Мира Джейкоб - Самоучитель танцев для лунатиков

– Мне надо что-нибудь знать заранее? Может, есть темы, которых стоит избегать?

– Ну да, сама понимаешь: лечение, опухоли, прогнозы врачей… Еда, сон. Акил, хотя о нем, наверное, никогда не следовало говорить… Вот только теперь, если ты вспомнишь о нем, отец много чего тебе расскажет.

– Вроде того, что все, кто возвращается, выглядят как в лучший день своей жизни?

– Ага, а часы мешают их видеть…

– Ого…

Сестры смотрели, как Томас и Камала отходят от кустов томатов и направляются вглубь сада.

– Знаешь, чего я никак не могу понять? – заговорила Димпл. – Как узнать, какой день был самым лучшим в твоей жизни? Ведь все взаимосвязано…

– Димпл, – улыбнулась Амина, слегка толкнув кузину в бок, – так ты к нему пойдешь или нет?

Димпл кивнула, но не сдвинулась с места.

– Он совсем не изменился, – соврала Амина, сомневаясь, не поступает ли жестоко, но после этих слов Димпл благодарно улыбнулась ей, наконец-то открыла дверь и вышла на улицу под солнечные лучи.

Хлопнула дверь, Томас обернулся, и его темное лицо осветилось лучезарной белозубой улыбкой.

– Димплдимплдимпл! – заорал он и раскрыл объятия навстречу бегущей к нему девушке.

– Бред! – орал Чако час спустя, потрясая пальцем в воздухе. – Идиотизм!

– А кто тебя спрашивает? – гаркнул в ответ Томас. – Тебя кто-то спрашивает?!

Вечером приехали остальные родственники. Камала чистила горох с такой скоростью, словно пыталась войти в Книгу рекордов Гиннесса. Томас и Чако в гостиной снова принялись за свое, как будто все прошедшие пять дней только и делали, что готовились к этой встрече и собирали аргументы для спора.

– Это знают даже дети, Томас! Моя собственная дочь возвращается домой, чтобы умолять тебя…

– Я что, прихожу к тебе в дом и кричу на тебя из-за решений, которые ты принял! Нет! Я так не делаю! Почему? Да потому, что это твой дом!

– Эй! – словно встревоженный попугай, заметалась между мужчинами Санджи. – Эй! А ну-ка, потише! Попробуйте поговорить как взрослые люди, а?

– Если бы я так себя вел, то надеялся бы, что ты окажешься настоящим мужиком, придешь ко мне в дом и скажешь мне все в лицо!

– Сядьте! – взмолился Радж. – Давайте мы просто…

– О нет! Пожалуйста, пусть продолжает! Вдруг Чако сможет меня убить своим наполеоновским комплексом!

– Пожалуйста! – заплакала Бала. – Тут же девочки!

Похоже, она выбрала правильную тактику, потому что через некоторое время мужчины отошли друг от друга, ссутулившись и метая уничтожающие взгляды. Томас на дрожащих ногах доковылял до одного из свободных кресел и сел, а Чако попятился в угол и оперся плечом о стену. Санджи, Бала и Радж склонились над светлым участком ковра, где раньше стоял диван. Камала невозмутимо продолжала лущить горох.

– Господи, – дрогнувшим голосом произнесла Димпл, – так вот чем вы тут все это время занимаетесь?! Теперь понятно, почему вы все так дерьмово выглядите!

– Никакого «господи», никакого «дерьма»! – оборвала ее Камала, не поднимая глаз.

– Тебя здесь не было, – мрачно отозвался Чако. – Ты не в курсе.

– Не в курсе чего? Того, что на дядю Томаса можно орать сколько угодно, но он все равно не передумает? Да нет, папа, как раз это мне совершенно ясно! И если вам больше сказать нечего, то лучше просто разъехаться по домам и некоторое время не встречаться!

– Ладно-ладно, – закивала Санджи, – не надо крайностей!

