Елена Филон - Только слушай

Шейн круто повернулся ко мне, глядя огромными неверящими глазами.

– Что? – дёрнула бровями. – Я предупреждала!

Шейн был настолько шокирован, что не мог выдавить из себя ни слова. Всё смотрел на меня потрясённо.

– Мне не нужны твои подачки. Если хотел извиниться, надо было просто сказать «Прости».

– Миллер, знаешь, а ты способна быть довольно пугающей, – сказал с серьёзным видом.

– Зато теперь мы квиты. – Сузила глаза. – Почти.

– Ты и на такое способна?

– Ну ты ведь способен, – равнодушно пожала плечами. – Вот теперь можем забыть про тот случай.

– Хорошо, – Шейн вдруг неподдельно улыбнулся. – Надеюсь, тебе стало легче.

Легче мне не стало. Стало ещё дерьмовей. А Шейн продолжал улыбаться. Не жестоко и не пугающе. Просто весело. Ему вдруг действительно стало весело! Может, ещё что-нибудь разбить?..

– Ложись, – оказался возле меня и твёрдо кивнул на диван.

А вот это поворот!

– Я осмотрю твои рёбра, – выделив каждое слово, пояснил Шейн.

Страшно представить, что со мной будет, если его руки окажутся на моём оголённом теле.

Нет-нет-нет! Я уже чувствую, как кровь к лицу приливает!

Но Шейн не стал повторять дважды. Резко приблизился, поднял меня на руки и мягко опустил на диван, так что я и пискнуть не успела.

– Подними майку, – смотрел в глаза и больше не улыбался.

Боюсь представить, как сейчас выглядит моё лицо. Даже представлять не хочу!

– Мне самому это сделать? – изогнул бровь Шейн.

Послушалась.

И какого чёрта?

Подняла майку до границ лифчика.

– Ты в этом вообще хоть что-нибудь понимаешь?

Пристально взглянул в глаза, с заметным трудом оторвав взгляд от моего тела:

– Без рентгена это сложно сделать. Но можно хотя бы предположить.

– Медицинских справочников начитался?

– Мой брат хирург, – ладони Шейна аккуратно коснулись моей кожи.

Вздрогнула. Слегка. Совсем чуть-чуть.

Уголок рта Шейна приподнялся в самодовольной ухмылке. Как же он в себе уверен!

Спокойно. Контролируем процесс. Дышать ровно, вот так. Никакого пожара на теле. Вообще никакого. Я не одна из его фанаток! И никогда на это не куплюсь!

– Я… я думала у вас вроде как семейный бизнес, – на медленном выдохе произнесла я.

Взгляд Шейна помрачнел:

– И как часто вы с Калебом меня обсуждали?

– Нечасто.

– Но смотрю, тебе было очень интересно, да?

Ещё один глубокий вдох. Тёплые пальцы Шейна аккуратно касались моей кожи, мягко нажимая в области рёбер.

– Судя по тому, что ты вполне нормально двигаешься, – говорил Шейн, глядя на моё тело, – а орать у тебя получается ещё лучше – переломов нет. Если бы хоть одно было сломано, тебя бы пополам сложило и больше не разогнуло.

– Это твой брат такие термины использует?

Шейн придирчиво взглянул мне в лицо:

– Когда мне было семнадцать, брат сам сломал мне рёбра, – и тёплые пальцы заскользили дальше. – А потом сам же и осмотрел меня.

– За… Почему он это сделал? – Вот это… ничего себе.

Шейн безрадостно посмотрел мне в глаза:

– За то, что я решил быть музыкантом, – коротко пожал плечами. – У родителей серьёзный бизнес. Брат – успешный хирург, а я… а я решил стать музыкантом. Для такой семьи, как моя, это непрестижно.

– Но разве они не видят, чего ты добился?

