Марк Хансен - Куриный бульон для души. 101 история о женщинах

15-летней девушке сложно представить себе, что такое война. Один из жителей деревни, который очень плохо говорил по-английски, отвел меня в сторону и стал показывать заголовки газет. «Не пора ли тебе ехать домой?» – спросил он. Я сказала, что не тороплюсь. Франция очень близко от Англии, и добраться отсюда можно очень быстро.

Тем временем атмосфера становилась все более напряженной, и я это чувствовала. У моих родителей не было телефона, они не отправляли мне телеграмм, и я не знала, как поступить. Но проснувшись однажды утром, я вдруг поняла, что мне пора ехать домой. Интуиция подсказывала, что я должна немедленно вернуться в Англию. Я поговорила об этом с людьми, у которых жила. Прежде они не советовали мне уехать раньше, но тут сразу начали готовиться к поездке.

На следующее утро мы с моей французской «матерью» приехали в Париж. Улицы города были безлюдными, за исключением многочисленных грузовиков с солдатами, направлявшихся к линии Мажино.

Дорога в Англию заняла в три раза больше времени, чем путешествие на континент. Поезд прибыл в Лондон в полночь. От вокзала до моего дома было приблизительно десять километров. Автобусы уже не ходили, и такси не было видно. Родители не знали, во сколько я приеду, потому что поезда перестали ходить по расписанию. Десять километров до дома я прошла пешком и с чувством необыкновенного облегчения позвонила в дверь нашей квартиры.

Через несколько дней началась Вторая мировая война.

Я не знаю, что заставило меня уехать из Франции раньше, чем я планировала. Наверное, это был здравый смысл, но скорее всего, главную роль тут сыграла интуиция, которая спасла меня от перспективы провести несколько военных лет в чужой стране.

У нас с матерью есть удивительная способность общаться на расстоянии.

Четырнадцать лет назад я жила в Эвансвилле, штат Индиана, на расстоянии 1200 километров от матери – моего лучшего друга и советчика. Однажды утром я почувствовала непреодолимое желание позвонить и узнать, как у нее дела. Потом я подумала, что это не лучшее время для звонка. Моя мать работала учительницей в четвертом классе и в 7.15 утра собиралась на работу. Из-за нашего разговора она могла опоздать.

Но что-то подсказывало мне, что это надо сделать. Я набрала номер, мы с мамой поговорили несколько минут, и она уверила меня, что у нее все в полном порядке.

Во второй половине дня в моей квартире раздался телефонный звонок. Это была мать. Она сообщила, что в то утро я, возможно, спасла ей жизнь. Из-за нашего разговора она вышла из дома на три минуты позже и не попала в серьезную аварию, которая произошла на автостраде как раз в то время и в том месте, где она должна была проезжать. В той аварии несколько людей погибло и многие пострадали.

Восемь лет назад я узнала, что беременна своим первым ребенком. По мнению врача, я должна была родить 15 марта. Но я сказала ему, что рожу позже, между 29 марта и 3 апреля, когда у моей матери будут каникулы. Доктор настаивал на своем, и я не стала спорить. Ребенок родился 30 марта, а мама приехала 31-го.

Через шесть лет я снова была на сносях. Доктор сказал, что роды будут в конце марта. Я ответила, что это случится раньше, потому что школьные каникулы – в начале месяца. На этот раз улыбнулись мы оба. Ребенок появился на свет 8 марта.

Два с половиной года назад мама заболела раком. Она потеряла силы, энергию, аппетит и способность говорить. Я провела с ней выходные в Северной Каролине и должна была возвращаться на Средний Запад. Перед отъездом я присела у ее кровати, взяла ее за руку и спросила: «Ты хочешь, чтобы я вернулась?» Она попыталась кивнуть, но ей удалось только расширить глаза в знак согласия.

Через два дня отчим сообщил, что мать при смерти. Родственники собрались, чтобы с ней попрощаться. Священник читал молитвы, которые я слышала по телефону на громкой связи.

В ту ночь я пыталась мысленно проститься с матерью. На следующее утро мне позвонили и сказали, что мать жива, хотя находится в коме и может умереть в любую секунду.

Но она не умерла ни в тот день, ни на следующий. Каждое утро звонили и говорили, что мать все еще жива. С каждым днем мне было все больнее это слышать.

Прошло четыре недели. Только тогда я поняла, что мать ждет моего возвращения. Она же дала мне понять, что хочет, чтобы я вернулась.

На следующий день я лежала рядом с ней на ее кровати. Мать была в коме. Я прошептала ей на ухо: «Мама, я здесь. Ты можешь быть спокойна. Спасибо, что меня дождалась. Теперь ты можешь уйти». Она умерла через несколько часов.

Я очень страдаю, что матери уже нет, но помню и ценю ту глубокую, сильную и удивительно прекрасную душевную связь, которая у нас с ней была.

Мы с мамой очень похожи. У нас прямые волосы одинакового темного цвета, одинаковые близорукие карие глаза и одинаковая фигура. Несмотря на то, что я хорошо училась и активно участвовала в жизни школы, я росла застенчивой и неуверенной в себе девочкой, и мама всегда мне помогала. Она преподавала обществоведение в моей школе, и ее любили все мои друзья.

Когда мне было 15 лет, мать заболела волчанкой, или туберкулезом кожи, и пять месяцев пролежала в больнице. Потом она выздоровела, снова начала преподавать, и все, казалось, вернулось в норму.

Спустя год она простудилась, у нее началось воспаление легких, и через неделю она умерла.

После ее смерти весь мой мир изменился. Казалось, все возможности, которые у меня были, вдруг исчезли. Мама ушла, и я больше не могла рассчитывать на ее совет, который был мне так нужен в переходном возрасте. Мне негде было узнать самые простые вещи, например, рецепт моих любимых печений и пирога с лимоном и безе. Я чувствовала себя ужасно одинокой и всеми покинутой.

В то время начал меняться мой характер. Раньше я была наивной идеалисткой, а тут становилась день ото дня все более циничной и относилась ко всему с сарказмом. Я испытывала чувство вины и неутешно горевала. Меня преследовали воспоминания и мысли о том, что жизнь моей матери была несчастной. Я вспоминала, как она сидела на краю кровати и плакала, а все остальные члены семьи о чем-то спорили. Я с горечью вспоминала случаи, когда я могла ее утешить, но не сделала этого.

На первом курсе колледжа я начала медитировать, и это помогло мне выйти из ступора и пережить горе. Во время медитации слезы текли у меня по щекам.

Однажды я вспомнила, как ухаживала за матерью, когда она вышла из больницы. Мне не нравилось обрабатывать ее пролежни – вместо этого я хотела гулять с друзьями. Я эгоистично вела себя, и теперь мне было стыдно и больно.

Потом я неожиданно вспомнила историю, которую мама рассказала мне про своего дедушку. Он заболел раком, когда ей самой было восемь лет. Перед смертью дедушка сказал маме: «Эвелин, запомни: если тебе будет нужна моя помощь, после того как я умру, только позови – и я тебе помогу».