– Нет, девочка права! – согласился Чако. – Если мы не можем быть честны друг с другом, зачем нам вообще сюда приезжать? О чем еще разговаривать?

– Чако-джи, – умоляюще произнес Радж, – давайте сядем и немного успокоимся!

Долгое время все молчали. Радж смотрел на Санджи, Бала – на Димпл, а Амина опустила глаза в пол, борясь с раздражением и одновременно восхищаясь мерным стуком горошин о металлическую миску. Вот и все? Тридцать лет никто и слова поперек друг другу не сказал, а теперь и говорить не о чем?

– Я выхожу замуж! – вдруг выпалила Димпл, и Амина открыла рот от удивления.

– Что? – изменился в лице Чако.

– За Саджива.

– Что? – прошептала Бала, будто боялась, что от звука ее голоса сработает детонатор бомбы, которая разнесет в клочья радужное будущее.

– Мы с Садживом решили пожениться.

Камала издала непонятный звук, ее пальцы застыли в воздухе, и очередная горошина упала в миску.

– О господи! – воскликнула Санджи и, подскочив, принялась размахивать руками, а потом обняла Димпл и заплясала с ней по комнате. – Вот видишь?! Видишь?! Я все время тебе говорила, что надо проявить терпение и дождаться своего суженого, и тогда у тебя будут детки раньше, чем утроба высохнет и превратится в турецкую курагу! И вот пожалуйста! Так и вышло!

– Саджив Рой? – дрожащим голосом переспросила Бала.

– Да, мам! А что, мы знаем еще какого-то Саджива?

– А он в курсе? – нахмурилась Камала. – Он-то согласен?

– Мам! – закатила глаза Амина. – Он ей предложение сделал!

– Саджив Рой?! – заорала Бала и стала прыгать на месте, превратившись в мельтешащие пятна зеленого и золотого; сари и браслеты подскакивали вместе с ней.

Все словно с ума посходили. Томас вопил, Камала что-то бурчала себе под нос, Радж и Санджи обнялись, потом бросились тискать девушек, а Чако растерянно моргал с видом человека, который заснул в одной стране, а проснулся в другой.

– Иди сюда, пройдоха! – закричал Томас, Димпл подошла к нему, наклонилась, и он ее обнял.

– Подумать только! – принялась распекать остальных Санджи. – Вы тут все ходите и переживаете, найдет ли Димпл себе того, кто придется вам по душе, а девочка взяла да и выбрала не кого-нибудь, а самого Саджива Роя!

– Ты выходишь замуж? – наконец опомнился Чако.

– О Димпл, да он сейчас расплачется! – воскликнул Томас, подталкивая девушку к отцу. – Посмотри, что ты натворила с бедным папочкой!

– Надо ехать в Мумбай, покупать приличную лехенгу и украшения! – завопила Бала. – Как минимум три наряда!

– Нет, мам, погоди, мы не…

– А в какое время года? Зимой? Летом? Это важно, а то как же мы выберем правильный наряд! Эй, кто-нибудь, позвоните Роям!

– Нет!!! Саджив должен сам сказать! Послушайте, мы не…

– Они наверняка захотят устроить помолвку в Вайоминге, правда? Ну и хорошо, я согласна, да, Чако? Помолвка у жениха, свадьба у невесты!

– Нет!!! – заорала Димпл. – Прекратите!

– Свадьба будет в Сиэтле? – нахмурилась Бала.

– Да не будет никакой свадьбы! Мы просто распишемся, и все! – объяснила Димпл, и Бала часто заморгала в полной растерянности. – Мы уже все спланировали. Поедем в мэрию Сиэтла через три недели, вдвоем. Никаких церемоний и так далее, ну вы понимаете.

Среди родственников воцарилась мертвая тишина. Они ничего не понимали. Особенно Бала. Ее взгляд лихорадочно заметался по комнате, она явно думала, что это все шутка.