М Курилкин - Сын лекаря

- Чего встали?! - рявкнул я. - Где у вас лекарь! Бегом за ним! - а сам, проклиная свою некстати проснувшуюся ответственность, подхватил ребенка на руки, и продолжил путь. Теперь не снижать темпа было по-настоящему тяжело.

Все-таки мне это удалось, так что в деревню я вбежал четвертым. Жители встретили мое появление удивленными возгласами - действительно, неожиданная картина. Один из кандидатов в придачу к цветку тащит окровавленного ребенка... Мне еще повезло, что никто не подумал плохого - а ведь могли бы. Возможно, помог тот факт, что я на ходу громко требовал лекаря. Добравшись до площади, я передал передал цветок оли Лэтеар, а ребенка уложил на землю. Оказалось, что это девчонка - она была в сознании, и смотрела на меня глазами, полными боли и обиды:

- У меня нос сломался! - прошептала она. - Я теперь буду страшная и кривоносая! И никто не захочет ради меня бежать за эдельвейсами!

Мне стало смешно, но я сдержался.

- А вот в следующий раз будешь под ноги смотреть, когда куда-то бежишь! А то ведь могла бы и шею сломать, представь, во всей деревне вместо праздника - траур, - решил я закрепить воспитательный эффект падения. Но, кажется, не преуспел. Сейчас мелкая могла думать только о своей навсегда испорченной красоте и сорвавшейся собственной свадьбе - до чужой ей дела не было. Вокруг нас начал собираться народ, женщины ахали и боялись подойти - травмы девчонки выглядели гораздо страшнее, чем были на самом деле.

- Так будет лекарь, или нет? - осведомился я.

- Побежали за ней, да только она за травами ушла на дальний выпас, позавчера еще. - Охотно ответила какая-то орчанка.

- И никого за себя не оставила?

- Ученицу оставила.

- И где ученица? - поинтересовался я, уже догадываясь, какой ответ услышу.

- Так вот это она и есть, ученица-то. - Ожидаемо услышал я.

- Тогда хоть перевязку чистую принесите. И мазей заживляющих, если есть. - А ты, ребенок, перестань себя хоронить. Сейчас все исправим, а потом будешь показывать, чем тебя мазать - я ваших мазей не знаю. Только и обезболивающего у меня нет, так что придется терпеть.

- Я потерплю! - прогундосила девочка. - А как ты исправишь сломанный нос? У тетки Кайкини всегда все равно криво получается. - Уже и профессиональное любопытство проявилось. Ну точно, значит, ничего страшного не случилось.

Я осторожно обхватил двумя пальцами поврежденный хрящ и сосредоточился, пытаясь почувствовать правильное положение. Теперь такие вещи давались мне несколько проще, чем раньше, но до отца мне все равно было еще далеко.

- Теперь приготовься. Сейчас будет больно, но дергаться нельзя, поняла? - велел я девчонке. Та утвердительно угукнула, а я дернул ее за нос. Пигалица вскрикнула от боли, но осталась неподвижной, а я снова сконцентрировался. Похоже, все получилось правильно. Я усилием воли стал прогонять кровь, снимая отек, одновременно попытался определить, нет ли сотрясения мозга или других повреждений, которых я мог не заметить. Все оказалось в норме, за исключением ссадин и ушибов.

- Теперь показывай, какие мази запирают кровь, а какие обезболивают.

- Не надо обезболивать, уже и не болит почти ничего. - Возразил ребенок. - И даже нос уже дышит. Как ты это сделал? Ты мастер-лекарь?

- Да какой я мастер, - хмыкнул я. - Я даже недоучился.

- Неправда, я почувствовала, как ты мне кровь отводил! Так только мастер-лекарь может!

- Ну, раз ты почувствовала, значит, и ты мастер-лекарь?

- Ух ты, правда! Просияла девчонка. Я ведь и правда ощутила лечение, а раньше никогда не получалась! Ура! Я смогу стать настоящей лекаркой! - она подскочила на ноги от восторга. - А Кайкини говорила, что я бестолочь каменноголовая!

- Стоять! Показывай кровоостанавливающую мазь!

В общем, раны были обработаны быстро, в процессе мы даже успели квалифицированно обсудить состав. Народ, успокоенный вернулся к обсуждению забега, и немалую часть обсуждений занимало мое поведение. Кашиш, который ждал только когда я освобожусь от исполнения лекарских обязанностей, вновь взял слово:

- Итак, в выносливости кандидатов мы все убедились. Вам, Лигор и Камак, придется пока побыть холостыми, но не потому, что кто-то сомневается в том, что вы достойные мужи. Просто духи не были к вам благосклонны. Но не печальтесь - на пиру вы займете почетные места! Ну а для вас испытания продолжаются. - он обратил внимание на четверых оставшихся. - Следующим испытанием мы будем оценивать ваши ремесла. Каждый покажет, как он будет обеспечивать семью в мирное время. И тут могла бы возникнуть проблема с тобой, Эрик, ведь каждый из будущих кандидатов, зная о предстоящем испытании, сегодня всю ночь готовился поразить окружающих своими достижениями. Ты же не знал об этом, и за время первого испытания я успел хорошенько поломать голову, как бы устроить так, чтобы ты тоже мог в нем участвовать на равных с остальными. Однако ты справился сам - благодаря неуклюжести одной непослушной девчонки! - он бросил суровый взгляд на ученицу лекаря, - и своему благородному ремеслу. Все племя видело твое искусство, и теперь нам осталось только сравнить его с достижениями остальных соискателей, и выбрать троих самых достойных, которые будут бороться дальше.

В общем, второе испытание прошло мимо меня. Народ, воочию наблюдавший, как я вправил нос и остановил кровь ученице лекарки, был полон восторга, и за мою кандидатуру выкриков было больше всего. Как раз успели вернуть родители девочки, бросившиеся было на поиски запропастившейся куда-то лекарки, они, с восторгом рассматривающие умытое и с почти отсутствующими синяками лицо дочери, добавили еще восторгов в общее настроение. Некоторые даже предлагали мне остаться у них совсем - дескать, два лекаря всяко лучше, чем один. Мне как-то даже неловко стало от такой популярности, я сначала пытался объяснить, что лекарь из меня аховый, и мне бы еще поучиться несколько лет, хоть бы у той же лекарки, а уж потом браться помогать страждущим. На это мне резонно отвечали, что, мол, и оставайся учиться - заодно и ее научишь так ловко вправлять носы и другие травмы. Я вежливо отказывался, а сам думал, что и в самом деле было бы здорово здесь остаться - так сердечно и приветливо ко мне не относились даже на родине. И вообще, пока орки проявляли себя как исключительно радушный народ. Не вечно же мне ползать по лесам и резать эльфов? Когда-нибудь война закончится.

Пока я предавался мечтам, определились двое остальных победителей соревнований. Один преподнес Иштрилл великолепный кинжал, чуть длиннее, чем привыкли использовать первородные, зато намного легче. Кузнец был не тот, который помогал мне накануне с цепью - видимо, занятие это было у орков популярным, и в деревне был не один мастер. В качестве демонстрации качества своего изделия, он упер острие в камни, и всем весом на него навалился - кинжал согнулся в дугу, а потом, когда кузнец его отпустил, выпрямился и принял первоначальную форму. После этого мастер разрубил пару гвоздей, а потом продемонстрировал, что клинок не затупился - перерезал волос. Я был очень впечатлен - такого оружия я еще не видел.