Большая игра профессора Дамблдора

Люпин очень сильно выигрывает по сравнению со всеми взрослыми, которых встречал до сих пор подросток, именно откровенностью. Гарри не привык, чтобы взрослые ему отвечали прямо на вопрос. Он ждал игр и ухода от ответа со сменой темы. А получил удивление, подразумевающее признание интеллекта и взрослости собеседника (« Я думал, это и так ясно »), исчерпывающее объяснение (« Я решил, что боггарт при виде тебя примет обличье Лорда Волдеморта ») и, наконец, признание своей ошибки.

Это новый уровень отношений Гарри с взрослыми: равенство. До такой степени новый, что подросток сначала за Люпином не успевает. Ему надо к такому привыкнуть. А Люпин тем временем делает именно то, что способно завоевать сердце мальчика: он не делает ему никакой поблажки — и одновременно говорит ему очень важную, очень лестную и верную вещь, при этом совершенно не стремясь польстить: « Это значит, что больше всего на свете ты боишься страха как такового. Очень мудро, Гарри ».

Если бы Люпин делал все это для БИ или для Директора… Но он совершенно искренен. Он делает это для Гарри и только для Гарри.

И мальчик, для которого вдруг рухнули стены и раскрылись совершенно невиданные горизонты, теперь безраздельно доверяет Люпину. Настолько, что тут же, сразу хочет попросить его научить, как бороться с дементорами. Какое замечательное качество: когда он чего-то боится, то сразу старается это преодолеть.

Но тут их прерывают. Как говорится, на самом интересном месте.

Утешьтесь, рыдающие над несчастной судьбой Снейпа, несущего Люпину зелье! Мы вовсе не настаиваем, что именно так все происходило. По правде говоря, мы думаем, что Снейп приходит к Люпину с дымящимся кубком впервые именно на Хэллоуин. Более того, мы совершенно уверены, что он заранее проверил коридоры, дабы не попасть в сцену, подобную вышеописанной, и вообще страшно конспирировался. Ибо коллеги все равно найдут способ ему посочувствовать, улыбнуться и бросить понимающий взгляд, а у Снейпа, как у пушкинского Дон Гуана, воображенье в минуту дорисует остальное.

Нет, до сих пор все обстояло совершенно наоборот: это Люпин отправлялся по коридорам к Снейпу за зельем, встречая по дороге полное сочувствие и понимание профессуры. Причем Люпин, будучи по натуре человеком тактичным и благородным, наверняка неизменно закрывал тему и вообще просил птичку не обижать. В то время как птичка, таким благородством и особенно тактом не обладающая, сидела у себя в погребе и думала мрачно: «Все они смеются надо мной!». И была, кстати, права.

Итак, Снейп уперто стоит на своем («Это вся рота шагает не в ногу, а поручик шагает в ногу!»), очень стараясь быть не просто плохим, а даже еще хуже. Но он не железный, и к концу второго месяца его решимость дает трещину. Возможно, этому сильно способствует позиция Дамблдора, который, конечно, всецело за инициативу сотрудников, так что если Северус выбрал конкретно это мыло и эту веревку, то добро ему, и никакого сочувствия от Директора в этом пункте не дождешься.

Не исключено также, что Снейп начинает проникаться к Люпину некоторой безотчетной симпатией. Раньше он, надо полагать, думал, что Люпин ведет себя с ним крайне доброжелательно и приветливо потому, что лицемерит (одновременно сей Тартюф, само собою, поставил себе цель обаять доброго, доверчивого Директора и отбить его у Снейпа). Но оказывается, что Люпин при всей мягкости и вежливости умеет при необходимости чрезвычайно эффективно дать сдачи. И Снейп не может его за это не уважать.

К Хэллоуину Северус наконец проникается настолько, что решает идти мириться, используя как предлог свежесваренную порцию зелья.

Но сцена, которую он видит в кабинете Люпина, разом пробуждает в нем худшие подозрения. Люпин о чем-то наедине беседует с Гарри. Так… неужели в БИ этого года действительно допущен Люпин и не допущен он, Снейп? И Люпин, показывая полное непонимание ревнивых вспышек Снейпа, опять же притворяется? Причем считает, гад, что усыпил Снейпа своим внешне добрым отношением, а сам плетет интриги у него за спиной…

Елки-палки, как было бы хорошо — если б не Гарри! Вечно он стоит между Снейпом и Мародерами… Ведь Люпин отлично понимает, зачем пришел Снейп, и демонстрирует ему один за другим подчеркнутые знаки дружелюбия и внимания. Между прочим, благодарит дважды, то есть сигналы дает с усилением. Несомненно, это полная готовность забыть старое, пойти навстречу невербальному извинению Снейпа и помириться. Но этого недостаточно. Было бы, вероятно, достаточно… не замешайся БИ.

Так что Снейп, не ответив ни на один из положительных сигналов Люпина, уходит, преисполненный наихудших подозрений. А Люпин остается в сильном недоумении, не понимая, что произошло. Снейп приходил мириться и ушел в ярости. Что-то не так? Но что?

Это косвенное доказательство того, что о БИ Люпин на этот момент совершенно не в курсе. Иначе бы он, надо думать, понял.

Объяснение — пусть и неправильное — ему тут же подсказывает Гарри. Его вопль («НЕ ПЕЙ, КОЗЛЕНОЧКОМ СТАНЕШЬ!!») наводит Люпина на мысль о том, где именно он наступил на мозоль Снейпу: значит, тот многие годы мечтает быть преподавателем DADA… гм. Вероятно, Люпину это в голову не приходило, и теперь он как минимум над этим задумается. А еще предпримет определенные шаги. То есть попросит Директора, чтобы именно Снейп заменил его в качестве преподавателя на период полнолунной болезни. Люпин ведь действительно совершенно бескорыстный человек, с него станется…

На этом месте Люпин Гарри практически выставляет. Что означает: он сильно нервничает, настолько, что хочет разговор прервать и подумать. Нет, это не БИ. Он всегда умеет переступить через себя ради интересов дела.

Последуем его примеру и подведем итоги разговора. Итак, что узнал Люпин: больше, чем Волдеморта, Гарри боится дементоров, то есть самого страха. Предсказания Гарри вроде бы не очень сильно грузят. А еще подросток подозревает Снейпа во всех смертных грехах, вплоть до того, что Снейп готов отравить Люпина ради должности. Вот тут, кстати, Люпин не знает, что ответить. Он очень лестно отзывается о Снейпе как профессионале и подчеркнуто демонстрирует, что доверяет коллеге, но ни единого аргумента у него нет. А Гарри ответы без аргументов не принимает, если у него есть предвзятое мнение…

Наконец, Люпин действительно завоевал полное доверие подростка, раз уж тот даже предупреждает его о возможных кознях со стороны другого профессора.

Что из этого Люпин скажет Дамблдору? Сложно сказать. Зависит от того, в какой информации Директор на тот момент остро нуждается. Но одно совершенно точно: Гарри для Люпина не объект наблюдения, а человек. Отношения с ним следует называть дружбой. И дружбу Люпин никогда не предаст. Попросту не способен.