Мелвин Брэгг - Земля обетованная

Любопытно, что все персонажи того же поколения, что и Дуглас, — выходцы из социальных низов. Это как бы возможные варианты судьбы Дугласа. Казалось бы, совсем на другом полюсе находится его двоюродный брат Лестер, пройдоха и неудачник. Он вроде бы лучше других усвоил закон джунглей, правящий капиталистическим обществом, и готов ухватить все, что плохо лежит. Но Лестеру никак не улыбнется удача в обществе «равных возможностей» — таков удел большинства, в том числе и тех, кто безоговорочно принимает идею извечного «права сильного».

Совсем не похож на Дугласа и Лестера Гарри, человек целеустремленный, надежный, совестливый. Но Гарри скован, и не только рамками местных тэрстонских интересов. Узок и его жизненный кругозор — он искренне верит в то, что личная честность способна улучшить мир, внести в него разумное начало.

Особо, конечно, стоит сказать об образе Мерлина Рейвена. В нем можно увидеть черты многих звезд поп-музыки — Джона Леннона, Пола Маккартни, Элтона Джона, Рода Стюарта и других. Мальчишка из сиротского приюта, ставший повелителем многотысячных толп… Чем не рождественская сказка? У него теперь есть все, о чем мечтают другие, — деньги, популярность, свобода писать то, что он хочет, и делать, что ему заблагорассудится…

Свобода? Рейвен, как и Дуглас, весь в путах. Да, Рейвен редкостно одарен, и успех его не случаен и «не сделан» бизнесменами от поп-музыки. Но Рейвен сегодня не только закуплен, но полностью закабален — превращен в кумира, в идола ценой утраты всего человеческого, даже имени. Трагедия настоящего таланта в буржуазном обществе — тема далеко не новая, но Брэгг берет ее в каком-то совсем новом и неожиданном ракурсе. Рейвен уже может писать и исполнять все, что угодно, — публика примет и раскупит пластинки. Но он знает, как слабы его новые вещи. И он прячется от всех, потому что уже ни в чем не принадлежит себе, а только публике, масс-медиа, производителям и покупателям грампластинок, приживалам и слугам. Парадоксально, но и логично его возрождение при встрече с Лестером. В ней не только память о прошлых днях, голодных, но безмятежных, а и всегда насущное предостережение капризной «госпожи удачи», — одним словом, Лестер принес в его шикарные апартаменты дыханье жизни, грубоватое и суровое. И Мерлин запел. Высший взлет его — концерт в «Мэдисон-Сквер-Гардене». Но затем опять опустошенность и одиночество — неизменно оборотная сторона популярности… И роскошный, тщательно обставленный особняк — как золоченая клетка прекрасной певчей птицы, которой никогда не вылететь на свободу…

В романе «Земля обетованная» завершается жизненный путь, пожалуй, одного из самых привлекательных героев Брэгга — старого Джона Таллентайра. Характер деда Дугласа вряд ли можно определить как идеальный. Старик нрава крутого, тяжелого. Но есть в нем то, чего не хватает молодому поколению, — цельность натуры и поразительное чувство собственного достоинства. Естественная, как дыханье, глубинная нравственность трудового человека не позволяет ему и в преклонные годы сидеть без дела или искать чьей-то помощи. Старый Джон из тех, кого у нас в народе называли и называют «самостоятельный». Свой конец вечный труженик встречает немощным, но исполненным силы духа. За внешней его угрюмостью таится богатый внутренний мир: «Хотелось бы взглянуть на новорожденных ягнят — больше всего, пожалуй, ему хотелось бы увидеть ягнят — ну и распускающиеся листья и цветы тоже, конечно». Для старого Джона с его уходом мир не кончается — природа, единение с которой он всегда так остро ощущал, возродится вновь. Джон Таллентайр скромно и неприметно оставил свой след на земле: «Хорошо бы объехать все места, где он когда-то работал: посмотреть поля, которые он пахал, копал, за которые болел душой. Взглянуть бы на них разочек. Больше ничего и не надо». На похороны старого Джона собралось триста человек — след им оставлен не на полях, а в сердцах человеческих…

Но вернемся к Дугласу. Его мучительная раздвоенность осложняет напряженный нравственный поиск, в котором он все время находится. Он постоянно испытывает чувство вины, потому что занимается «чистой» работой, потому что может себе позволить сидеть в ресторане, когда другие трудятся, потому что на деньги, потраченные им за один вечер в ресторане, полгода могла бы кормиться семья где-нибудь в Азии или Африке… «Миллионы людей голодают, миллионы работают до седьмого пота, миллионы умирают, миллионы спину гнут на фабриках, в депо, в грохоте и в грязи, в страхе, в угнетении… ну, что я сделал, чтобы вести такой беспечный образ жизни? Ответ только один: решительно ничего».

Дуглас постепенно идет к постановке «проклятых вопросов» — о смысле собственного существования, о царящей в мире, где ему выпало жить, несправедливости… Но как с ней бороться? Ответ ему не ясен.

Важную роль в идейном замысле книги играет повесть о друге его детства Элане Джексоне. История гибели Элана загадочна, и истина уже никогда не будет установлена. Дуглас домысливает переживания своего приятеля, наверное, в правильном направлении: «В каждом детстве, сопровождающемся перескоком из одного социального слоя в другой, непременно обнаруживаются одни и те же проблемы. Но в данном-то случае речь шла о человеке, который отказался перескакивать. Посмотрел-посмотрел и прошел мимо. И Дугласу в этом чудилась огромная сила».

Путь познания Дугласа тернист, но плодотворен. В финале книги он уже далеко не тот восторженный провинциал, который когда-то стоял на Вестминстерском мосту в час, описанный Вордсвортом. Он приходит к пониманию того, что важнейшими вещами на земле являются забота и ответственность: «Помогать, хоть немного, тем, кому он способен помочь. Может, даже пойти на риск и воскресить идеалы юных лет и попробовать за чужими, куда более насущными, нуждами забыть свои горести — как насчет этого?»

А вдруг и правда, живя не для себя, а для других, достигнешь той, сказочной, «земли обетованной»?

Путь Дугласа от во многом эгоистического стремления сделать карьеру, самоутвердиться в принципиально чуждом ему обществе к пониманию необходимости ответственности за других людей — одна из центральных линий романа.

Но и на его периферии есть, как уже говорилось, мысли и эпизоды, несущие важную идейно-художественную нагрузку.

Например, страницы, повествующие о забастовке, объективно показывают сложности профсоюзного движения в современной Великобритании. Колебания и нерешительность части рабочих в вопросе о продолжении забастовки понятны любому англичанину. В стране множество небольших городков, где одно-два промышленных предприятия, на которых занято подавляющее большинство трудоспособного населения. При любом производственном конфликте предприниматели угрожают совсем закрыть завод или фабрику, обрекая тем самым жителей городка и окрестностей на перманентную безработицу. Таких «мертвых» населенных пунктов немало в современной Британии, особенно в северных районах — Нортумберленде, Камбрии, Йоркшире.