Элис Петерсон - Только будь со мной

– Но я не могу позволить себе снимать жильё, не имея стабильного дохода.

– Да, но при этом тебе надо быть в Лондоне, чтобы искать работу, – заметил Чарли. – Для начала ты должна обратиться в кадровые агентства.

Он на некоторое время замолчал, задумавшись.

– Ты не хочешь вернуться в медицинский колледж?

– Не знаю…

– Жалко всё-таки – ты столько сил вложила в учёбу. Ты не скучаешь, Кас? По учёбе, по адреналину, по людям?

– Да, иногда мне этого не хватает.

Мы снова надолго замолчали.

– Так ты подумаешь об этом?

Я взяла охапку пены и приделала ему пузырчатую бороду.

– Подумаешь?

– Может быть, Дедушка Мороз.

Я лежала в постели Чарли Белла. Я лежала в постели парня. Такого не случалось уже очень давно. С тех пор, как Шон меня бросил.

Чарли, одетый в футболку и шорты, устроился на одеяле на полу.

– О, чёрт! Свет забыл выключить.

– Тикет, выключатель вниз, – скомандовала я.

– Потрясающе! – восхитился Чарли, когда комната погрузилась в темноту.

– Тикет очень умный. Лежать! Молодец.

– Это ты мне? – спросил Чарли.

Я засмеялась.

– Сколько тебе лет, Чарли?

– А почему ты спрашиваешь? Вообще-то неприлично задавать такие личные вопросы, – добавил он. – Двадцать восемь.

– Я думала, тебе не больше двадцати шести.

– Спасибо за комплимент.

– Чарли, – окликнула его я через пять минут.

– Да?

– Если хочешь, можешь спать со мной. То есть рядом со мной.

– Я понял. – По его голосу я догадалась, что он улыбался. – Мне и здесь неплохо, спасибо.

Я собрала всю свою волю в кулак, чтобы сказать:

– Но я хочу, чтобы ты прилёг рядом.

Последовала долгая пауза.

– А как Тикет к этому отнесётся? – тихо спросил Чарли, когда Тикет зашевелился в своей корзине.

– Не бойся, он тебе доверяет.

Я открыла глаза и увидела прямо перед собой спящего Чарли. Должно быть, ночью ему стало жарко, потому что он снял футболку. У него были широкие плечи и гладкая грудь. Он спал с довольным выражением лица, заложив одну руку за голову. Только я подумала, что было бы неплохо поцеловать его, как Тикет подскочил к кровати и начал переступать с лапы на лапу. Он попытался подвинуть ко мне инвалидное кресло, но оно не пролезало в проход между кроватью и стеной.

– Чарли.

– Угу.

– Чарли! – крикнула я, когда Тикет начал нетерпеливо поскуливать.

Чарли резко сел в кровати, сонный, растрёпанный и растерянный.

– Что? Что такое? Что случилось?

– Тикету нужно в туалет.

Он быстро вскочил, надел халат и засунул ноги в кроссовки, даже не зашнуровывая их.

– Иди, Тикет, – сказала я своему псу, когда он непонимающе смотрел то на меня, то на Чарли. – Иди с Чарли. Хороший мальчик.

Вторую половину дня мы провели в городе Чиппинг Кэмпден, недалеко от которого находился дом семьи Чарли. Мы погуляли с Тикетом по узким деревенским улочкам, а потом отправились в поход по книжным магазинам. Когда я заметила, что у Чарли голова пошла кругом от шопинга, я предложила угостить его пинтой пива в пабе.

Сев недалеко от барной стойки, мы начали рассматривать фото, сделанные Чарли в Колорадо. Он рассказал мне, что увлёкся фотографией в шесть лет, когда бабушка подарила ему на день рождения старую камеру. Учась в университете города Рединг, Чарли работал фотографом в студенческом союзе и университетской газете.

– Мне нравится вот эта, – сказал он, показывая фотографию, на которой я пью горячий шоколад, сидя рядом с Фрэнки. Я тогда понятия не имела, что он нас фотографировал. – В этом и заключается смысл фотографии как искусства. Фотограф ведёт себя тихо, не путается под ногами, но при этом он всё всегда подмечает и запечатлевает на плёнке.

– А что ещё важно для того, чтобы сделать хорошую фотографию?

– Самое важное – это правило третей. – Чарли схватил салфетку и попросил у бармена ручку. Потом нарисовал прямоугольник, разделив его на девять равных прямоугольников поменьше. – Фокус фотографии должен быть на том месте, где линии пересекаются, и ни в коем случае не в центре изображения. Поэтому, если бы я снимал твой портрет, то твоё лицо было бы здесь. – Он обвёл вертикальное пересечение линий маленьких прямоугольников.

– Почему?

– Потому что таким образом создаётся композиция. И снимок выглядит намного привлекательнее для зрителя.

– А ещё что?

– Надо грамотно выбирать задний план. Например, если я захочу сфотографировать тебя сейчас, – он сделал рамочку из пальцев и посмотрел на меня сквозь неё, – сзади виден стол с пустыми кружками и мятыми салфетками. Вид что надо. Но если я передвинусь чуть в сторону, то получится отличный кадр. – Он изучающе смотрел на мой профиль, и я чувствовала себя не очень уютно. – Здесь свет хорошо падает на твоё лицо.

– А кто был твоей лучшей моделью?

– Королева.

– Королева! – воскликнула я, совсем как папа. Надо было скорее переезжать в Лондон.

– Родители моего лучшего друга, Рича, торгуют овчиной в Сомерсете, и королева однажды зашла в их магазин. Есть люди, которых камеры любят. Они прекрасно знают, что делать перед объективом.

– Королева немало времени провела перед объективами.

– Да, но всё равно в ней есть что-то такое неуловимое, не знаю. Она как будто сияет. У неё замечательная улыбка. И вообще она мне кажется очень красивой.

Наступило воскресенье. Мы снова спали в одной постели, но ничего не произошло. Я чувствовала, что мы оба находимся в напряжении, но Чарли даже не пытался меня поцеловать. Я не спала всю ночь, волнуясь и переживая оттого, что я видела взаимное притяжение только потому, что хотела его видеть.

Лениво позавтракав, мы с Чарли отправились гулять по полям, прилегающим к поместью. Он рассказывал мне, чем занимается на работе. Он работал в компании, занимающейся веб-дизайном и маркетингом, и входил в группу из восьми «компьютерных ботанов». Они базировались в творческой студии в центре Лондона, а Чарли был их креативным менеджером.

– Звучит намного круче, чем есть на самом деле, – скромно признался он. – Я всего лишь создаю веб-дизайны для сайтов и блогов. Мы много времени проводим за интернет-маркетингом. Социальные сети и медиа развиваются с огромной скоростью, и компаниям необходимо идти в ногу со временем.

Чарли катил меня вниз по тропинке, мимо заброшенного теннисного корта, который выглядел так, будто в последний раз на нём играли мужчины с викторианскими ракетками и дамы в длинных платьях. Чарли открыл калитку, ведущую на просторное поле.

– Тикет, фу! – крикнула я, когда мой пёс бросился к овцам на лугу, а Чарли побежал останавливать его. Я громко потарахтела жестяной коробкой с собачьим угощением, и Тикет помчался ко мне за печёночными крекерами.