Иван Арсентьев - Преодоление

— Минутку! — воскликнул Хрулев бледнея. — Прошу объяснить: зачем я сюда вызван? Отчитываться о работе коллектива завода или выслушивать разносные поучения в свой адрес? Если для второго, я немедленно удаляюсь.

Хрулев встал, отодвинув с грохотом стул.

— Дмитрий Васильевич, опомнитесь! — воскликнул Яствин с насильственной улыбкой. — Разве можно так? Вы нетерпимы к самой мягкой товарищеской критике! Нехорошо. Садитесь. Нельзя же в самом деле окуривать вас одним фимиамом. Верно? Дело прошлое, но между нами говоря, и фимиам приедается… — улыбнулся Яствин.

Тон был задан. Настроенные на нужную волну почувствовали себя свободней, закивали согласно головами. Если окажется теперь, что на заводе Хрулева все в отменнейшем порядке, чего никогда не бывает, его все равно дружно заклюют. Это Хрулев прекрасно понимал. Яствин умышленно делает из мухи слона и тут же организует охоту на этого слона.

«Необъективный доклад комиссии главка — вот в чем причина», — решил Хрулев и прошелся взглядом по сидящим в кабинете. Никто глаз не поднял. Трезубов, однокашник студенческих лет, смотрел куда-то в сторону и часто вытирал платком обильно потеющие лоб и шею. И вдруг как удар — Хрулев почувствовал, будто земля начинает ускользать из-под его ног и он остается в пустоте. Поддержки нет и ждать ее неоткуда.

Яствин откашлялся, сказал деловитым тоном:

— Плановый отдел, какие имеются соображения о деятельности завода? Нет соображений? Ах, есть… Что?

— Перерасход фонда заработной платы, — ответил плановик, пряча глаза за толстыми стеклами очков.

— Один из основных показателей? Скверно!

Хрулев покрутил головой. «Издеваются. Паясничают, будто на самом деле не знают, отчего перерасход!..» Ответил сдержанно, стараясь не сорваться.

— Объяснения приложены к месячному отчету.

— А вы своими словами. Своими… — уставился на него с прищуром Яствин.

— Причин несколько. Первая: металл поступил на завод поздно, в конце месяца, и мы уж в который раз встали перед дилеммой — выполнять план или экономить фонд зарплаты? Но выполнение плана — закон. Отсюда вынужденные сверхурочные с полуторной оплатой, которые и подкосили фонды. Причина вторая: немерность металла: большие припуски или вовсе другие профили проката и труб. Приходится металл перегонять в стружку. Здесь уж двойные потери: и в зарплате, и в стоимости металла.

— А почему вы не получаете мерный металл? — перебил Яствин демагогически, но Хрулев не обратил внимания, продолжал:

— Третья причина: неотработанность технологии по нескольким новым типам подшипников. НИИ возится до сих пор. Мы сами хотели довести, посылали письмо в главк, но нам ответили: занимайтесь производством, а экспериментировать — дело НИИ.

— Понятно: виноваты все, кроме вас, — бросил реплику Яствин.

Хрулев опять не обратил внимания, он шел напролом:

— Главным виновником в перерасходе фонда зарплаты является отдел материально-технического снабжения.

— Что вы скажете на это? — повернулся Яствин к Любчику и перелистал страницу в папке перед собой.

«Точь-в-точь дирижер, читающий за пультом партитуру…» — отдал Хрулев должное Яствину, а вернее — той ловкости, с которой он вел разгромные дебаты.

«Голубого» чуть покоробило. Заявил тоном человека, на которого возвели неслыханную напраслину:

— Металлом завод обеспечен полностью. Иначе как бы товарищ Хрулев выполнил план по валу? Просто подчиненный директору заводской отдел снабжения неактивно реализовал материалы и комплектующие изделия.

— По валу! — воскликнул Хрулев. — Так почему же вы склоняете меня за невыполнение номенклатуры? За недостачу подшипников на экспорт? Заводу на нынешнее число недодано… — он стал перечислять по памяти, но Яствин его остановил:

— Хватит, ясно. Продолжайте, производственный отдел.

— По номенклатуре действительно недодано семь особо учитываемых типов, в том числе…

— Требую отметить в протоколе, что металла нет по сей день! — воскликнул с раздражением Хрулев, проникаясь мгновенной ненавистью к лживому скользкому «Голубому». Начальник производственного отдела продолжал:

— Экспорт… Подчеркивать излишне, что значит невыполнение. Если с соцстранами можно еще найти общий язык, договориться посредством СЭВ, то с фирмами Италии или Франции — не получится. Зато получается неустойка. За срыв поставок приходится расплачиваться государству золотой валютой!

— Подумаешь! — вставил Яствин. — А что товарищу Хрулеву до золотого запаса государства? Между нами говоря, и некоторые другие директора с отстало-местническими настроениями смотрят на интересы страны сквозь пальцы. Дело прошлое, но мы в свое время делали по-другому. Где бы ни были, что бы ни делали, думы наши оставались вот тут, на своей земле.

Мы не стеснялись ни в средствах, ни в действиях. Дело прошлое, но для примера годится.

Перед войной послали меня, молодого директора завода, в Америку, в город Цинциннати. Целая группа товарищей отправилась, специалисты по оборудованию, станки подобрать. Стали там водить нас по заводам, всякие чудеса показывать капиталистические: автоматические и прочие линии. Мои спутники-то оказались верхоглядами, все таращатся по верхам, но я — калач тертый, мне все это до лампочки. Я под ноги гляжу. И что же? Вижу — болты анкерные точат для станков, да такие тонкие — просто на удивление. Мне-то известно, какие дышла суют у нас в подобное оборудование, сколько лишнего металла расходуют. Раза в три больше! Ну, пока они там то-се про высокие материи, я тихонько нагнулся, вроде шнурок завязываю на туфле, а сам незаметно — хап! — обрезок и в карман. Хе-хе! Понимаю, скажете: аморально, мелкий экономический шпионаж. Но во имя чего?

Я прекрасно знал, чем рискую и во имя чего. Цель оправдывает средства. Все спроворил честь честью, провез, извиняюсь, в использованных подштанниках… Сдал в лабораторию на анализ, и стало известно, из какой стали делают тонкие болты. Какая экономия металла!

Я даже премию за это получил… Не в похвальбу себе, а в назидание некоторым… Верно?

Заседание одобрительно загудело. Растревоженного Хрулева просто подмывало, у него просто не было больше сил терпеть издевательства. Спросил несвойственным ему, каким-то придавленным тоном:

— Федор Зиновьевич, неужели у нас до сих пор работают те самые станки «Цинциннати», которые вы отбирали тогда для завода?

— Да, те самые… — важно откинулся на спинку кресла Яствин.

— Извините, но я не совсем понимаю, зачем понадобился этот самый экономический шпионаж с болтами? Не проще ли было вывернуть любой болт с любого станка, поставленного фирмой, и отдать его на анализ? К чему так опасно рисковать собой?