Сара Райнер - Да здравствует сладкая месть!

– Привет, – сказала Айви несколько минут спустя, когда Орианна вернулась за свой стол.

– Привет. Прости, я была у Нила.

Айви видела, что она нервничает. Вот и хорошо! Так и должно быть. Она уже решила, как вести игру.

– Я принесла тебе кое-что.

Она протянула маленький бумажный пакет.

Орианна с трепетом взяла его и заглянула внутрь.

– Боже, спасибо!

Внутри оказался миниатюрный панеттоне, итальянский рождественский пирог, завернутый в салфетку.

– Мой любимый!

Айви понимала, что для Орианны еда означает душевный комфорт, и поэтому теперь все в порядке.

– Я остановилась у кулинарии, а там была огромная очередь. Прости, что опоздала.

Айви глубоко вздохнула. Беседа с Трикси дала ей необходимый стимул, напомнив о том, чего может добиться хорошая актриса.

– Сожалею о своем вчерашнем поведении. Зря я так бурно отреагировала.

Орианна была сбита с толку.

– Да, понимаю. Я ужасно себя чувствовала из-за этого.

– Представляю.

– Я почти не спала.

– Я тоже.

– Но я думала, что лучше сказать тебе сейчас, а не позднее.

Не зря Айви играла главные роли в школьном драматическом кружке. Она одарила Орианну ослепительной улыбкой и произнесла:

– У меня было время подумать. Орианна, я понимаю, что ты не хотела ничего плохого, когда все мне рассказала. Но для меня это был шок.

– Для меня тоже. – Орианна прикусила губу.

– Ты хорошо меня знаешь и мою вспыльчивость тоже.

Говоря это, Айви видела струю джина с тоником, летевшую по воздуху. И… плюх! Боже, какое это было прекрасное чувство!

– Да.

– Иногда я не могу сама с собой справиться.

– Знаю.

– Ночью я лежала без сна и хорошенько все обдумала. Решила, что не хочу рисковать дружбой с тобой.

– О, я так рада!

Боже, какая Орианна простушка!

– Мы много лет работали вместе и ни разу не поссорились. Какой стыд, если между нами что-то встанет! После всего, что было! И ты права, когда говоришь, что я никогда не хотела работать креативным директором. Это действительно так.

– Честное слово?

– Да. Я считала, что мы всегда будем работать в паре, вот и все. Но я уверена, что мы сможем продолжить работу.

– Да, конечно.

Айви уловила облегчение в голосе Орианны.

– Именно это я хочу сказать. Я буду нуждаться в работе с копирайтером так же, как сейчас. Это означает, что мне придется выполнять много административной работы. А я знаю, что это тебе не по душе.

– Верно.

Айви не могла устоять против небольшого укола.

– Я глупею от скуки.

Орианна явно не возражала против того, что Айви немного принижает ее должность. Главное – поскорее помириться.

– Не говоря уже о том, что придется заниматься политикой агентства.

– Да уж, лучше ты, чем я, – улыбнулась Айви.

– Я так рада! – воскликнула Орианна. – Снова друзья?

– Да! – просияла Айви.

– Здорово!

Орианна порывисто вскочила и обняла ее. Айви замерла, но Орианна, похоже, ничего не заметила. Плюхнулась на кресло и откусила огромный кусок панеттоне.

«Так-так, – подумала Айви. – Это было легко. Мир, купленный ломтем пирога».

В следующую субботу Орианна и Дэн делали покупки в Ковент-Гардене. Орианна, решившая промотать свою будущую прибавку, истратила ее раньше, чем получила. И теперь виновато сравнивала свои четыре пакета с единственным пакетом Дэна.

– Если тебе что-нибудь понравится, я сделаю подарок к твоему дню рождения. Есть какие-то идеи?

Дэн поколебался, прежде чем признаться:

– Знаешь, что я действительно хотел бы? Часы. – Он поднял руку. – Я обходился этими, но мне они не очень нравятся.

– Согласна.

Хотя она не говорила этого вслух, все же его жуткие «Свотч» были ей совсем не по вкусу.

– У меня есть хорошие антикварные часы, подарок дяди, но я по ошибке искупался в них в море, и соль попала в механизм.

– Часы – прекрасная мысль.

Орианна даже подпрыгнула. То, что Дэн будет повсюду носить с собой ее маленькую частицу, обрадовало Орианну. И тут она вспомнила недавнюю рекламу:

– По-моему, у «Пола Смита» есть часы.

– Но это так дорого!

– А! – отмахнулась Орианна и повела его к Флорал-стрит.

– Я буду креативным директором!

Орианна не сразу освоилась в полутемном помещении. Традиционные дубовые шкафы, стены, выкрашенные в приглушенные цвета, – дизайн магазина словно намекал на то, что он здесь был вечно. Атмосфера царила почти благоговейная. Она увидела отдел аксессуаров, решительно направилась туда и провела пальцем по стеклу. Ряд за рядом носков из чистой шерсти. Свернутые роликом галстуки из чистого шелка. Аккуратно сложенные трусы из чистого хлопка! Какое изобилие! Запонки всех цветов и форм, в границах хорошего вкуса. И в самом конце – витрина с часами. Ей очень хотелось выбрать самой. Но она сдержалась, твердя себе, что, несмотря на все предыдущие покупки (особенно странную, непонятного покроя рубашку, комментировать которую Орианна не стала), у Дэна все-таки было понятие о стиле.

Они быстро сузили выбор до двух часов.

– Какие бы ты предпочла? – спросил Дэн.

Орианна была довольна, что его интересует ее мнение. Те, что в углу, на голубом замшевом ремешке, отличались кремовым циферблатом, на нем были четыре цифры – три, шесть девять и двенадцать. Вторые лежали на красном пятнистом носовом платке. Ей не понравился фиолетовый ремешок из крокодиловой кожи, но циферблат, с обычными римскими цифрами на белом фоне, был предпочтительнее.

– Эти.

– Не возражаешь против ремешка?

– Его всегда можно сменить.

Орианна повернулась к продавцу, находившемуся поблизости:

– Как вы считаете?

– Боюсь, у нас нет ничего, что подошло бы именно этой модели.

– Вот как…

Продавец кашлянул и произнес:

– Мы могли бы заказать для вас.

– Мы хотели купить именно сегодня.

– Циферблат напоминает о тех, которые у меня были, – заметил Дэн и добавил: – Знаешь, я очень люблю фиолетовый.

Орианна прикусила губу. По ее мнению, ремешок должен быть из черной или коричневой кожи или растягивающимся, хромированным, чтобы хоть с чем-то сочетаться. «Но это его подарок», – напомнила она себе и повернулась к продавцу.

– Мы их возьмем. Дэн, а ты должен подождать своего дня рождения.

– Я тебя люблю! – воскликнул он и чмокнул ее в щеку.

Сердце Орианны пропустило удар. Он глуповато уставился на нее. Очевидно, Дэн впервые в жизни произнес эти слова, и если ей придется смириться из-за аляповатого ремешка от часов, чтобы услышать их, она не возражает.

– Что она сказала? – ахнула Хлоя так громко, что ее мать повернулась и грозно уставилась на дочь.

Роб и Хлоя сидели в церкви на Чизуик-Грин, ожидая прибытия невесты. Брат Хлои уже нервно переминался с ноги на ногу у алтаря. Роб наклонился к Хлое и прошептал: