Пен Фартинг - Пёс, который изменил мой взгляд на мир. Приключения и счастливая судьба пса Наузада

Послание на открытке гласило:

«Всем привет!

Спасибо вам, парни, за все, что вы делаете. Вы молодцы! И отдельное спасибо за то, что не забываете помогать брошенным собакам. Чек прилагается.

С наилучшими пожеланиями

из Колчестера».

Когда я перевернул конверт, мне на колени выпал чек на двадцать фунтов, на мое имя. Я торопливо вскрыл другие письма. Там было примерно то же самое. Я пересчитал деньги. В общей сложности пожертвования составили сто фунтов. Кто бы мог подумать, мамина статья в газете принесла ощутимый результат.

Кухня была самым теплым местом на базе; неудивительно, что здесь любили собираться все кому не лень, включая афганцев.

Чаще других появлялся Рози, торчавший в дверях и делавший вид, будто пытается что-то стянуть, стоило лишь Стиву отвернуться. Пойманный с поличным, он с невинным видом демонстрировал пустые ладони, вызывая взрывы хохота у парней.

Я пытался добиться от Рози каких-то новостей насчет машины для собак, но он всякий раз лишь указывал на небеса и качал головой. Не знаю, что он пытался сказать дословно, но общий смысл был ясен: пока что удача нам не улыбнулась. Все зависело только от командира. Я очень надеялся, что он все-таки сдержит свое слово, ничего другого мне не оставалось.

Щенки Джены к этому времени уже вовсю ползали по вольеру и ужасно раздражали РПГ тем, что грызли его длинные уши, стоило ему разнежиться на солнышке. Зато Наузад и Пуля против щенячьего внимания ничуть не возражали: Наузад позволял им совать носы и лапы сквозь сетку, чтобы его задирать, а по Пуле они и вовсе бегали и прыгали как хотели. Такое впечатление, что она тренировала выдержку и терпение, потому что, вероятно, сама собиралась стать матерью в ближайшее время. Я очень надеялся, что у них с РПГ ничего такого нет в ближайших планах. Щенков и без того на базе был перебор.

У Тали они были постарше и куда больше интересовались внешним миром. Этому семейству мы отвели заброшенный дом, в котором дверь можно было забаррикадировать наглухо. Самой Тали это ничуть не мешало: она с легкостью выпрыгивала из окна и так же возвращалась обратно, но, по крайней мере, от щенячьего нашествия во дворе мы были избавлены.

По утрам я заходил их покормить и не мог удержаться от смеха, глядя, как любопытная малышня, переваливаясь, спешит к дверям, откуда доносилось столько новых, интересных запахов.

Порожек в комнату был высотой дюймов шесть. Все шестеро неуверенно балансировали на нем, выстроившись в ряд, как будто дожидались от кого-то помощи. А потом все дружно бросались врассыпную, когда их предводитель, пушистая белая толстушка, не удержавшись, скатывалась кубарем на пол. Это ее ничуть не смущало. Оглядевшись, она созывала остальных и отважно вела их исследовать новые места.

Если случалось так, что они все же вываливались за порог наружу, у меня начиналась безумная гонка «излови щенков, пока не разбежались», а Тали наблюдала за нами из угла с задумчивым видом. Все это неизменно улучшало мне настроение.

Я сообщил Лизе хорошие новости.

– Слава богу, – вырвалось у нее, когда она поняла, что местные полицейские пообещали свою помощь. – Грузовик из приюта стоит в Кандагаре, они готовы забирать собак в любой момент.

– Как только мы что-то найдем, я сразу перезвоню, – пообещал я.

Но до этого было еще далеко. И все зависело то того, сможет ли командир НПА сдержать слово.

Прошла уже почти неделя с того памятного ужина, но Рози по-прежнему тряс головой всякий раз, когда я спрашивал его про машину.

Рози был удивительным человеком. Он часами простаивал на пороге кухни, что-то говорил на пушту или копировал английскую речь. Мы обращались к нему или говорили между собой так, как будто он нас понимал, и это одинаково веселило всех присутствующих.

– Как дела, Рози? – обычно спрашивали мы, когда он появлялся на кухне.

– Да, – выразительно отвечал он, вставая на пороге в черных кожаных туфлях на босу ногу, с грязным покрывалом на голове.

Нам всем нравилось, как загорелая физиономия Рози расплывается в добрейшей улыбке и как выразительно он жестикулирует, стремясь донести до нас свою мысль.

– Мы ненавидим дождь, – как-то раз сообщил я ему.

– Да, – ответил он, высоко вскидывая брови.

– А ты, Рози – ты дождь любишь? – поинтересовался Дэйв.

– Да! – воскликнул он, а потом тут же, без всякой паузы: – Нет.

Потом Рози ткнул в небо пальцем и что-то проговорил – для нашего слуха это звучало как «барам». Мы повторили хором, Рози согнулся от хохота пополам и стал отчаянно хлопать в ладоши.

– По-моему, мы узнали, как будет «дождь» на пушту, – предположил я.

Рози ухитрялся своими выходками насмешить всех вокруг. Особенно потешно было наблюдать, как он гонялся по всей базе за цыпленком, которого он нес на суп – и случайно упустил. Голубое одеяние развевалось на ветру, как плащ супергероя. Цыпленок удирал со всех ног. Рози метался то туда, то сюда… не помню, когда мы еще так смеялись.

– Как сказать «сумасшедший» на пушту? – спросил я у Гарри, который стоял рядом и хохотал с нами вместе.

– Леванай, – ответил он.

И вскоре вся база хором кричала: «Леванай», когда Рози, зацепившись ногой в погоне за своим обедом, перелетел через кусты.

Когда он наконец загнал цыпленка в угол и схватил за шею, Рози вскинул его над головой торжествующе, как капитан победившей команды – футбольный кубок, и торжественно направился в дом. Возгласы «леванай» сопровождали его всю дорогу.

Мы все очень любили Рози. Хотя я и беспокоился, каково ему будет, когда мы покинем базу.

За шесть дней до нашего отъезда босс созвал совещание, чтобы решить, что полезного за эту неделю мы можем успеть. В комнате воцарилось молчание, поэтому я, как обычно, подал голос первым:

– Босс, если съездить в разграбленную школу в Наузаде, оттуда можно забрать учебники. Наверняка они не все попорченные. Хорошие можно отдать в Баракзай.

С разных сторон послышалось недовольное пыхтение. Перерабатывать в последнюю неделю хотелось не всем.

– Зачем? – спросил босс, заинтересовавшись моей идеей.

– Детишки в Баракзае хотят ходить в школу, но у них ничего нет. И мы пока ничем не смогли им помочь. – Ответил я осторожно, чтобы не превысить свои полномочия.

Босс переглянулся со своим замом, потом кивнул в мою сторону:

– Не возражаю. К вечеру дай мне план.

Донельзя довольный собой, я задержался в нашей маленькой комнатке для совещаний, чтобы разработать план: сперва – как добраться до наузадской школы за книгами, потом – вернуться на базу, и уже оттуда ехать в Баракзай.

Я понимал, что действовать надо быстро. Безопасность прежде всего. Поэтому операция планировалась в стиле «вбежать – схватить – убежать». Добровольцами выступили все обычные подозреваемые, включая Стива. Ему, как мне кажется, особенно не терпелось хоть чем-то помочь местным детишкам, после того как он понаблюдал за ними в свой прошлый выход из базы.