Array Амритрай - Современная индийская новелла

— Господин! Ну откуда у меня деньги? Нету, говорю, у Бирьи ни пайсы…

Кто-то из толпы сжалился:

— Эй, купец, ну нет денег у пастуха. Отпусти ты его!

И еще несколько человек пожалели Бирью. Всю эту сцену наблюдала со своего места торговка бананами. Вмешавшись в разговор, она решительно поддержала пастуха:

— Да бедный же он, этот пастух! Эй, купец, не приставай к бедняге. Что с него возьмешь!

Бирья посмотрел на добрую женщину с благодарностью. Решив, что и его следует поучить уму-разуму, торговка назидательно произнесла:

— Так, пастух, нельзя! Нельзя, сынок, за чужое руками хвататься. Понял? Иди теперь!

Перетрусивший Бирья исчез без промедления. На ходу он ощупывал свой кошелек, привязанный у пояса.

Лавка Валлабхадаса, торговавшего золотом и серебром, находилась посреди базара. На ее веранде сидело семеро пастухов. Нижние концы их накинутых на плечи одеял-плащей полоскались в узкой водосточной канавке, пролегавшей под самой стеной. Вся земля перед верандой была покрыта какими-то замысловатыми узорами: то были густые плевки от пережеванного табака, которыми пастухи уже успели разукрасить пыльную улицу.

Один из пастухов, Будха, первым увидел еще издали сначала знаменитый ярко-красный тюрбан, а потом и его владельца — долговязого Бирью. Будха изо всей силы стукнул по коленке сидевшего рядом с ним Донгарью и громко возвестил:

— О! Наконец-то появился!

— Чего дерешься?

— Да гляди! Идет.

— Кто идет?

— Да Бирья же! Вон он топает, норовистый козел.

— Хо-хо! А ведь и в самом деле он! Крикни-ка ему!

Будха вскочил на ноги и заорал во всю глотку:

— Эй! Бирья! Би-и-ирья! Бирья-а-а-а!

Бирья, направлявшийся к ним, остановился и закричал в ответ:

— Вы давно здесь?

Наконец он добрался до веранды, сбросил наземь одеяло с плеча, стянул с головы тюрбан, отер им пот.

— А я ведь ждал вас на перекрестке!

Донгарья смачно сплюнул, прибавив еще один штрих к «узору» на земле, и ответил:

— А мы прямо сюда пришли.

— Сюда, говоришь? Ну и отлично. И Старый с вами?

— Конечно, с нами. Без него разве можно обойтись? Без его ведома и известь в чан не положи!

Тут в дверях лавки появился сам хозяин — Валлабхадас. Оглядел всех, улыбнулся и, обратившись к старшему из пастухов, спросил:

— Мхатарба, что так давно не были?

Старик ответил не сразу. Перебрался с веранды внутрь помещения, расстелил на полу одеяло, уселся на него и сказал:

— Вот мы и пришли!

— Ну, рассаживайтесь, рассаживайтесь! Воды выпить не хотите ли?

— Это было бы кстати!

Валлабхадас крикнул в глубь дома:

— Эй, мать Раму, принеси-ка кувшин с водой!

Сам он между тем раскрыл дверцы шкафа — золотые и серебряные украшения, разложенные на полках, так и засверкали. У пастухов от этого блеска глаза разгорелись, черные от загара лица зарумянились, даже капельки пота выступили.

— Ну и ну! Батюшки мои! — только и смог вымолвить Бхагья. — Тхакья! Глянь! Блестит-то как!

А у Тхакьи глаза чуть на лоб не полезли:

— Вот это да!

В это время жена хозяина принесла из дому кувшин с водой.

Проведя рукой по седым усам, старый пастух обратился к ней:

— Сунабаи, давно вы с равнины вернулись?

— Да уже два месяца. А вы-то, Мхатарба, волчьего сала принесли?

Прежде чем ответить, старик не торопясь налил себе из кувшина воды в круглую металлическую мисочку. Одной рукой он придерживал тюрбан, другой разом опрокинул содержимое мисочки себе в рот. Еще налил, еще выпил, снова налил. Наконец, утолив жажду, тщательно отер усы и только тогда ответил:

— Да нет, не принес я волчьего сала. Подбили ребята одного волка, да только собаки его всего в клочья изодрали. Если еще один попадется, тогда уж непременно будет вам сало.

Каждый из пастухов осушил по три-четыре мисочки воды. Пришлось матери Раму еще раз принести полный кувшин.

Валлабхадас поудобнее уселся на подушке, спросил:

— Ну что, Мхатарба? Как пастьба нынче?

— А? Хорошая пастьба! В прошлом-то году хворь какая-то напала. Сколько тогда скотины полегло! Не знаю, как и пережили. А нынче ничего!

— Хозяйку что с собой не взяли?

— За овцами осталась смотреть.

— Ну что ж, приступим к делу?

— Как скажешь. Верно, ребята?

Все закивали.

— Мне бы, Старый, пояс… — начал было Бхагья.

— Ладно, ладно! Погоди с поясом. Скажи, шетджи [40] Шетджи или шет — почтительное обращение к купцу, торговцу. , почем нынче золото?

— Золото? Дешевое — без двух рупий сто.

— Сто? — протянул старик.

Пастухи заволновались.

— Ого! Да что же так дорого?

— Уступи хоть немного!

— Подешевле бы, шетджи!

— Ну, если для вас это дорого, тогда и говорить не о чем.

— Пошли, ребята, вставайте!

Валлабхадас уже привык к такому повороту дела. Он ничуть не загрустил, поудобнее устроился на своей подушке и с улыбкой проговорил:

— Нет — так нет! Мое золото при мне и останется. Может, чего еще надо? А, Мхатарба?

— Ну, что ты, шет? Еще наши деды у твоих дедов золото брали. Ты нам правильную цену назначай!

Валлабхадас позвал своего сына Раму, велел ему принести «Бомбейские новости». Когда тот явился, купец взял у него газету, развернул и ткнул пальцем в какое-то объявление:

— Вот. Глядите! На бомбейском рынке — девяносто семь рупий. А что я за ним ездил, что сюда привез — это все задаром? Попробуйте, сядьте на мое место, а я завтра пойду овец пасти. Мне все равно, какую работу делать.

— Ну, что это ты? — Мхатарба явно был озадачен.

Удивились и остальные: чтобы Валлабхадас да пошел овец пасти? Виданное ли это дело! Опять заговорил Бирья:

— Ну, шетджи! Это для нас дорого. Ты подходящую цену назови!

Хитрец этот Валлабхадас! Сунул Бирье газету под самый нос:

— Вот же! Сам прочти!

Бирья смутился:

— Да мы ведь все неграмотные. По-английски, что ли, написано?

— Нет, на гуджарати.

— Ну, для нас все одно. Мало ли что там напишут…

— Как это «мало ли что»? За ними за всеми правительство смотрит!

Этот довод показался убедительным. Мхатарба обратился к остальным:

— Ну так что же будем делать, ребята? Покупать или нет?

— Ты сам решай.

Старик указал своей палкой на Бхагью:

— Ему, шетджи, серебряный пояс нужен.

— Крученый или плетеный?

— Гладкий мне нужен, — пояснил Бхагья. — Шириной не больше мизинца, в самый раз будет.

Тхакья ткнул его в бок:

— Одурел совсем. В мизинец!..

— А что?

— С большой палец надо!

Остальные были такого же мнения. Тогда и Бхагья согласился:

— Да! С большой палец.

Валлабхадас открыл ларец и достал серебряный брусок. Протянул его старику:

— Поглядите, Мхатарба! Китайское серебро. Беспримесное! Хоть сейчас кольцом вокруг пальца обворачивай!