Елена Филон - Только играй

Нет.

– Да.

Калеб молчал. Я ждала вспышки неодобрения в его глазах или даже насмешки, потому что он по-прежнему уверен в себе.

– Хорошо, – неожиданно спокойно ответил он, и внутри меня всё напряглось, задрожало.

Разве не это я хотела услышать?

– Хорошо?

– Да. Иди сюда, – Калеб притянул меня к себе, и на медленном выдохе, прикрыв глаза, провёл кончиком носа по моей скуле.

– И почему мне кажется, что ты смеёшься надо мной?

– Я? – вскинул брови Калеб, пытаясь стереть ухмылку с лица. – Да ни за что на свете.

Такое чувство, что он провидец и видит наше будущее наперёд. Именно поэтому в его глазах я выгляжу настолько смешной, раз до сих пор пытаюсь это отрицать. Вот как это выглядит.

Только я говорю серьёзно.

А Калеб не провидец.

Я смолкла, услышав, как внушительно и твёрдо прозвучал голос Калеба:

– Не говори того, о чём не думаешь. Лучше ничего не говори. – Он наклонил голову и уткнулся лицом в изгиб моей шеи, я коснулась пальцами его густых волос, пропуская их сквозь пальцы и сохраняя в памяти эти ощущения.

Говорить не хотелось. Хотелось стоять так до тех пор, пока нас не объявят в розыск, и ещё дольше. Находиться в его руках, дышать его ароматом…

Хотя бы сейчас. В последний раз. Потому что завтра начнётся другая жизнь. Для каждого из нас.

Калеб верит в сказку и в то, что судьба подарила нас друг другу, а я знаю, что в жизни сказок не бывает. Он – известный музыкант, который скоро станет отцом. Я – дочь сенатора, которая едва ли не бросила коту под хвост два года серьёзных отношений ради человека, которого почти не знаю. Но который заставил почувствовать себя особенной.

И, возможно… просто возможно, эти ощущения того стоили.

Но это пройдёт. Всё проходит. Всё вернётся туда, откуда начиналось.

– Как же я хочу тебя поцеловать, – произнёс Калеб, приоткрыв глаза. – Так сильно, что держусь из последних сил. И даже твои ужасные брови не кажутся такими ужасными…

И, несмотря на все запреты и договоры, Калеб не стал ждать моей реакции, просто припал губами к моим с такой силой, будто это последний поцелуй в его жизни. И разве я имею право такому сопротивляться?..

Путаясь пальцами в его волосах, ощущая грудью его сердцебиение… Задыхаясь от наслаждения и практически рыдая от того, что этот поцелуй действительно последний… Потому что я сделала выбор.

И это не Калеб.

Позже я встретила Мики, и он встретил меня объятьями. И пока я утопала в мучениях совести, шептал о том, какой он идиот и как сильно меня любит. Просил прощения и говорил, что во многом был не прав. А я молча обнимала его и гладила по волосам, вспоминая их мягкость. Они гораздо мягче, чем у Калеба, но это не значит, что и ощущения лучше.

– И я люблю тебя, – прошептала я, и эти три заветных слова вдруг обрели неприятный горький привкус, словно я не имела права их произносить.

Ради меня Мики даже согласился надеть кепку и солнцезащитные очки, чтобы не сильно «светиться» на сцене. И даже название выступающей группы объявили как «Пончики», без приставки «Адские», чтобы у организаторов шоу «Только играй» не дай бог не возникло желание провести параллели. Хотя они и вряд ли нас помнят.

И вот я снова играю на сцене со всей группой. Драйв панк-рока разливается по телу, а знакомые любимые песни будоражат сознание и ласкают слух. Всё, как и раньше. Всё, как и всегда. Я счастлива, играя с этими парнями. Счастлива быть здесь, выступать перед многотысячной толпой, которая рукоплещет в такт нашей музыке.

Это неописуемо. Это то, что вносит в мою жизнь главный смысл и помогает забыть о том… как сильно эту жизнь хочется изменить.

Все три песни, которые мы играли, я чувствовала на себе взгляд Калеба. Не видела его, но точно знала, что он здесь, за кулисами, или там, где-нибудь сбоку от сцены, и он смотрит на меня. Только на меня. Ведь ничто в этом мире, даже музыка, не способна творить с моим телом то, что творит с ним его взгляд.

На последних аккордах Мики, будучи верным традиции, с силой притянул меня к себе и грубо поцеловал. С желанием, с властью, которая есть только у него. Потому что я – его. И ничья больше. Поэтому я ответила на поцелуй и под громкие овации публики покинула сцену со своей группой.

– Лекса, – стоило оказаться за кулисами, как Мики тут же притянул меня к себе, опустив ладонь на затылок в синем парике, и вновь поцеловал. Его язык стремительно двигался у меня во рту, словно помечая территорию. Руки не совсем в пределах разумного блуждали по телу, с силой сжимая ягодицы, а я крепко обнимала его за шею и с горечью осознавала, что всё это ощущается совсем по-другому. Безвкусно.

– Я так скучал по тебе, – прошептал Мики мне в губы. – Боже, как я скучал, детка!

Ненавижу, когда он зовёт меня «детка».

– Я тоже скучала.

– Я так люблю тебя, Лекса.

Ну же. Ответь.

Ответь.

Это ведь так просто!

Соври ещё один раз!

– Я люблю тебя, Мики.

– Прошу, молодые люди, продолжите заниматься этим вне площадки, – слегка неловко призвал нас к разуму один из режиссёров. – Уступите место следующей команде.

Мики взял меня за руку, переплетя пальцы, и повёл к выходу. Он даже не заметил Калеба, всё это время наблюдавшего за нами со стороны.

А я заметила.

Его лицо было сдержанным. А посмотреть в глаза я так и не решилась.

– Приветствую всех, дорогие друзья! – Сегодня Вонг побил все рекорды своей экстравагантности! Ярко-малиновый костюмчик не просто блестел от количества пайеток, но был декорирован разноцветными перьями на плечах! А шахматный малиново-жёлтый принт на брюках просто обязан получить название «вырви глаз».

На этот раз речь Вонга не была растянута на пару сотен миль – время поджимало. Он обошёлся кратким приветствием, убедился, что толпа имеет представление о том, участники какого шоу сегодня будут выступать. А после того, как в воздух взметнулись сотни плакатов со всевозможной вариацией признаний любви к Far-between, наконец, перешёл к главной части и принялся объявлять выход на сцену тайного судьи, о котором до сих пор никто ничего не знал.

– Может, директор Сок приехал? – шепнул мне на ухо Винс, стоя плечом к плечу ко мне и Олли.

Всех нас выстроили в одну длинную шеренгу, так чтобы обзор участников шоу был идеальным со всех ракурсов.

– У директора Сока сейчас и без нас дел полно, – отозвалась я, обводя взглядом толпу, среди которой уже находились «Пончики» всем составом и Эстер.

Камеры активно снимали нашу реакцию и реакцию публики. А Анемона в крохотном платьице цвета слоновой кости развлекала важных гостей в Vip-зоне с левой стороны от сцены.

– О боже… – я застыла, чувствуя, как перекрывается весь доступ кислорода к моим лёгким.