Елена Филон - Только играй

Шаг вперёд, и лицо Калеба оказалось в двух сантиметрах от моего, он глубоко вдохнул, будто запоминая мой аромат, и легко, почти невесомо коснулся губами уголка моего рта.

Боже… Это до такой степени волнующе, что я вновь не чувствую ног.

– А как же… правило? – с трудом произнесла я, глядя на его соблазнительные губы.

– Ты исключение из всех правил, Лекса, – произнёс Калеб, целуя меня в подбородок. И я хотела воспротивиться этому, но не могла себя заставить. Я ничего не могла.

– Прости. Сегодня не получится сыграть для тебя.

– Что случилось, Калеб?

Задержав на мне взгляд, он вымученно вздохнул и сделал шаг назад:

– Пресса на ушах. Скандал уже добрался до Штатов. Жизель сделала заявление. Она беременна. И судя по тестам – она не лжет.

Сперва судьба нас насильно сводила. А теперь безжалостно поставила точку. В тот миг, когда я призналась себе, что мои чувства к этому парню, которые казались выдумкой, теперь кажутся чем-то гораздо большим.

Калеб не ночевал в коттедже. Я ждала на улице, не сводя глаз с окна его комнаты в надежде, что в ней вот-вот зажжётся свет. Вновь искусала все ногти.

Тысячи раз задала себе вопрос: «Почему я здесь сижу и чем вообще занимаюсь?» В ответ приходило лишь чувство беспокойства, щемящее в груди, и горькое понимание того, что мои эмоции зашли слишком далеко – и не готовы повернуть назад.

Когда от Мики пришло эсэмэс о том, что он очень сожалеет и не имел права говорить со мной в таком тоне, я ничего не ответила.

Когда он написал о том, как сильно любит меня и не представляет без меня своей жизни, меня это абсолютно не тронуло.

А когда в третьем сообщении пришла фраза «Ты – моя жизнь Лекса. Не поступай так со мной. Прошу, ответь», я почувствовала себя самым жалким дерьмом на свете, потому что не хотела отвечать.

Ещё несколько часов назад я залезла в Интернет, желая найти доказательство словам Калеба о том, что его бывшая девушка беременна, но долго искать и не пришлось. Эта новость была везде, во всех топовых запросах, и обсуждалась во всех соцсетях.

Но я упорно продолжала изучать колонки, надеясь хоть в одной из них увидеть опровержение.

Меня это беспокоит.

Чёрт. Меня это до трясучки беспокоит, но больше беспокоит то, что меня это беспокоит!

Закрываю глаза и вижу его лицо рядом со своим. Аромат его парфюма не покидает лёгкие, нежные прикосновения, что дарили его губы, отзываются трепетом в груди и невыносимой печалью на сердце. Потому что этого больше никогда не повторится.

Это и не должно повториться!

Тогда почему я всё ещё сижу у бассейна и наблюдаю за окном его комнаты, как маньячка?!

Я должна вернуться к Мики, а Калеб к своей девушке, которая через девять месяцев станет матерью его ребёнка. И у них будет замечательная грёбаная семья!

Вот как правильно.

Пусть сдохнет моё сердце, которое кричит, что это не так!

Свет в окнах его комнаты вспыхнул в два часа ночи, и, чувствуя себя жалким раздавленным насекомым, я направилась спать.

На сон ушло не более трёх часов, после чего мой мозг резко опомнился и сработал вместо будильника с напоминанием о том, что тщательный разбор ситуации ещё не завершен. А желание собрать вещи и покинуть шоу сегодня, не дожидаясь полуфинала, впервые за это время показалось мне самым гениальным решением!

Я никогда не верила во все эти бредни с внезапно вспыхнувшими чувствами, нереальной тягой друг к другу и в связь двух половинок. Ведь у нас с Мики всё сложилось нормальным, естественным образом. Не было никакой чудо-любви, возникшей с первой минуты знакомства, и не было родства душ. Мы пришли к этому со временем, когда привыкли друг к другу как друзья, а потом нам просто захотелось чего-то большего.

«Просто захотелось». Может, это и есть ответ на все мои вопросы?

Как же ужасно звучит…

За два года отношений я ни разу не усомнилась в том, что люблю его. И тут появляется этот Калеб и за каких-то несколько недель полностью переворачивает моё стабильное состоявшееся мировоззрение!

Чёрт бы его (меня!) побрал!

И такое возможно?

Может, мне действительно пора к психиатру?

С чувством морального отвращения к самой себе и с явной подавленностью на лице я направилась в душ, как только часы показали полседьмого утра – проверенное время.

И Калеб вновь был там. У двери ванной комнаты. На голове полнейший беспорядок, словно он вчера принял душ и уснул с мокрой головой. Глаза слегка припухли от сна, будто он только минуту назад вскочил с постели и в одних боксерах бросился занимать очередь в туалет, потому что его скоро закроют.

Ого. Он в одних боксерах!

И выглядит так, словно его это совсем не беспокоит. Ах, ну да, я ведь уже не раз видела его таким, тогда почему стесняюсь?

Приказывая сердцу не стучать так громко, подошла ближе и решительно кивнула на дверь:

– Я иду туда. А ты туда, – кивнула на лестницу.

– Нет, не идёшь, – Калеб широко зевнул, прикрыв рот ладонью, и неряшливо потёр правый глаз.

Захотелось усмехнуться, так по-мальчишески забавно он выглядел.

– Ты спал?

– Да, – вялым тоном отозвался Калеб.

– Выспался?

– Да.

Лжёт.

– Всё в порядке?

– Да.

– Ты вчера поздно вернулся…

– Да.

– И поднялся с постели, чтобы поджидать меня у двери в ванную комнату?

– Да.

Ну и вопрос на удачу:

– И даже пришлось оторваться от лучшего в мире эротического сна?

– Да. Что?! – Отошёл от стены и потряс взлохмаченной головой. Злобно сощурил глаза. – В следующий раз в этом сне обязательно будешь ты. И я буду делать с тобой всё, что угодно, – гаденько ухмыльнулся. – А теперь пошли.

Я бросила свои вещи на стеклянный столик в комнате Калеба и решила отложить приём душа на одну минутку. Подхватила с края кровати нотную тетрадь и с интересом взглянула на открытую страницу. Слов не было, только ноты, но с первого взгляда могу сказать, что мелодия – стопроцентная рок-баллада.

– Новая песня?

Калеб выхватил у меня из рук тетрадь и бросил на прикроватную тумбочку:

– Ещё не готова. Душ там.

Я покусала губы, не решаясь продолжать разговор на эту тему и наблюдая за тем, как Калеб плюхается в кровать и с головой накрывается одеялом, всё же задала вопрос:

– Это песня для нового альбома FB?

– Я не пишу песен для группы, – приглушённым одеялом голосом отозвался Калеб.

– И… почему?

– Этим занимаются композиторы Сока. Слышала их последние творения? Как ты там сказала? Виртуозная попса? Поддерживаю.

У-у-у… а настроение-то у кого-то совсем паршивое.

– Тогда для чего ты их пишешь? Свои песни.

– Просто для того, чтобы не деградировать из-за той хрени, что приходится играть.

– И что? Никаких вариантов? У них моча в ушах, у этих твоих композиторов?