Шейн говорил безо всякой интонации, словно колонку новостей из прошлогодней газеты вслух зачитывал:

– Теперь. Добился. В семнадцать лет я впервые сказал им о том, что хочу стать стажёром в R.Q. Entertainment, пройти кастинг.

– И брат избил тебя?!

– Кикбоксинг – одно из его увлечений с детства, – Шейн мягко нажимал на мои рёбра, но где она, боль? Я ничего не чувствую…

Как можно проверить их состояние, если вся боль перерастает в агонию, стоит ему меня только коснуться?..

– Он сказал, если смогу зацепить его лицо, то позволит мне пойти на кастинг, – безразлично продолжал Шейн. – Лицо я ему зацепил, но и он успел сломать мне пару рёбер.

– А родители? – тихо возмущалась я. – Как они это допустили?

– Родители? – горько усмехнулся Шейн. – После того как брат решил стать хирургом, а у меня с детства в руках была гитара, понимание того, что ни один из сыновей не станет продолжать семейный бизнес, слишком сильно сказалось на их любви к нам. Брат старше меня на десять лет. В Сеуле я жил вместе с ним, там он и открыл свою клинику… Понятное дело, не без помощи родителей, но они только это и могут – снабжать нас деньгами и посылать дорогие подарки. Какой в них, к чёрту, смысл…

Так вот почему вещи не имеют для него значения? Вот почему вещи… всего лишь вещи? Неодушевлённые предметы. Ничего не стоящие.

«Спокойно, Тейт. Шейн может уничтожать своё имущество, но разбивать твоего Гибсона – не имел никакого права! Это ведь не его вещь!»

Шейн продолжал исследовать моё тело на наличие переломов:

– Миллер, я боюсь, что если надавлю ещё сильнее, то сам тебе ребро сломаю. Ты что, вообще ничего не чувствуешь?

«Пожар, Шейн. Я чувствую пожар».

Ну здорово. Докатилась…

Откашлялась, рывком отпустила майку и села.

– Судя по всему, переломов нет, – не отдаляясь, заключил Шейн.

– Судя по всему, – ответила неловко. – Странно, они так долго это делали… Думала почки точно отобьют. Может, и отбили?..

Шейн мягко улыбнулся. Как улыбнулся? Мягко?!

Я об этом только что подумала?.. О, Боже… это ведь Шейн! Какая ещё мягкость ?!

– Это продолжалось всего несколько секунд, Тейт.

– А такое ощущение, что целую вечность, – поморщилась я.

– Но рентген всё равно надо сделать.

– Как-нибудь…

Шейн усмехнулся:

– Что ещё ты могла ответить…

И застыл. Возле меня. Прямо передо мной. Смотрит в глаза так пристально и внимательно, что так и хочется влепить парочку пощёчин за все издевательства. Вот только… рука почему-то не поднимается.

Почему его губы так близко?

И почему я вообще думаю о его губах?

Напряжённый взгляд, неотрывный. И лицо так близко от моего, всего сантиметрах в двадцати. И почему Шейн не отдаляется? А я почему не делаю этого? Осмотр вроде окончен.

Его взгляд упал на мои губы, и я не смогла не сдержаться, чтобы не ответить тем же.

Шейн вдруг дёрнулся вперёд. Я – назад. И снова замерли. Даже не помню, когда моя ладонь успела оказаться на его груди в стиле: «только посмей и послушаем звон твоих колокольчиков».

Уголок его губ приподнялся в улыбке, голова слегка склонилась набок, но Шейн и не думал отдаляться.

Мои глаза вопросительно сузились:

– И что это ты сейчас делаешь?

– А ты? – уголок губ приподнялся ещё выше; чёрные глаза блестели и больше не казались такими острыми, как всегда.

– Я – ничего.

– Ну и я ничего, – Шейн растянул губы в широкой улыбке.

Ладонь, что находилась на его груди, стало конкретно припекать и я поспешила её убрать подальше, пока кожа не воспламенилась. Спрятала под плед и натянула его до самого носа.