Рене Фройнд - Любовь среди рыб

Хозяин, уже было двинувшийся к стойке, вдруг замер и медленно повернулся.

— Без мяса? — прошептал он, не веря своим ушам.

Фред кивнул, еще более уличенно.

Хозяин нацедил пива, поставил его перед Фредом на подставку для напитков и сказал, на сей раз и впрямь старательно:

— Немясного у меня нет. Я мог бы сделать грудинку с яичницей или фрикадельки из фарша, это, почитай, почти без мяса, а то еще у меня есть сосиски.

— А грудинку с яичницей, но только без грудинки, это можно? — спросил Фред.

Хозяин долго думал. Многотрудно, но успешно.

— Хочешь просто яичницу?

— Из двух яиц.

— Из двох?

— Да. И хлеб с маслом.

Трое мужчин за соседним столом выпили и поднялись.

— Наше вам, — сказал парень с татуировкой и кисточкой из меха серны, когда они выходили.

Теперь Фред был единственным посетителем. Яичница была вкусная, а бутерброд с маслом — такой бутерброд вообще можно было бы причислить к лучшему, что есть в жизни. А к этому еще стакан белого вина, а потом еще один, и еще один — Фред чувствовал себя уже почти прекрасно.

— Вам передавала привет госпожа Бекман. Я насчет ключа.

— Никакой Бекман я не знаю. Какого еще ключа? — проворчал хозяин.

— Сюзанна Бекман. А ключ — от хижины на Малом Эльбзее.

— Ах, Сюзанна! Дочь Принца? Целую вечность ее не видел. — Небритое лицо хозяина почти озарилось чем-то вроде улыбки.

— Я поживу там какое-то время. Фирнайс моя фамилия. Фред Фирнайс. Я работаю вместе с Сюзанной.

Хозяин принялся рыться в выдвижном ящике.

— Ключ… куда же я его подевал? Я бы на твоем месте… то есть на вашем месте я бы сейчас туда не ехал. Уже почти стемнело, а дорога плохая. Несколько дней дождь льет… а дорога насыпная, со щебенкой. И вообще. Не в обиду будь сказано. Не похож ты на человека, который управился бы там, наверху. А вот и он!

Он вынул из конверта большой, старомодного вида ключ и протянул Фреду.

— Ты на полном приводе?

— Не совсем. Но, надеюсь, получится.

— Смотри, я тебя предупредил. От большого шлагбаума сворачивай налево вверх. Если доедешь до парковки с поленницей дров, значит, проскочил. Вот ключ от лесной дороги. Всегда запирай как следует.

— Спасибо.

Фред расплатился и вышел под дождь к машине. На сей раз без спешки. Вино его успокоило. И он был рад, что выбрался из затхлого помещения трактира. Он завел мотор своего «бенца». Уже и правда смеркалось, главным образом из-за дождя, который не ослабевал. В конусе света фар он увидел, что хозяин стоит перед дверью и провожает его взглядом.

Фред ехал в лес. Лишь небольшая желтая табличка для пеших экскурсантов указывала путь: «Малое Эльбзее, 16,4 км».

Уже через короткое время Фреду пришлось снова выходить под дождь: дорогу перегораживал шлагбаум. Фред открыл замок, проехал, потом тщательно снова запер. Ему понравилось иметь такой эксклюзивный доступ к лесу. Он запер за собой доступ всему остальному моторизованному миру. Если бы в распоряжении Фреда был навигатор, он посоветовал бы ему на этом месте как можно скорее повернуть назад.

Километров через пять щебеночная дорога вывела его из леса и пошла вдоль горного ручья. Грязно-коричневые водные массы рвались в долину. После первого подъема последовал более темный лес, небольшое горное плато, опять лес, а потом больше ничего. Фред опознал дровяной склад. Конец дороги. Конец мира.

Должно быть, он проскочил развилку. Он повернул назад и по правую руку увидел что-то вроде лесной дороги. Она круто шла вверх и местами больше напоминала ручей. Задние колеса его тяжелого автомобиля забуксовали и сразу же зарылись в щебенку. Фред дал машине откатиться назад. Надо попытаться одолеть подъем с разгона. Он держался как можно ближе к косогору, потому что слева зияла пропасть, дно которой терялось в темноте.

«Мерседес» бросало на ухабах, иногда колесо сползало и буксовало, но в какой-то момент шина все же находила опору. Еще сотня метров — и подъем был взят. Справа на дорогу лился поток воды, и Фред не мог разглядеть, осталась ли хоть какая-то твердая почва под водой. Но и развернуться он не мог, а ехать по этой дороге задом тоже не представлялось возможным. Придется прорываться, подумал Фред и дал газу. Он нырнул в поток, услышал металлический удар по днищу и почувствовал, как машина провалилась в яму. Больше Фред ничего не видел. По окнам стекала грязь. Однако дворники, в конце концов, смогли расчистить небольшую смотровую щель, и тут машина снова вынырнула — Феникс восстал из дерьма, подумал Фред и истерически расхохотался. Машина выехала из провала на дорогу. Через несколько сотен метров свет фар скользнул по маленькой деревянной хижине. Вскоре после этого дорога закончилась. Фред вышел и отдышался. Тьма сомкнулась вокруг него.

Бревенчатая хижина состояла из двух помещений: в первом, отчетливо большем, находилась кухонная ниша, а также красивый старомодный комод, в переднем углу между двумя окнами стоял деревянный стол с угловой скамьей и двумя стульями. На заднем плане виднелась дверь, ведущая во второе, меньшее помещение с одним крошечным оконцем.

Мышь, которая через три часа после Фреда заглянула посмотреть, все ли в порядке, обнюхала человека, который спал на деревянном топчане в каморке. Рядом с лежанкой валялись как попало ботинки Фреда. Больше он ничего с себя не снял, как было видно под дырявым, свалявшимся шерстяным одеялом, которым он кое-как прикрылся.

На столе стояли две винные бутылки — одна пустая, вторая полупустая, — стакан и пепельница с примечательной ручкой из оленьих рогов. Стакан был опрокинут, а по столу растекся красный парафин от свечи. Правда, сырные корки представляли для мыши радостное зрелище.

Человек дышал тяжело и постанывал во сне. Полоска лунного света падала на его лицо. Мышка пробежала по одеялу, остановилась перед лицом Фреда и наблюдала пар от его дыхания, который был хорошо виден в холодном свете. Мышь бесстрашно взобралась на лицо Фреда и обнюхала его нос. Фред хрюкнул и повернулся на бок. Мышь сбежала.

Когда Фред вышел из хижины, солнце уже стояло над горами, окружавшими котловину. Можно было прямо-таки наблюдать, как тает свежий снег, выпавший на вершины ночью. От лесов, жавшихся к склонам гор, поднимались клочья тумана и тут же растворялись в теплом, прозрачном воздухе.

«Красиво», — лаконично подумал Фред. Хотя вообще-то он заранее решил быть недовольным, поэтому отряхнул руками пыль со своей одежды и вслух проговорил:

— Дрянь.

Перед ним лежало озеро Эльбзее, поверхность воды слегка рябила под полуденным ветром, дувшим со склонов. На берегу качался камыш. Фред направился к мосткам, которые вели почти от самой хижины и метров на двадцать вдавались в озеро. Он лег животом на лиственничные доски и ополоснул лицо. Вода оказалась не такой холодной, как он боялся.