Array Журнал «Наш современник» - Наш Современник, 2005 № 10

Между тем министры-монетаристы уже пятнадцатый год морочат голову публике: мол, прежде чем делить пирог, надо его испечь, то есть надо потерпеть даже вопиющее неравенство в доходах. Главное, чтобы росли производительные капиталовложения, чтобы завелся мотор быстрого экономического роста, и тогда будет что распределять! Аргумент примитивный, рассчитанный на простаков. Вот в США создается гигантский, самый большой в мире валовый продукт (7–8 триллионов долларов), и он не перераспределяется. США тоже в списке ООН, где представлены страны с высокой степенью неравенства. В США неравенство в 3 раза выше, чем в Японии или в скандинавских странах. По этому показателю США уже страна «третьего мира».

В элитных подмосковных эльдорадо упадок и нищета народа мало заметны: потоки дорогостоящих лимузинов; аляповатые роскошные виллы, на которые угробили всю мощь некогда великой державы; челядь, отвыкшая трудиться; яркая реклама, шикарные витрины. Эти гримасы сладкой жизни зовут на «подвиги» и региональных баронов. Тот, кто бывает в глубинке, даже в 100 км от столицы, даже на ее окраинах, знает, как вымирает народ (9,5 миллиона за 10 лет), слышит нарастающий, как из-под земли, гул голосов униженных и оскорбленных пожилых людей, голоса молодежи, лишенной работы, земли, собственности, семьи. Как после войны, как Мамай прошел, — сокрушаются люди, видя заброшенные заводы, поля, ржавеющие тракторы, комбайны, закрытые детсады, школы, библиотеки, заброшенные полигоны, казармы, дороги.

После войны у людей была надежда, был настрой на созидание. С 90-х годов по евразийским просторам гуляют не Гитлер и Мамай, а либеральные реформаторы, которые вот уже 15 лет пытаются «обустроить» Россию на американский лад. Вдумаемся, что такое 15 лет!

Это целая эпоха. Многие народы не за 15 лет, а в более короткие сроки совершали экономические чудеса. Не буду указывать на наших соседей, тем более, что одним из первых и наиболее впечатляющих было русское экономическое чудо начала ХХ века: в период 1885–1913 гг. экономика России выросла в 5 раз. Население России с 1892 г. по 1912 г. увеличилось на 50 млн человек, естественный прирост населения составлял 3 млн человек ежегодно*. Среди нас еще живут эти крепыши — «николаевские старики». Сравним с ежегодной потерей миллиона граждан современной России (её население сопоставимо с населением царской России перед революцией). Это было время, о котором Иван Бунин писал, что он чувствует, как народное тело наливается неизбывной силой. За такой же срок из пепла жесточайшей войны восстал Советский Союз, став уже в 1961 г. первой космической державой, построив первую атомную станцию, океанский флот, создав лучшее в мире образование. Из руин возродились оба германских государства. Спаленная в атомных бомбардировках Япония превратилась в экономического колосса. Китай, преодолев разруху «культурной революции», с 90-х годов сделался мастерской мира.

Либералы, запрограммированные на подрыв государств, изобрели максиму: хиреет народ — расцветает государство, хиреет государство — расцветает народ. Опыт России за эти 15 лет показал: монетаристы способны сделать так, что хиреет и государство, и народ. Может, это и была цель реформ, называемых в народе погромом? Кого могут обмануть или ободрить официальные заявления, что в России одни из самых высоких в мире темпов роста ВНП — 6,9 % в год? Все, даже школьники, знают, что это дутые цифры, что это подарок ОПЕК — Организации нефтедобывающих стран, в которую Россия даже не входит. ОПЕК добивается высоких цен на нефть, для нас это — манна небесная. Типичное очковтирательство, опасный мираж роста, потому что приучает наших правителей быть иждивенцами природной ренты, проматывающими невосполнимые национальные ресурсы. Доходы не вкладываются ни в реальное производство, ни в научные исследования, ни в образование. Широким потоком они оседают на счетах иностранных банков, едва прикрываемых фиговыми листочками различных стабилизационных фондов. Выплата горбачевско-ельцинских долгов — одно из очень немногих полезных мероприятий. Главное — что же обещает правительство народу взамен льгот и страданий, какой целью оно вознамерилось нас «воодушевить»? Оказывается: то ли к 2010 году, то ли лет через 10 мы, мол, наконец, удвоим ВНП и вернемся на уровень валового национального продукта, зарегистрированного в 1989 г. в РСФСР…

В независимых государствах, среди уважающих себя и свою историю, граждане за такие «победы» правителей подвергали остракизму, гнали, судили и предавали анафеме. Но в ельцинской России так уж повелось, что этаких «победителей» объявляют лучшими министрами, оставляют у власти. Важно, чтобы они были верны неолиберальным установкам Вашингтонского консенсуса, принятого «Большой семеркой» в 1989 г. Чтобы продолжали насаждать в России американские порядки, американскую экономическую модель. В ее основе — монетаризм.

Монетаризм, «правое дело» которого клялся «доводить до конца» бывший премьер Черномырдин, — это экономическая доктрина либералов неоконсервативной волны. Волна эта в 80–90-е годы накрыла США, а потом и весь мир. Доктрина монетаризма несет в себе мощный заряд агрессивности и тоталитарной направленности: она требует пересмотра самих основ человеческой культуры, отказа от сдержек и противовесов, которыми народы всех цивилизаций защищались от страшной силы денег.

Американские неоконсерваторы любят представлять себя продолжателями великой культуры Древней Греции и Рима. Но величайший древнегреческий мыслитель Аристотель с большим опасением смотрел на культ денег, с презрением — на их стяжателей. Он проницательно увидел в стяжателях денег склонность к обману и к паразитизму. Чикагская школа монетаризма сочла эти качества полезными. Она дала теоретическое обоснование социал-дарвинистской политике выживания наиболее приспособленных к условиям рынка. Каждый должен быть предоставлен самому себе, никакой поддержки, соучастия, тем более сострадания. Никакого альтруизма или солидарности.

Монетаризм требует, чтобы государство полностью устранилось от социальной поддержки, предоставив своей участи слабых, больных, старых, молодых, не вставших на ноги. Отмена льгот, социальных фондов советских времен, оплата всего по рыночной стоимости, то есть цивилизация оплаченных счетов — это курс монетаризма. Россию в 90-е годы втолкнули в этот омут. Вырваться из него, отказаться от монетаристской политики означало бы остановить антинародные реформы, начатые американским лобби 15 лет назад.

Апатичное общественное мнение разбудила отмена льгот. Народ как никогда убежден, что страну опять ведут ложным путем, что улучшения жизни он не дождется. Десятки тысяч демонстрантов шли с требованием смены социально-экономического курса. И отставкой Зурабова с Кудриным да двухсотрублевыми просроченными доплатами сбить волну всенародного негодования едва ли удастся. Вместо того чтобы задуматься, как выскочить из монетаристской петли Вашингтонского консенсуса, сменить курс экономической политики, правительство готовится провести еще ряд реформ, которые опустошат тощие кошельки граждан России. Ко всем бедам добавляется нарастающая инфляция, переходящая в стагфляцию.