Миа Марч - В поисках Колина Фёрта

— Ну, а как это вообще возможно? — спросила Беа. — Я даже не уверена, хочу ли с ней встретиться. В смысле, готова ли. Я ничего не знаю.

— Не волнуйтесь, — сказала Джемма. — Я использую это, только если вы с ней встретитесь и она захочет поделиться своей историей, своими переживаниями. Какой прекрасный мог бы получиться рассказ о возвращении на круги своя.

— Наверное, — согласилась Беа. — Но я понятия не имею, интересно ли ей обнародовать свое прошлое. Я ничего о ней не знаю. Только то, что она печет, по-видимому, очень вкусные пироги.

Внезапно раздался мужской голос:

— Эй, народ! Колин Фёрт раздает автографы и фотографируется на пристани прямо за дверью!

Не меньше двадцати человек повскакали с мест и бросились на улицу или столпились у окон. Минуту спустя все они вернулись назад, пожимая плечами и констатируя, что актера нигде не видно.

— Да я бы Колина Фёрта за милю узнала, — сказала Джемма, выглядывая в окно. — И я его не вижу.

— Так странно, — заметила Беа. — В субботу, когда я была в той закусочной, кто-то тоже позвал посмотреть на Колина Фёрта.

— Может, он пустил этот слух и скрылся. Признаюсь, я бы с удовольствием на него взглянула, — сказала Джемма. — Он один из моих любимых актеров. «Ты мне нравишься. Очень. Такая как есть», — добавила она с британским акцентом.

Беа засмеялась.

— «Дневник Бриджит Джонс». Обожаю этот фильм. В последний раз вместе с мамой мы смотрели «Король говорит», по кабельному каналу в ее палате в больнице. Она была без ума от Колина Фёрта. — У Беа защипало в глазах. — Ей так нравился этот фильм. Она уже дважды видела его, но захотела посмотреть еще раз со мной.

— Может, он каким-то образом находил у нее отклик, поскольку она не могла сказать того, что хотела. — Темно-голубые глаза Джеммы были полны сочувствия.

Беа едва не ахнула, поняв, о чем она говорит; перед ней встал Колин Фёрт в роли короля Георга VI, который страдал ужасным заиканием, оставшимся у него на всю жизнь, оказался на троне и должен был публично обратиться к своему народу, чтобы вселить в него уверенность.

— Точно, так и было. А я об этом и не подумала.

— Ну, за последние несколько недель тебе столько всего пришлось осмыслить, — сказала Джемма, и Беа почувствовала облегчение — приятно поговорить с доб-рым человеком. Конечно, Джемма Хендрикс журналистка, и, может, ей всего лишь нужен материал для статьи, но Джемма понравилась Беа. Она показалась ей искренней.

Принесли их ланч — рыбу с чипсами для Беа и крабовые пирожки для Джеммы. Когда подали счет, Беа предложила оплатить свою долю, хотя это и нанесло бы существенный урон ее кошельку, но Джемма отказалась.

— Я же сказала, что приглашаю, и не шутила.

Беа испытала подлинное облегчение.

— Большое спасибо. Я остановилась в самом дешевом мотеле города, но могу остаться там еще только на одну ночь. Придется искать работу, если я планирую здесь задержаться.

Но чего ради ей задерживаться? Чтобы решить, хочет ли она встретиться со своей биологической матерью? Она могла бы сделать это и из дома.

В этом и состояла проблема: дома-то у нее и нет. Беа некуда было ехать, негде находиться. Ей рисовался старый белый коттедж на Кейп-Коде, который снимала мама, уютная гостиная, маленькая очаровательная спальня, где жила Беа, приезжая в гости и на лето. Ей виделось, как мать выходит ей навстречу, в хлопковом сарафане и сандалиях, волосы собраны в свободный пучок, лицо светится от счастья — ее девочка приехала домой. Кора Крейн, ее мать.

Беа посмотрела в окно и тяжело вздохнула. Ей вдруг ужасно захотелось увидеть Колина Фёрта там, на пристани, раздающего автографы и соглашающегося сфотографироваться, короля Георга VI ее матери, который так упорно работал, чтобы сказать то, что хотел, что нужно было сказать своему народу. Интересно, действительно ли ее мать пыталась преодолеть это по-своему, не в силах найти подходящие слова для смягчения удара, сожалея, что скрыла правду от своего приемного ребенка.

— Знаешь что? — заговорила Джемма, глотнув чаю со льдом. — Вчера я слышала, как управляющая гостиницей, где я живу, говорила кому-то, что ищет помощницу на кухню и по уборке за проживание и стол. Это роскошная гостиница «Три капитана», всего через две улицы вверх от гавани. После еды предлагаю тебе съездить в мотель и переодеться, чтобы не пахнуть индейкой и майонезом, и приезжай туда. Я познакомлю тебя с Изабел, и вы договоритесь о собеседовании. Может, она и сразу с тобой поговорит, если не будет занята.

У Беа полегчало на сердце.

— Кухня — моя стихия. Здорово будет, если получится. Похоже, я кругом тебе должна. За спасение в «Доме надежды», за обед, за то, что выслушала, и за возможную работу в гостинице. Ты прямо добрая крестная из сказки.

Джемма рассмеялась.

— Вот если бы я могла сотворить чудо и для себя.

С резюме и фотографиями в конверте из коричневой бумаги Вероника отправилась к Лягушачьему болоту в три часа дня в понедельник, прикидывая, что будет одной из первых в очереди желающих участвовать в массовке фильма с Колином Фёртом. Но там уже собралось не меньше сотни человек, каждый со своим конвертом из коричневой бумаги. Вероника узнавала многих жителей городка и махала им, оценивая как своих конкурентов. В основном все выглядели, как и должны, по общему мнению, выглядеть статисты: обычными людьми. Однако несколько женщин нарядились и обвешались украшениями, словно на новогоднюю вечеринку.

Этим утром Вероника позволила себе потратить пару часов, перерыв свой гардероб в попытках добиться нужного вида. Она понимала, что будет ждать в очереди, заполнять анкету и отдавать резюме и фотографии, и ничто из этого не требовало «выглядеть», но никогда не знаешь, кто принимает документы и какие пометки ставят на твоем резюме, когда ты его подашь. Слишком старается. Слишком старая. Слишком молодая. Слишком много косметики. Слишком скучная.

Вероника постаралась выглядеть самой обычной женщиной — проходящей мимо, сидящей за соседним столиком в ресторане, делающей покупки в супермаркете «Ханнфорд» или прическу в парикмахерской в соседнем кресле. Члены массовки сливаются с фоном. Обладая ростом пять футов десять дюймов, стройной фигурой, грудью четвертого размера и густыми, блестящими рыжевато-каштановыми волосами до плеч, Вероника с фоном никогда особенно не сливалась, поэтому надела старые джинсы, бледно-желтую блузку в деревенском стиле, удобные сабо, волосы собрала в низкий хвост и добавила фартук «Лучшей маленькой закусочной в Бутбее», как будто потом ее ждала работа. Ведь кто еще может быть самой что ни на есть обычной женщиной, если не самая настоящая официантка? Она замечательно умела без слов прохаживаться с кофейником по «Лучшей маленькой закусочной», никому не мозоля глаза. Как правило, ей требовалось лишь поднять кофейник, увидев, что кто-то кивнул, вот и весь разговор. Фартук она положила в сумку.