Array Журнал «Наш современник» - Наш Современник, 2005 № 11

На переговорах были приняты принципиальные решения по срочной эвакуации людей из лагеря на военно-транспортных самолетах в глубь России. Будущие места проживания в восьми областях Российской Федерации были нами согласованы еще перед моим отъездом в Узбекистан, а военно-транспортная авиация стояла в полной готовности в Ферганском аэропорту.

Но выехать по окончании переговоров не дали. Такая же процедура — коридор из крепких парней, две женщины, ведущие под руки Председателя Совета Министров СССР. Я не мог понять, почему меня, здорового человека, держат под руки женщины. Только потом мне сказали, что, по их обычаям, никто не сможет тронуть мужчину, если с ним женщина. Так что они охраняли меня с двух сторон.

Импровизированная трибуна из сколоченных брусьев и пятнадцатитысячная масса — старики, сидящие на выжженной земле, женщины в черном, дети. И гул. Не разговоры. Протяжный крик обездоленных людей. Никогда — ни до, ни после этого — я не слышал ничего подобного. Как будто голая, выжженная земля стонала от горя и безысходности. Недаром этот военный полигон окрестили «лагерем ненависти и скорби».

Моя спутница — член комитета — без всяких вступительных речей предоставила мне слово. Установилась мертвая тишина. Выступление было коротким. Проинформировал о согласованных с комитетом решениях. Призвал срочно выехать в новые места проживания. Из первых рядов поднялся аксакал с белой бородой и обратился ко мне:

— Прежде чем принять Ваше предложение, ответьте нам, товарищ Рыжков: виноваты ли турки-месхетинцы в том, что нас сорок с лишним лет назад выкинули с родной земли?

— Нет, — отвечаю я. — Это было несправедливое решение, и ему партией дана соответствующая оценка.

И снова:

— Виноваты ли турки-месхетинцы в этой дикой резне?

— Нет, — отвечаю я, — но и узбекский народ в этом не виновен. Он приютил вас сорок лет назад, делился с вами последним. Виновны те, кто разжигал межнациональную рознь, устраивал грабежи, погромы, убийства.

Я обещал здесь — кстати, и в других местах республики, — что органы безопасности и внутренних дел найдут виновников содеянного, а суд накажет их по заслугам. Никакой пощады, никаких смягчающих обстоятельств для бандитов и насильников не будет. От ответственности никто не уйдет, в том числе и тот, чья рука управляла этими темными силами. Никто не избежит законного возмездия.

Свое обещание я выполнил.

После посещения лагеря беженцев, рассмотрения многих проблем с руководством республики и центральных ведомств, получении от них исчерпывающей информации о ситуации на местах и расследовании уголовных дел были поездки в Андижан, Наманган, посещения совхозов и фабрик, участие в многотысячных встречах с турками-месхетинцами и узбеками.

Стало известно, что в погромах принимали участие советские и партийные работники. Это давало произошедшим событиям уже другую окраску. Привожу выдержку из публикации республиканской газеты:

«…Ответить на все эти вопросы можно, лишь тщательно разобравшись во всем, сказал Н. И. Рыжков. На это нужно время, но уже сегодня проясняются некоторые детали. Например, теперь стало известно об участии в погромах отдельных партийных и советских работников. Я хотел бы, подчеркнул Председатель Совета Министров СССР, привести их, снабжавших бандитов бензином и транспортом, поивших юнцов водкой. Хотел бы заставить их дать ответ ни в чем не повинным людям. Многое видел в своей жизни, но то, с чем вчера пришлось столкнуться в лагере турок-месхетинцев, несравнимо ни с чем. Убийцы и насильники дадут ответ за свои преступления по всей строгости закона. Но с коммунистов, запятнавших авторитет партии, доброе имя узбекского народа, спрос особый…».

К счастью, пособниками погромщиков среди партийных и советских работников оказались единицы. И они понесли суровое наказание. Подавляющее же большинство работников принимали все меры по предотвращению этого дикого разгула. О подвиге двух руководителей Ташлакского района я уже сказал выше.

Перед проведением актива в Ташкенте 14 июня мы подвели предварительные «итоги» этого жесточайшего межнационального конфликта между людьми, десятилетиями жившими вместе.

Сожжено более тысячи домов, найдено 106 трупов, в том числе 43 из них — турок-месхетинцев, 12 — азербайджанцев, 35 — узбеков, 5 — русских. Получили телесные повреждения более 1000 гражданских лиц и около 150 военнослужащих. Сотни людей пропали без вести (уже были известны случаи скрытых захоронений). Вот страшный итог ферганских событий.

До 1 июля 1989 года за пределы Ферганской области выехали 21 000 человек. Из них — 1269 крымских татар, 833 русских, 310 таджиков, 113 евреев, 16 282 турка-месхетинца.

Во время своей поездки по районам дикого разгула межнациональных страстей я не спешил делать окончательные выводы из этой человеческой трагедии. Моя задача заключалась в том, чтобы немедленно решить не терпящие отлагательства вопросы, остановить резню, глубже разобраться в истинных корнях произошедшего. Об этом свидетельствует и приводимое ниже мое интервью узбекскому телевидению:

«Мы прибыли в Узбекистан, чтобы на месте разобраться с теми проблемами, которые здесь возникли в последнее время.

Начали с посещения лагеря, где размещены турки-месхетинцы, которые потеряли свой кров, жилье или просто бросили дома и были вынуждены укрыться на военном полигоне. Мы беседовали с членами комитета, который народ уполномочил вести переговоры с нами. Очень сложными были эти переговоры.

Сейчас, по-видимому, трудно делать окончательные выводы. Да это было бы преждевременно. Надо поглубже разобраться с теми процессами, и, самое главное, разобраться в политическом плане: что же произошло в республике, как могло случиться, что вдруг, за несколько дней, буквально с 23 мая по сегодняшний день, произошли такие сильные изменения в республике, которые привели к трагическим последствиям? Другого слова просто не могу найти: это действительно трагические последствия. К народу, который 45 лет жил бок о бок с узбекским народом, вдруг проявили такую вражду.

Я должен сказать, что несмотря на всю трагедию турки-месхетинцы, которые находятся, на мой взгляд, в тяжелом моральном положении, в стрессовой ситуации, все-таки ценят то, что всегда делал для них узбекский народ.

Они и сегодня говорят: мы не виним узбекский народ, он здесь ни при чем. Это действует определенная группа людей. Мы просим правительство, нашу партию разобраться, кто же эти люди, которые столкнули, по сути дела, нас, и мы оказались сейчас в таком сложном положении.

Я думаю, оценка сегодняшней ситуации в республике такова: она напряженная, хотя в Ферганской области и здесь, в Коканде, где мы находимся, нет тех действий, которые были 7–8 июня. Но есть все-таки недоверие, боязнь людей, что такое может произойти не только с турками-месхетинцами, что это может коснуться и других национальностей.