Большая игра профессора Дамблдора

Что самое больное — Мародеры счастливы. Даже Люпин.

А Снейп — нет.

К его чести, он явно пытался что-то понять. Наблюдал, сводил наблюдения в систему, раздражался, но продолжал крутиться поблизости, все еще рассчитывая разобраться… хотя уже было совершенно понятно, что отношения между ним и Мародерами все более обостряются и чреваты далеко не началом большой и крепкой дружбы, а близкими и серьезными неприятностями.

То, что произошло, ударило Снейпа невероятно сильно и больно, и по всем больным местам, которые сформировались в несчастном детстве.

Для Снейпа это совершенно серьезно худшее воспоминание жизни. Возможно, та травма надломила ему психику — через много лет он совершенно идет вразнос, вернувшись в свои воспоминания и увидев там Гарри. « Это было ужасно: губы Снейпа тряслись, его лицо было белым, его зубы оскалены ». Да, ужасно, других слов не подберешь. Закомплексованный с детства, так и не преодолевший свои комплексы, так и не устроивший личную жизнь Снейп — и, между прочим, он так тщательно избегает любого намека на сексуальные темы… сама демонстрация трусов публике для него уже была страшным унижением. А уж комментарии, в том числе и от девушки, которые за этим последовали, и действия, которые, возможно, последовали тоже… да, мы считаем, что сцена прервана в основном из соображений цензуры — далее фильм воспоминаний получил бы не совсем детский рейтинг.

Однако что же насчет его палачей? Которых Снейп ненавидит потом всеми фибрами души? Ведь оба они отнюдь не плохие люди…

Начнем с Джеймса, которого Снейп ненавидит через много лет нисколько не меньше, чем в первый день. Собственно, основные претензии профессора зельеделия к Гарри — что он сын своего отца. Для Снейпа Джеймс есть толстошкурое чудовище, самодовольный оптимистический придурок, который ради забав приятеля и с досады, что девушка с ним не хочет дружить, походя, невзначай, искалечил Снейпу всю жизнь. И, что самое страшное, даже не обратил на это внимания.

Из книги в книгу у профессора зельеделия вырывается один и тот же вопль якобы по поводу Гарри — а на самом-то деле относящийся всецело к Джеймсу: « Поттер настолько самоуверен, что критикой его не прошибешь! » Это Гарри-то, который детство имел не лучше, чем его нелюбимый преподаватель? Видя то, что произошло много лет назад, в Думоотводе, мальчик, между прочим, автоматически ассоциирует себя не с отцом или любимым другом-крестным — но, конечно же, с тем, кого обижают. « Он знал, каково быть униженным посреди толпы зрителей, он в точности знал, каково было Снейпу ».

Однако Снейп не менее слеп к тому, каков на самом деле Гарри, чем Гарри — к тому, каков на самом деле Снейп. Увы, Северус за много лет так и не разобрался с детской травмой. Он все никак не может пробить непрошибаемого Джеймса, сделать ему больно, расплатиться за прошлое.

« Ну как… повеселились, Поттер? — задает он первый и самый главный вопрос. — Забавный человек ваш отец, да? »

Один Поттер годы назад запредельно унизил его. Другой — такой же тупой, такой же самодовольный и небрежный, — увидел это и должен радостно ржать по этому поводу. Иного Снейп от Гарри не ждет.

Собственно говоря, если представить себе Джеймса, попавшего в ситуацию Снейпа… конечно, скверно и унизительно. Но незаживающей раны у него не будет. Здоровое, спортсменское, толстошкурое отношение к жизни выручит. Он действительно не понимал и не способен был понять, как больно Снейпу, но и сам бы не колбасился пожизненно по аналогичному поводу. Лет через пять в компании Мародеров он, скорее всего, весело бы ржал над этим забавным эпизодом из прошлого: «А помните, как Снивеллус меня подвесил ногами вверх… а я ему лоб рассек так, что кровь на мантию капала, ха-ха-ха…»

Действительно, что, кроме бессильной ненависти, может испытывать к нему Снейп? Джеймс и при жизни был недосягаем для уколов Снейпа, да еще и погиб рано. Теперь уже не доспорить, не уязвить, не объяснить.

Да, фиксация Снейпа на Джеймсе имеет почти болезненный характер. Но по-своему она вполне логична и объяснима.

С Сириусом сложнее — тот, кажется, многое понимал. И хотя в детстве он был довольно жестокий мальчик, да и Азкабан не так чтобы уж коренным образом его изменил, все же, когда мистер Блэк остывает, он вполне может поставить себя на место другого, остановиться и даже временами пожалеть о том, что сделал. Вот, например, он, пылая жаждой возмездия, волочет Рона в дупло Дракучей Ивы и ломает ему ногу. Да ладно, собственно, что за беда, не убил же, потерпит, и вообще, нефиг обращать внимание на мелочи, когда душа горит и рвется.

А вот потом, когда немножечко остыл…

Чрезвычайно показательна в этом плане старая история: когда Джеймс спас жизнь Снейпу — не просто так, а после того, как заскучавший Сириус, в очередной раз не подумавший о последствиях своих поступков, послал Снивеллуса вервольфу навстречу. Между прочим, и Люпина тем самым выдал, и вообще обеспечил себе немало неприятностей на будущее.

Потом, конечно, он об этом жалеет: « Мы тогда ВСЕ были идиотами ». Кстати, это, наверное, максимум извинений, которые Сириус может себе позволить принести.

Так что Сириус вполне в состоянии понять поведение Снейпа. Он бы на месте последнего не забыл и не простил.

И вообще, эти двое, если на то пошло, очень похожи. Сильные, уязвленные, самолюбивые, скрывающие боль, жаждущие признания сверстников, расцветающие от ощущения опасности, вспыльчивые, ранимые, глубокие характеры… Как они внутренне близки, проясняется окончательно в сцене на кухне в ОФ, когда каждый из них безошибочно бьет другого точнехонько в больное место. Чтобы так попасть, нужно знать противника как самого себя. Совсем, совсем не то, что было у Снейпа с Джеймсом.

По-настоящему Сириус и Снейп отличаются одним, но очень важным качеством. Сириус иррационал, следует своему первому порыву, и хорошо если своему, а то бывает, что и совету своего левого ботинка. Легко разогнавшись до субсветовых скоростей, способен так же внезапно и изменить курс. Или вообще остановиться. Повода для этого ему не надо, как и логическая цепочка последствий своих поступков его не заботит. Из пункта А в пункт В он доберется, причем значительно быстрее почти всех остальных персонажей. А вот пункт С останется для него либо безнадежно незамеченным, либо неучтенным при разгоне.

Снейп совсем другой. Рационал. Законник. Логик. Вечно что-то вычисляющий и оценивающий. И — да, ему нужна формальная причина. Как он не то предупреждает, не то угрожает, не то умоляет, застав Сириуса в хижине — « Дай мне повод… Только ДАЙ мне повод… и клянусь, я это сделаю ».