Array Журнал «Наш cовременник» - Наш Современник, 2005 № 01

Станислав КУНЯЕВ:Виктор Антонович! Четыре года назад у Вас брал интервью мой заместитель — Александр Казинцев. Материал имел большой резонанс. Сейчас мы пришли на встречу с Вами втроем — всей главной редакцией. Дело в том, что все мы — выпускники МГУ. Александр Иванович окончил журфак, Геннадий Михайлович Гусев — философский факультет, я — филологический. Согласитесь, это тоже свидетельство — одно из бесчисленного множества свидетельств — широчайшего влияния Московского университета. Думаю, не в последнюю очередь знания и духовная закалка, полученные нами в альма матер, позволили нам превратить «Наш современник» в наиболее читаемый (о чем свидетельствует подписка) литературный журнал России. Воспользовавшись случаем, отмечу — мы гордимся тем, что Вы относитесь к числу наших читателей.

Виктор САДОВНИЧИЙ:Ваш журнал сохранил дух высокого служения России. Безусловно, мы очень нуждаемся в патриотическом воспитании — некоем духовном стержне для нашего народа. Мы стали ощущать, что бездуховная жизнь, жизнь без идеалов не может продолжаться долго.

Я считаю, журнал выполняет свою роль в пробуждении общества. На его страницах публикуются замечательные авторы. И я особенно благодарен за то, что в нем появится материал, посвященный Московскому университету, потому что и наш Университет исповедует те же принципы в своей просветительской, образовательной работе.

Ст. К.:Спасибо, Виктор Антонович!

Александр КАЗИНЦЕВ:Виктор Антонович, история Московского университета — это драматичное чередование периодов расцвета и борьбы за существование. Причем из Ваших выступлений и содержательной книги «Россия. Московский университет. Высшая школа» я знаю, что Вы с особым чувством относитесь к тем ректорам, которые возглавляли университет в трудные годы, таким, как князь С. Н. Трубецкой. Да Вы и сами стали во главе МГУ в непростое время — в 1992 году. Тогда на волне реформ звучали предложения изменить стиль работы, чуть ли не приватизировать и даже расформировать МГУ. Возглавляя университет, Вы много сделали для укрепления его положения. Хотя бы вкратце расскажите об этой работе.

В. С.:Прежде чем вести разговор о дне сегодняшнем, необходимо сказать хотя бы несколько благодарных слов о тех, без кого немыслимо само существование Московского университета. Надо отдать должное отцам-основателям — Ломоносову и Шувалову. Если имя гениального холмогорца известно всем, то фигура Ивана Ивановича Шувалова долгое время оставалась в забвении. Царский сановник, фаворит Елизаветы Петровны, он не только понял важность идеи Ломоносова о создании университета, но и сумел убедить императрицу в приоритетности развития образования среди прочих государственных задач. Сегодня имя Шувалова заняло достойное место в летописи Московского университета. Символично, что памятник ему у нового здания библиотеки МГУ установлен напротив памятника Ломоносову у химического факультета.

А знакомо ли вам имя Николая Поповского?

А. К.:Стихотворец XVIII века?

В. С.:Да — и профессор красноречия Московского университета. Ученик Ломоносова, Поповский придавал исключительное значение превращению русского языка в язык науки. Ученые люди тогда писали на латыни. Николай Никитич в своей первой университетской лекции сказал: «Что же касается до изобилия русского языка, в том перед нами римляне похвалиться не могут. Нет такой мысли, кою бы по-российски изъяснить было невозможно».

Именно в Московском университете российская наука заговорила на родном языке, что, безусловно, стало мощным фактором ее развития.

Николай Поповский и Антон Барсов, автор «Обстоятельной российской грамматики», были первыми русскими профессорами Университета.

В XIX столетии одним из наиболее ярких руководителей Московского университета был Сергей Михайлович Соловьев — автор 29-томной «Истории России с древних времен».

На рубеже XIX–XХ веков высится жертвенная фигура выдающегося мыслителя князя С. Н. Трубецкого — первого ректора, не назначенного, а избранного на этот пост. Он умер, отстаивая независимость и достоинство Московского университета. Своеобразным завещанием стали его слова, обращенные к императору Николаю II: «В школе все будущее России, и никакие жертвы, необходимые для ее устроения и подъема, не должны останавливать правительство, которое хочет блага стране».

Разумеется, в этой беседе невозможно упомянуть имена всех выдающихся ученых, внесших вклад в становление Университета. За два с половиной столетия многие поколения наших предшественников создали колоссальный научный, интеллектуальный, духовный потенциал. Мы не имеем права распоряжаться им неосмотрительно. Наш долг приумножить это наследие. Именно с таким чувством я начинал работу на посту ректора МГУ.

Судите сами, что удалось сделать за последние годы. Мы создали одиннадцать новых факультетов: биоинженерии, биоинформатики, факультет наук о материалах. Вернули медицину, организовав факультет фундаментальной медицины. Недавно мы образовали принципиально новую структуру — институт проблем информационной безопасности МГУ.

Не могу не похвастаться, что сейчас мы полномасштабно осваиваем 130 гектаров дополнительных территорий, где главным зданием будет новая библиотека. Рядом — учебные корпуса, медицинский центр с высокими технологиями, спортивный комплекс, научные парки.

Сегодня МГУ — это целый город: 40 тысяч студентов, 10 тысяч кандидатов и докторов наук. В мире нет другого вуза, где бы работал подобный научный потенциал. На 29 факультетах Московского университета преподают более 300 академиков. Ровно треть членов Российской академии наук за всю ее историю составляют выпускники и профессора МГУ.

И, наверное, самое главное — Московский университет не опустил планку образования. Хотя у нас немало проблем… В эти трудные годы на Университет сработали два обстоятельства. Первое — очень высокий интеллектуальный потенциал, благодаря чему мы раньше других сформулировали оптимальную стратегию. Второе — гражданская позиция, которую занял МГУ, сказав категорические «нет» попыткам разрушения образования — приватизации, расчленению, наступлению на автономию. Общество нас поддержало, а эта поддержка много значит.

А. К.:Для нас, писателей, особенно значимо открытие новой библиотеки МГУ. Признаюсь, в период учебы большую часть времени я проводил не на лекциях, а в читальном зале научной библиотеки имени Горького на Моховой. Там в открытом доступе были книги русских писателей первой трети XX века (в том числе эмигрантов), русских философов той же эпохи, полуторасоттомное собрание сочинений Святых Отцов. В Ленинке все это богатство держали в спецхране, а студенты МГУ могли читать свободно. Где будут храниться фонды старой университетской библиотеки? Какие принципы положены в основу нового собрания?