Array Альфина - «Пёсий двор», собачий холод. Том I (СИ)

— Только… Новости мои — они про Браду, то есть про мистера Брэда Джексона. И её беременность. Я ведь не то чтобы врач, но учусь, и мне подумалось… — Приблев выразительно покосился за соседний стол.

Метелин сфокусировал взгляд, будто впервые заметив, что рядом с ним вообще кто-то находится. Хикеракли же понял намёк мгновенно, каким-то чрезвычайно лихим движением провернул свой стул на одной ножке — и уже обращался ко второй компании:

— Хэй-хэй-хэр Ройш! Господин префект и прочие! Идите сюда, от нашего стола вашему кое-что имеется.

Прерванный на полуслове граф Набедренных слегка сбился, и господин Солосье тут же выразил некоторое досадливое неудовольствие — быстро его, впрочем, скрыв.

— Кто вас учил дипломатии? — засмеялся За’Бэй. — Хотите переговоров — высылайте переговорщика!

Хикеракли вскочил, нетрезво качнулся, чуть не снёс соседний стол, но превратил падение в довольно ловкий пируэт, разве что на руках не прошёлся. Дальше следовал и вовсе спектакль: не в силах выбрать, с какой стороны пустующий стол лучше обойти, Хикеракли одной рукой сдвинул его в сторону и пошёл расхлябанной походкой, аккуратно отпинывая со своего пути стулья. Длилась эта комедия целую минуту, не меньше, и целую минуту все заворожённо её созерцали.

Добравшись до стола графа Набедренных, Хикеракли низко поклонился.

— Вы только голову не расшибите! — притворно охнул господин Солосье. — Подле нашего стола.

— Расплачиваться-то за ущерб заведению доведётся не тебе, особенно репутацией, — хмыкнул хэр Ройш.

Хикеракли, которого, кажется, от поклона слегка замутило, посмотрел на них с выделанной скукой.

— Эт-самое, — буркнул он, — у нас там толкуют о беременности Брэда Джексона. У вас тут вроде есть один такой, от которого она, по собственному, так сказать, признанию, понесла. Если интересно, сдвигайте столы без меня, я водички глотну пока, пожалуй.

Граф Набедренных картинно прикрыл глаза ладонью.

— Из каких, однако же, неожиданных мест может протягиваться рука помощи, — не без яда заметил господин Солосье. А впрочем, и без настоящего яда: конечно, на правый стол он и до явления «переговорщика» косился слишком уж часто, но при этом ведь не скрывал, что завидует чужому заводу и чужому делу, а теперь, может быть, и чужой осведомлённости. Однако же не давал зависти себя отравить, подходил к ней трезво.

За’Бэй вскочил и примерился к столу:

— Давно пора! Граф, ну что же вы смотрите сновидения, очнитесь, который день уже вам талдычу: надо что-то решать. Поглядите, сколько сочувствующих.

Граф Набедренных лишь ещё раз вздохнул.

Но столы сдвинулись — ровно посередине, напротив входа, как и подобает, наверное, для полной символической красоты. Префект Мальвин созерцал процедуру настороженно, снова ожидая подвоха — или, скорее, конфликтов из-за социальной и личной несовместимости. Хэр Ройш проявлял живейший интерес и, кажется, даже выказывал удовольствие подобным поворотом дел. Приблев немного смущался такому количеству движений из-за его желания выступать на предельно широкую публику; Гныщевич щурился оценивающе и с лёгким любопытством.

А Скопцов думал: в самом деле, это ведь так очевидно! Когда не можешь выбрать из двух вариантов, отыщи третий, а лучше — найди способ сделать так, чтобы он сам из первых двух произошёл. Ведь не он же один стоял на глупом будто бы перепутье; хэр Ройш приятельствует с Хикеракли, граф Метелин волей-неволей знается с графом Набедренных, За’Бэй — сосед Гныщевича, а тот с Приблевым ходил за декорациями для автомобилей как раз к отцу господина Солосье… Все они, выходит, повязаны, и не только Академией, в том и дело, что не только! Жизни как-то сами собой сплетаются, и все друг друга знают, все когда-нибудь вместе да выпивали, и, пожалуй, с самого начала не стоило за два стола рассаживаться.

Это ведь приятно и просто — сдвинуть столы. Будто так и должно было быть с самого начала. Будто это начало и есть.

— История не то чтобы длинная, да и вы сами, возможно, уже догадываетесь, но я зато могу подтвердить конкретными фактами, — преодолев смущение, начал Приблев, когда все расселись. — Я не со всеми представлен… Меня, ха, называют Приблевым, но вообще-то моя фамилия Придлев, Сандрий Придлев, я учусь в институте имени Штейгеля. На врача, значит, учусь. И из этого есть одно логическое следствие: дела врачебные меня иногда касаются. Вот и дело мистера Брэда Джексона коснулось. Не совсем меня — меня, собственно, Хикеракли попросил узнать… Господин граф и, гм, господин граф, на какое именно время сия сударыня грешила в смысле, ну, момента зачатия?

Повисло напряжённое молчание.

— На февраль, — очень неохотно буркнул граф Метелин.

Граф Набедренных с тихим вздохом кивнул. Кажется, он слегка покраснел.

— Ну да. Но на самом деле она обращалась к студентам-медикам ещё в январе — с просьбой подтвердить беременность. То есть тогда уже сама не особо сомневалась. Обратите внимание, кстати, на верность мысли! Да, конечно, в Петерберге есть подпольные аптекари и ещё… другие конторы, но разве их сыщешь? А официально она никуда пойти не могла. Вот и нашла себе кого помоложе, подружилась, попросила осмотреть просто так, без документов. Ей ведь многого не надо было, тут и студенты сошли. Вот такая у меня история! Ничего чрезвычайно нового, но могу собственным именем твёрдо заверить, что забеременела она в конце того года, так что вы, господин граф и господин граф, к этому уж наверняка непричастны.

Все, чуть опешивши, молчали. Нет ничего неожиданного в том, что всеобщее внимание как-то само собой перевелось именно на графов, но те не торопились ответить. Граф Набедренных теперь уж совершенно определённо покраснел, а граф Метелин будто находился в некоторой прострации, даже и неясно было, полностью ли он разобрал содержание речи Приблева.

— Постойте, господин Придлев. К графу Метелину эта дама тоже обращалась? С теми же самыми россказнями? — серьёзным, каким-то официальным тоном переспросил Мальвин.

— Что ж тут неясного? — влез по своей привычке Хикеракли. — Всё одно, всё, понимаете, как по маслу. Выпили-с оне с графом, развлеклись по-людски, всякое ж бывает, а потом бац! — и уже дитятко. А который из графов, это разве важно?

— Значит, вот этот вот акт совместных возлияний с графом… с обоими графами — отнюдь не случайность, а вовсе даже продуманная стратегия? — ещё раз уточнил Мальвин.

— Выходит, что так, — поспешил кивнуть Приблев. — То есть с сугубо логической точки зрения, конечно, совпадения исключать нельзя, но, как я уже обозначил, беременность свою она заметила и подтвердила ещё в январе, а теперь указывает на февраль. В этом, как видите, уже есть обман…