Объявили в эмигрантских журналах подписку, которая, о чудо, встретила отклик, достаточный, чтобы покрыть расходы на издание тома, такого массивного, что в толщину он казался больше, чем в длину или ширину.

Отзывы специалистов свидетельствуют скорее об уважении к труду, вложенному в этот словарь, чем о заслугах его авторов перед филологией, поскольку выбранный ими доморощенный метод имеет множество недостатков. Тем не менее даже недоброжелатели признают, что ни один из тех, кому дорог этот малоизвестный в мире язык, не сможет пройти мимо памятника, воздвигнутого в его честь двумя старыми людьми.

В школьные годы Виктор считал себя выше одноклассников, поскольку у него были так называемые «серьезные интересы». Он старался читать трудные книги, но не хвалился этим, опасаясь, что его поднимут на смех; читать, стало быть, он заставлял себя только затем, чтобы импонировать самому себе. Незадолго до окончания школы он даже купил «Этику» Спинозы, но, прочтя несколько страниц, отложил, потому что ничего не понимал.

В университете он выбрал направление, которое, по его мнению, придавало наибольший вес такому выдающемуся человеку, как он. Уже одно то, что, отвечая на вопрос, он мог небрежно назвать свою будущую специальность, изрядно улучшало самочувствие.

Не побоимся сказать, что Виктор был снобом, а что же такое снобизм, если не стремление казаться выше, чем на самом деле? Одни носятся со своими предками, другие — с богатством, Виктор же примерял на себя тогу интеллектуала и становился на котурны мнимого знания.

Каково бы, однако, ни было его мнение о себе, ему нельзя было отказать в трудолюбии. Он прилежно одолевал трудные книги, а когда попадались неизвестные слова, не ленился заглядывать в словари. Постепенно содержание внимательно прочитанных книг прояснялось, и у него прибавлялось знаний, особенно когда требования университетской программы подсказывали, чему посвятить время с наибольшей пользой. Нужно также добавить, что высокую самооценку, не вызывавшую одобрения у окружающих, он оправдывал своим, разумеется, острым умом, заслуживающим всяческого восхищения.

В процессе учебы он совершил некое неизбежное открытие, оказавшее влияние на его карьеру. А именно: обнаружил, что между тем, что нужно знать, и тем, что можно знать, зияет пропасть. Количество теорий, гипотез, течений, имен, научных работ было поистине головокружительным, и справиться с этим мог лишь нечеловеческий ум. Посвященные придерживались негласного уговора: известно было, что имена, которыми они перебрасываются, вовсе не означают, что они читали труды этих авторов, но доказывают, что они овладели профессиональным языком, и он позволяет двигаться среди этого изобилия, словно человек, который перебирается через реку, перескакивая с льдины на льдину. С этих пор Виктор тратил свою энергию не на непосильное накопление информации, а на овладение соответствующим языком и в результате стал продвигаться еще быстрее.

Доцент Виктор завоевал реноме сначала на собственном факультете, затем и на других. Став профессором, он прибавлял славы своему университету на бессчетных международных семинарах и конференциях.

Когда он погиб в авиакатастрофе, двое его одноклассников, пришедших на похороны великого человека, задавали про себя вопросы, которые затем повторили друг другу под звон рюмок. Неужели для того, чтобы стать великим человеком, надо уже ребенком отвернуться от людей? Презирать их? Пожертвовать всем, даже нравственностью, во имя одной цели? А сама цель? Неужели, как говорили выступавшие на похоронах, бескорыстная любовь к знаниям? И что это значит?

Один человек, по имени Павел, никогда не задавался вопросом, каков смысл того, что ребенком его крестили и что в графе «вероисповедание» он пишет «римско-католическое». Но в результате тяжелых личных переживаний Павел уверовал в Бога и решил заняться религией. Он купил катехизис и начал его читать. Вот что он там нашел.

1. Бог — творец всего видимого и невидимого. Прежде чем создать мир, Он создал наделенные разумом и свободной волей бестелесные существа, которых Священное Писание называет посланниками, или ангелами.

2. Связь между Богом и этими существами была сколько-то подобна более поздней связи между Богом и человеком.

3. Зло и страдание ведут начало от падения некоторых ангелов: воспользовавшись дарованной им свободной волей, они стали поклоняться самим себе, вместо того чтобы поклоняться Творцу.

4. Акт сотворения вселенной тождественен началу времени. Подвластную времени жизнь на земле, со всеми ее растениями, рыбами, птицами, зверями, Он счел благой. Природа руководствовалась иными, чем сегодня, законами.

5. Бог создал человека по своему образу и подобию как высшее существо, сразу после ангелов, и сделал его совершенным, святым и, хотя и телесным, но не подвластным ни старости, ни смерти.

6. В земном Раю, куда Бог поместил человека, росло древо познания, плодов которого человек не должен был вкушать, чтобы не навлечь на себя смерть. Актом свободной воли он нарушил запрет, поддавшись искушению падшего ангела, или дьявола, — по той же самой причине, что при первом Падении, то есть возжелав чтить самого себя, а не Того, кто его создал. Он навлек смерть на себя и на весь человеческий род, а также на всю природу, законы которой извратились. Таким образом, этот грех, называемый первородным, тяготеет над всеми людьми, появившимися на свет позже; он представляет собой тайну, которую не нужно пытаться разгадать.

7. Первородный грех не только дурной пример, как утверждал Пелагий, он не просто совершенно извратил человеческую природу, как утверждали протестанты шестнадцатого века, а изменил человеческую сущность, наделив ее склонностью к дурным поступкам; такая склонность называется concupiscentia, что можно перевести как вожделение очей, или желание.