Марк Хансен - Куриный бульон для души. 101 история о женщинах

На следующий день я сидела в папином кресле и ждала его возвращения домой. Я надела мамино платье от Chanel, затянув пояс так сильно, что его дырочки оказались у меня на спине. Опытным путем я обнаружила, что если втянуть живот и выпятить грудь, то получится, что у меня есть бюст. Я терпеливо ждала появления отца, красиво сложив ноги, как делают модели. Я накрасила губы, но выронила губную помаду, которая отскочила от раковины в ванной и прочертила по платью красную полосу. Но я запахнула подол платья так, чтобы полосы не было видно. Когда я услышала звук вставляемого в замочную скважину ключа, то быстро выпятила грудь.

Отец хотел сказать мне, как обычно, «Привет», но заметил, что что-то не так. Он осмотрел мое накрашенное лицо, платье и позу – и улыбнулся.

– Ну, ну, ну, – сказал он. – Мне сегодня сильно повезло! Давай-ка на тебя посмотрим.

Я встала с кресла и, аккуратно ступая, подошла к нему. Отец увидел полоску, прочерченную красной губной помадой на подоле платья. Он нахмурился и с осуждением покачал головой. Только тогда я поняла, что натворила – испачкала любимое, ужасно дорогое мамино платье, которое отец подарил ей на Рождество. Его взгляд резал меня, как ножом…

Но тут он неожиданно нагнулся, посмотрел мне в глаза и прошептал: «Мы быстро растем, а? Скоро ты превратишься в самую красивую девушку в городе. К тебе будет не подойти из-за толпы мальчиков. Верно?»

Потом он подхватил меня на руки. Мамины туфли слетели с моих ног и бесшумно упали на ковер. Я рассмеялась, и папа нежно опустил меня на пол.

– Но ты смотри, слишком быстро не расти, – предупредил он и постучал пальцем по моему невзрачному носу.

И впервые в жизни не назвал мой нос «рассадником веснушек».

Мой отец умер через три недели после того, как ему исполнилось 80 лет. Ни одна газета не написала о его смерти и не напечатала его некролог, потому что он ничего не изобрел, не играл в кино и не был несметно богат. Он просто был хорошим человеком. Но о смерти простых хороших людей редко пишут в газетах.

Как мог бы выглядеть заголовок такой статьи? «Гарольд Халперин, хороший человек, умер в возрасте 80 лет».

Большую часть своей жизни он вместе со своим шурином владел аптекой. Это была аптека старого образца, с дружелюбным и вежливым обслуживанием, стойкой с газированной водой, автоматами по продаже шариков жвачки, которая, как и раньше, стоила 1 цент, а специальную «бонусную» жвачку можно было обменять на шоколадный батончик.

В сетевом магазине на другой стороне улицы лекарства были дешевле, но покупатели предпочитали ходить в аптеку моего папы. Радостное приветствие «День добрый, мистер Джонс!» помогало им лучше, чем многие лечебные препараты.

Отец вышел на пенсию в 70 лет, но тут же начал новую карьеру мерчендайзера Hershey Company [32]и наполнял товаром полки в местных магазинах. Ему полагалось выбрасывать просроченный шоколад, но он делился им с детьми и большую часть отдавал на кухню, которая кормила бездомных. За это он получил прозвище Candyman – продавец конфет.

После того как у него открылся рак поджелудочной железы, папа прожил всего четыре месяца. Эти дни были настоящим подарком ему и нам, его детям. Он не слишком долго страдал, и все мы успели с ним попрощаться и заметить, каким хорошим человеком он был и как щедро делился с нами своей любовью. Раньше у нас не всегда хватало на это времени.

И вот мой некролог:

Вчера вечером, в субботу, умер мой прекрасный отец. Как почтить память человека, вся жизнь которого была служением доброте, заботе и щедрости? Очень сложно что-то сказать, потому что поступки моего отца говорили громче любых слов.

Все мы прекрасно знаем, кем был Гарольд Халперин. Он был лучшим другом, лучшим соседом, лучшим дядей, лучшим работодателем и лучшим наемным работником. У него не было врагов. Я думаю, что его любили все, кто его знал. Он был настоящим джентльменом и человеком тонкой и нежной души.

Ни разу, даже в самые сложные периоды его жизни, я ни на секунду не сомневалась, что он меня бесконечно любит и готов сделать для меня все.

Он постоянно повторял мне, какая я красивая и что я должна стать кинозвездой – и он действительно в это верил.

Как он играл со своими внуками! В его глазах светилась любовь, он их обожал, и они обожали его. Они все время говорили ему: «Дедушка, смотри!», «Дедушка, поиграй со мной!», «Дедушка, иди сюда!». И он моментально усаживался к ним на пол, не думая о том, что потом ему будет трудно вставать.

Что я могу сказать по поводу моей мамы и их любви? На протяжении сорока семи лет они посвящали свою жизнь друг другу. Вчера мама сказала моему мужу: «Если бы у тебя с Дебби был такой же потрясающий союз, как у нас с Гарольдом! За сорок семь лет совместной жизни мы не разу не легли в кровать с обидой друг на друга». На это мой муж ответил: «Уж извини, выходит, у нас уже не получилось!»

Одно из моих самых дорогих воспоминаний детства – как папа в 6.30 вечера возвращался домой. Мы с братом слышали, как он звонил в дверь. В это время мы делали на втором этаже домашнюю работу или смотрели телевизор, и, услышав звонок, радостно кричали: «Папа вернулся! Папа вернулся!» Мы бежали вниз по лестнице и открывали дверь, а папа неизменно спрашивал: «Ну, что вы так долго?» Возвращение папы с работы было самой лучшей частью нашего дня.

Еще мне на всю жизнь запомнился его обеденный ритуал. Каждый раз, когда мы рассаживались вокруг стола, папа брал маму за руку и говорил: «А вы знаете, что у вас самая лучшая в мире мама?»

Мои мама и папа прожили свои последние недели вместе так, как прожили всю жизнь, – мама любила своего дорогого мужа и заботилась о нем 24 часа в сутки. Она сделала все, что в человеческих силах, чтобы он умер достойно в своей кровати и как можно меньше страдал.

Даже в последние часы жизни папа хотел быть уверенным, что с его женой и детьми все в порядке. Он был уже слаб и говорил с большим трудом. Я рассказывала ему, как сильно его люблю, каким он был хорошим отцом и как нам с Лэрри несказанно повезло, что он был нашим папой. Я все говорила и говорила, а потом сказала: «Папа, я тебя люблю». Он собрался с силами и прошептал: «Почини тормоза на Oldsmobile’е. Твоя мать должна ездить на машине с хорошими тормозами».

Часто говорят, что в нашу эпоху у молодого поколения нет героев и примеров для подражания. Мой папа, конечно, не был нобелевским лауреатом. Но если кому-то нужен пример, то за ним не надо далеко ходить. Вот он – Гарольд Халперин.

Мы с мамой никогда не забудем, каким умиротворенным ты был в утро твоей смерти. Солнце ярко освещало твои седые волосы, так что казалось, вокруг тебя танцует тысяча ангелов.