Элисон Уэйр - Брачная игра

– Ваше величество, вы должны одобрить решительные действия, которые помешали бы герцогу Анжуйскому и французской армии вторгнуться в Нидерланды, – говорил Бёрли. – Я настоятельно прошу вас, не мешкая, выйти за него замуж. Это наше общее мнение.

– Ваше величество, дальнейшие оттяжки времени просто недопустимы, – напрямик заявил Роберт, который в последнее время все чаще высказывался от лица всех советников. – Я говорю это как верный слуга моей королевы. Время всевозможных уловок и ухищрений прошло. Вам необходимо вступить в брак с герцогом. От этого зависит безопасность Англии.

– Помолчи, – оборвала его возмущенная подобной дерзостью Елизавета.

Ишь как высоко вознесся – указывает ей, что она должна и чего не должна делать. А уж что касается «верного слуги королевы»… кто бы говорил!

– Лорд Лестер говорит правду, – осмелился поддержать Роберта Хаттон, но добился лишь того, что королева отвернулась.

Заседание окончилось ничем.

Роберт попробовал новую тактику. Правильнее сказать, применил свое прежнее ухищрение: поехал к себе в Лестер-Хаус, улегся в постель и сказался больным. Прежде это всегда срабатывало. Роберт надеялся, что Елизавета не выдержит и навестит его. Но королева упрямо оставалась во дворце. Когда, устав ждать, Роберт вернулся ко двору, Елизавета встретила его весьма холодно.

В августе, все еще сердясь на своих назойливых советников, королева отправилась в летнее путешествие по восточным графствам. В Норвичском кафедральном соборе ей показали прибитые над алтарем щиты ее далеких предков по линии Болейнов. В тот день Елизавета узнала, что герцог Анжуйский не только вторгся в Нидерланды, но и принял предложение стать губернатором протестантских провинций и защитником их свобод от «испанской тирании».

Обед подали в монастырской трапезной. Настроение было испорчено, и Елизавета почти не притронулась к еде. Вернувшись во дворец епископа, она дала выход скопившемуся гневу:

– Это случилось по вашей вине! С вашего попустительства!

– Но мы просили ваше величество предпринять решительные действия! – возразил Роберт.

– Одна я только и делала что-то! – в запале крикнула Елизавета. – А теперь я вынуждена задабривать Испанию. Я напишу королю Филиппу и выражу свою поддержку. Одновременно вы без лишнего шума отправьте послание герцогу Анжуйскому о возобновлении переговоров.

Советники облегченно вздохнули.

Путешествие королевы имело большой успех. Где бы Елизавета ни появлялась, она легко завоевывала людские сердца, легко находила общий язык со всеми, кто встречал ее в городах и деревнях. Сказывалось унаследованное от отца чувство локтя. Празднества, комплименты и восхищение подданных подействовали благотворно. В Лондон королева вернулась заметно повеселевшей.

Возвращение Роберта было не столь радостным. Нет, поначалу он очень обрадовался, увидев похорошевшую Летицию. Корсаж ее платья не был зашнурован, чтобы не сдавливать внушительный живот. Однако не прошло и нескольких минут, как она обрушила на мужа град упреков, заявляя, что вынуждена сидеть здесь «всеми брошенная».

– Я графиня Лестер! – заявляла Летиция. – Я не собираюсь скрываться, будто я совершила неблаговидный поступок. Моему отцу очень не нравится, как ко мне относятся. Он требует публичной свадебной церемонии, чтобы все видели, что я твоя законная жена.

– Королева не может расторгнуть наш брак, – заметил Роберт.

– Не удивлюсь, если она станет чинить нам препятствия.

Роберту начинало казаться, что его дорогая Летиция тронулась умом.

– Вспомни Кэтрин Грей! Потому-то мой отец и требует второй церемонии, где бы присутствовали все мои родственники.

– Послушай, дорогая, – попытался утихомирить ее Роберт. – Венчание не спектакль, который можно повторить хоть десять раз. Мы с тобой соединились законным браком, и даже Елизавета не смогла бы его расторгнуть.

– Думаешь, не смогла бы? Она это уже делала. И то, что она не желает меня принимать, наглядно доказывает: она не считает меня твоей женой!

– Неужели ты рассчитывала на ее прием? – Терпение Роберта начало иссякать. – Королева считает тебя нарушительницей придворного этикета. И потом, Елизавета не может тебе простить, что ты… вытеснила ее из моей жизни. Дай ей время. Постепенно она оттает, и ваши отношения восстановятся. Лучше успокойся и думай о ребенке. Когда он родится, события могут принять иной оборот.

В этом Роберт сомневался, но ему было тяжело видеть Летицию раздосадованной. Он хотел успокоить ее, тем более что все волнения беременной матери сказывались на ребенке, которого она носила. Не приведи господь, когда мужчина оказывался яблоком раздора между двумя женщинами. Это была жизнь между Сциллой и Харибдой!

– И ты мне ничем не помогаешь, – начала новый круг упреков Летиция.

– Я? – оторопел Роберт. – По-моему, я делаю все, что могу. Каждую свободную минуту, когда мне удается вырваться из дворца, я спешу провести с тобой.

– Не только со мной! Ты видишься еще с Дагласс Шеффилд и ее ребенком. Думаешь, я не знаю?

– Да, вижусь, – не стал отпираться Роберт. – Это не только ее ребенок. Это мой сын, которого я люблю. Или ты возьмешься отрицать мое право видеться с сыном?

– Я не собираюсь устраивать тебе сцены из-за твоего сына. Я готова, чтобы он жил в нашем доме. Даже готова стать ему матерью. Но я не хочу, чтобы ты продолжал видеться с леди Шеффилд.

Роберт понимал: состояние Летиции ему сейчас важнее визитов к Дагласс. Все нелепые требования жены он объяснял исключительно ее беременностью. Потом она сама будет удивляться, как могла говорить подобное. Однако сейчас лучше не давать ей лишних поводов для волнений. Успешное разрешение от бремени было очень важно для них обоих. Роберту стукнуло сорок шесть лет, и он нуждался в наследнике. Он очень обрадовался, когда Летиция предложила забрать к ним маленького Робина. Это было идеальным решением и говорило о щедром сердце его дорогой жены. Если Летиция готова воспитывать его сына, значит она по-настоящему любит его самого. Редкая женщина согласилась бы принять незаконного сына своего мужа и заменить мальчишке мать.

– Ты действительно готова взять сюда Робина? – спросил он, надеясь, что не ослышался. – При моем положении закон позволяет мне взять опеку над сыном. Ничего не обрадовало бы меня сильнее, чем вхождение Робина в нашу семью. Тогда мне не понадобится встречаться с леди Шеффилд и все мои визиты к ней прекратятся.

– Конечно, любовь моя. Я готова взять его сюда.

Успокоившаяся Летиция протянула мужу руки. Он шагнул в ее объятия, безмерно благодарный за столь простое решение ситуации, которая давно не давала ему покоя. Роберт вообще никогда не противился объятиям Летиции.