Елена Филон - Только играй

– Тридцать два, – ухмыльнулся Шейн, точно садист вне закона. – При лучшем раскладе у каждого из вас будет чуть больше полутора минут, чтобы удивить меня и доказать, почему именно вы должны стать новым соло-гитаристом FB. У кого получится – молодец. У кого нет – не молодец. Те участники, чья фантазия окажется вконец слабенькой – отправятся домой. Я буду в соседнем кабинете. Порядок и прочие мелочи обсуждайте сами. Тот, кто действительно стремится попасть в группу, найдёт способ попасть ко мне одним из первых и произвести впечатление. Не попадёте в очередь – ваши проблемы. Не сможете пробраться за дверь кабинета – ваши проблемы. Не уложитесь во время – ваши проблемы. Не придумаете ничего стоящего… Верно – ваши проблемы.

– Я будто в армию вернулся, – послышался сбоку чей-то приглушённый голос.

– Ну а теперь, – Шейн по-отцовски улыбнулся, взмахнув руками, – за работу, салаги!

Время на подготовку пошло.

Среди нас тут же нарисовались несколько лидеров и стали распределять участников в хронологическом порядке попадания за дверь к Шейну. Без толку – шум, споры, недовольства… чего и стоило ожидать? Дураку понятно, что всем за дверь, к Шейну, не попасть. Времени слишком мало. К тому же давно очевидно, кого в этом обществе «любят» больше всех.

– Лучше нам к ним не лезть, – будто прочёл мои мысли Винс и кивнул на пустые стулья вдали от взбесившихся орангутангов, каждый их которых пытался доказать, что он альфа-самец.

Устроились в уголке и принялись шевелить извилинами, как выразился Шейн. И чем такого, как он, вообще можно удивить? Есть, конечно, один вариант: сниму парик – за фантазию точно сто баллов накинет. А потом и направление на выход выпишет.

Мучительно вздохнула, уткнула локти в колени и спрятала лицо в ладонях.

– Можешь сказать про свой абсолютный слух, – спустя несколько минут предложил Винс.

– Шейн поздравит меня и помашет на прощание ручкой, – я покачала головой, откинулась на спинку стула и вытянула ноги. – Этим Шейна Бенсона точно не удивишь. Не той породы.

– Ты что, его знаешь?

– Нет, – хмыкнула, наблюдая за суматохой в другом конце зала, – моя сестра ему полжизни посвятила.

– О-о-о…

– Не говори.

Двадцать минут истекли, и участники шоу, по-прежнему галдя, так и не сумели должным образом договориться и, совершенно забыв про цивилизованность, толкаясь, бросились к двери, за которой ожидал наш приглашённый судья.

– Придумал что-нибудь? – спросила я у Винса.

Тот, сомневаясь, пожал плечами:

– Кое-что…

– Так иди, растолкай их! – пробасила я и с энтузиазмом кивнула на дверь. – Если есть идея, чего сидишь? Какая ещё очередь?! Нам сотни раз говорили, что на шоу каждый сам за себя.

Винс неуверенно усмехнулся:

– Нет, Мики…

– Что нет? Давай же, иди! Это твой шанс!

Прошло полчаса, как началось прослушивание. Все это время я наблюдала, как участников одного за другим буквально вышвыривают обратно за дверь. Винс всё же решился и поднялся со стула. А я осталась смотреть, как оставшиеся кандидаты продолжают спорить, толкаются у двери и не дают конкурентам прохода.

Некоторые личности, с полным отсутствием фантазии, судя по всему, возвращались уже спустя секунд пятнадцать. А некоторые, наоборот, находились наедине с Шейном сверх положенного времени. А время-то всё убегало…

– Даже не вздумай сунуться, Харпер! – ухмыльнулся мне один из оставшихся в очереди парней – Райли Блейк, кажется. – Ты последний. Твоя рожа и так всегда впереди всех. Останется время, тогда и пойдёшь.

О, да. И оно осталось! Ровно тридцать секунд!

Впрочем… какая разница? Ничего путного я всё равно не придумала. Говорят, бегемоты самые глупые создания на земле… Вот сейчас я чувствую себя в непосредственном родстве с этими животными!

Набрав в грудь побольше воздуха, я переступила порог. Дверь за моей спиной захлопнулась, и тут же раздался голос Шейна, сидящего в кожаном кресле по центру небольшого пустого кабинета:

– Фамилия?

– Харпер.

Шейн сделал запись в маленьком блокноте и бросил взгляд на наручные часы с толстым серебристым браслетом:

– У тебя двадцать секунд, Харпер.

Лицо сдержанное, непроницаемое. Взгляд карих глаз строгий и сосредоточенный. На губах ни намёка на улыбку. А брови слегка приподняты в ожидании.

В ожидании моего провала.

Переминаясь с ноги на ногу, покосилась на ближайшую камеру.

С каких пор у меня проблемы с красноречием?

«Ну же, скажи хоть что-нибудь! Что ты как идиотка?!»

– Десять секунд. И я ухожу, – бросил Шейн.

Нервно сглотнула, до боли прикусила нижнюю губу и напряжённо поглядела на Шейна.

– Пять секунд, – тот был спокоен.

Чёрт…

– Четыре.

Удивить! Всего-то удивить Шейна Бенсона! Пустяк какой!

Чем его удивить?! Что за ненормальное задание?!

– Три.

И как Тейт его терпит?

– Два.

Удивить…

– Один…

– Да пошёл ты, – выпалила я с выпученными от мысленных натуг глазами.

Шейн застыл в кресле. Даже моргать перестал.

– Я и без твоего одобрения всего добьюсь, ясно? – решительно заявила я, продолжая «удивлять». – Меня услышат, можешь не сомневаться! Вне зависимости от того, в какой группе буду играть. Ещё сам на мой концерт придёшь. Так что, да… пошёл ты, Шейн Бенсон.

– Ещё несколько лет назад за такое я бы заставил тебя умолять меня о прощении, – изрёк Шейн, с внушительным видом поднявшись с кресла.

– Я не со зла, – процедила я, не сводя напряжённого взгляда с его лица.

Бровь Шейна озадаченно приподнялась, он сложил руки на груди и сделал несколько шагов по направлению ко мне:

– Может, ещё и извиниться хочешь?

Не ответила. Просто пожала плечами в стиле «Да я тут вообще мимо проходила». И Шейн вдруг беззлобно усмехнулся:

– Тебе повезло, что с тех пор я сильно изменился.

«Да уж. Интересно, что бы он мне вместо гитары разбил? Голову?»

Шейн не сводил с меня позабавленного взгляда:

– Ты сегодня один из самых больших оригиналов.

– Ты ведь сам просил тебя удивить.

– Считаешь, что удивил?

– Хотя бы попытался…

– Я смотрел выпуски шоу, – сменил тему Шейн на глубоком вдохе и, усмехаясь, продолжил: – Теперь понимаю: прозвище, которое дал тебе Джаред, вполне себя оправдывает.

Я потупила взгляд, потому что смотреть в его тёмные глаза не хватало смелости. Уж слишком проницательным кажется взгляд. Ещё хуже, чем у Калеба, честное слово! Будто душу, как открытую книгу, читает! К тому же мне чертовски неудобно за то, как закончилась моя попытка пройти испытание, ведь сказанное мной было не совсем правдой. Всего-то попытка удивить …

Вот что значит вгрызаться в возможно единственный шанс зубами и рвать до победного конца.