Элис Петерсон - Только будь со мной

– Привет! – послышался голос Чарли из прихожей. – Кас!

– Я в ванной!

Я услышала, как Либби поздоровалась с Тикетом:

– Как прошёл твой день, симпатяжка?

Закрыв глаза, я глубже погрузилась в горячую воду.

Перед самым выходом из дома я заглянула на кухню, чтобы попрощаться с Либби и Чарли и попросить их, чтобы они выпустили Тикета в сад. Эдвард сказал, что он не возьмёт с собой Тинкербелл, потому что в кафе и ресторанах она чувствует себя неуютно.

Чарли стоял у плиты и жарил что-то на сковородке. Судя по запаху, это был фарш. Либби потягивала белое вино, просматривая программу телепередач на вечер.

– Мы собираемся остаться дома, да, сладкий? Работы сегодня было невпроворот, – протянула она, а потом заметила мою блузку. – Красный тебе очень идёт! Ты выглядишь сногсшибательно! Не правда ли, Чарли?

Он обернулся.

– Да, ты отлично выглядишь, Кас. Тебе очень хорошо с распущенными волосами, – заметил он и вернулся к плите.

– Где у тебя свидание? – полюбопытствовала Либби. – Мужчина-то хоть красивый?

– Я бы не сказала, что это свидание. Так, просто поужинаем вместе.

– Кас, милая, это сто процентов свидание. Мужчины не зовут девушек просто поужинать в пятницу вечером. Я права, Чарли?

На этот раз он не обернулся.

– Всё возможно, – покачала я головой. – Присмотрите за Тикетом? Выпустите его в сад, когда он попросится?

– Ты оставишь его дома?

– Думаю, в ресторане он заскучает.

– Конечно, кому хочется быть третьим лишним, – засюсюкала Либби, почесав Тикета под подбородком. – Признавайся, кто этот счастливчик?

– Либби! – Чарли нахмурился. – Хватит…

– Я совсем не против, – перебила его я. – Это Эдвард.

– Куда он тебя пригласил? – продолжала Либби.

– В «Тэррас».

– Ничего себе! Обожаю это место! – Она погладила Чарли по руке. – Это небольшой намёк, милый.

Чарли промолчал.

– Хотя там дороговато, – заметила она, потирая большой палец об указательный. – Мне кажется, свидание пройдёт удачно. Могу поспорить, он пригласит тебя к себе на чашечку кофе.

– Ну, мне пора, – сказала я, испытывая неловкость. – Увидимся ближе к вечеру.

Либби хитро заулыбалась.

– Думаю, сегодня мы уже не увидимся.

Когда официант проводил меня до нужного столика, Эдвард встал со стула и расцеловал меня в обе щеки. На нём была рубашка в полоску с расстегнутым воротником и летний пиджак. Густые каштановые волосы зачёсаны назад, а лёгкая небритость подчеркивала мужественную челюсть. Обычно мне больше нравились гладко выбритые мужчины, вроде Чарли, но я должна была признать, что Эдварду был к лицу такой образ.

– Здесь мило, – заметила я, обводя рукой подозрительно пустой зал.

– Я не знал, какие блюда ты предпочитаешь, но прочитал пару неплохих отзывов об этом ресторане и подумал – к чёрту! Будем пировать!

«Тэррас» – модный ресторан с белыми льняными скатертями на столах, начищенными до ослепительного блеска серебряными приборами и вазами с лилиями и розами. Во многом он выглядел старомодно, официанты даже были одеты в специальную униформу. Мне показалось, что заведение было слишком вычурным и каким-то бездушным. Кроме нас, в зале было всего две пары, и они сидели очень далеко от нас и друг от друга. Но я оценила попытку Эдварда произвести на меня впечатление.

– Закажем вино? – предложил он.

– Ага.

Я изучила пять страниц винной карты, тщетно пытаясь найти хоть что-нибудь дешевле двадцати фунтов за бутылку. Ни черта себе! Бутылка шампанского за двести фунтов! Вдруг меня посетила страшная мысль: как мы будем расплачиваться за ужин? В складчину или Эдвард заплатит за меня?

– Давай возьмём белое домашнее вино? – предложила я, рассудив, что будет намного дешевле заказать бутылку, чем четыре бокала.

– Отличный выбор, – согласился Эдвард, вздохнув с облегчением.

– Итак, – произнесли мы одновременно, после того как официант принёс заказанное вино, разлил его по бокалам и удалился.

– Непривычно быть здесь с тобой без наших четвероногих друзей, – признался Эдвард.

Мы перекинулись парой слов о тренировочном курсе в «Друге человека» и задумались, как поживают Алекс с Присциллой и Дженни с Капитаном.

– А как дела у Тикета?

– О, великолепно.

Великолепно? Боже, Кас, ну и словечко!

– А как Тинкербелл? – спешно спросила я, надеясь, что он не заметил, как сильно я нервничала.

– У неё всё отлично. Ребята на работе её просто обожают. – Эдвард рассказал мне о своей работе в охранном предприятии. – Крупные компании очень боятся атак террористов на свои офисы, поэтому они часто обращаются за помощью к бывшим военным. Одним словом, я работаю консультантом.

Пока он говорил, я раздумывала, хочу ли я поцеловать его. Он был высоким и широкоплечим, мне нравились его тёмные густые волосы с несколькими непослушными прядками, спадавшими на лоб. И было в нём что-то особенное, мужественное. Может быть, мне так казалось, потому что я знала, что он служил в морской пехоте и сражался в Афганистане. С другой стороны, когда он говорил, было заметно, что он спокоен и уверен в себе. Он совсем не похож на того Эдварда, которого я встретила в «Друге человека» и который всегда опускал взгляд.

Поскольку я была за рулём, то старалась не налегать на вино.

– Твои друзья смеются над её именем?

Эдвард залился весёлым открытым смехом, напомнив мне Чарли.

– О, да. Я так надеялся, что в «Друге человека» будет пёс по кличке Геракл или…

– Или Голиаф, – продолжила я.

Наши глаза встретились. Я первая отвела взгляд, бормоча какую-то чушь про вкусное вино и делая очередной глоток.

– Тинкербелл – моя красавица, лучшая на свете девочка, – с теплотой в голосе сказал Эдвард. – Я бы ни за что не променял её ни на каких Гераклов и Голиафов.

Когда нам принесли основные блюда (я предложила отказаться от салатов), Эдвард признался, что всегда хотел служить в армии, даже когда был ребёнком. Как я не знала, откуда взялась моя страсть к медицине, так и он не мог объяснить своё желание стать солдатом. Его отец умер, когда Эдварду было двадцать лет. Он работал бухгалтером в крупной нефтяной компании. А мама была домохозяйкой.

– Я пошёл в морскую пехоту, как только мне исполнилось восемнадцать. Папа поддерживал моё решение. А вот маме претила даже мысль об этом, особенно когда умер папа. Я единственный ребёнок в семье. Поэтому она хотела, чтобы я сидел за столом в офисе подальше от опасности.

– На самом деле, опасность поджидает нас где угодно, – возразила я. – И, возможно, чем в большей безопасности мы себя ощущаем, тем больше опасностей нас подстерегает?

– Да, вполне вероятно, – кивнул он. – Я никогда не смотрел на это с такой точки зрения. Но мы живём только один раз. Несмотря на это, – он указал на ампутированную ногу, – я ни о чём не жалею.