Джек Брюл - Молчаливые воды

Мерф сказал:

– Хорошо, если к вечеру выберутся.

– Если бы мы ждали, пока он пройдет поворот, он бы что-нибудь заподозрил, – возразил Майк Троно. – Лучше неудобства для них, чем вопросы к нам. Хуан говорит по-испански, как местный, а для меня и меню мексиканского ресторана – загадка.

Они продолжали двигаться вверх по течению и миновали еще одну баржу, тянущую лес, прежде чем GPS сообщил им, что они подошли к месту крушения так близко, как могла привести река. Проплыв еще с полмили, они нашли небольшой приток, и Хуан провел лодку в него. Места для корпуса моторки едва хватило, ветки царапали резиновые борта.

Джерри Пуласки привязал швартов к трухлявому пню, и Хуан выключил двигатель. После стольких часов его грохота прошло несколько секунд, прежде чем Кабрильо услышал звуки джунглей. Люди без приказа принялись маскировать лодку, срубая ветки с разных деревьев и укрывая моторку затейливым пологом. Когда они закончили, лодку невозможно было разглядеть с пяти футов.

– Что ж, парни, – сказал Хуан, когда собрали устройства связи и прочее снаряжение, включая специальное крепление под груз для Джерри, чтобы нести плутониевый источник питания, – ленивому плаванию по реке конец. Начинается настоящий поход. Я иду первым. Замыкает Майк. Держаться тихо и незаметно. Следует исходить из того, что арги уже выслали поисковые группы или по крайней мере проводят разведку. Не теряйте бдительности.

Люди с лицами в камуфляжной раскраске – выглядели они не менее жутко, чем любые туземные воины – молча кивнули и вышли из лодки на топкий берег. И пошли в глубь суши по звериной тропе, которая проходила более-менее параллельно маленькому ручью. Температура постоянно была около тридцати градусов, влажность чуть повысилась. Через несколько минут они обливались потом.

Первую милю Кабрильо чувствовал, что после времени, проведенного на реке, болит каждая мышца, но постепенно начали сказываться бесконечные переходы, которые ему приходилось совершать за жизнь. Его походка сделалась более пружинистой, подошвы ботинок едва задевали суглинистую почву. Даже протез не мешал. Кабрильо больше привык к открытым пространствам – к морю или к пустыне, – но его недостаточную зоркость восполняли другие органы чувств. В воздухе чувствовался легкий запах древесного дыма – он знал, это из-за расчистки леса, – а когда под пологом джунглей испуганно крикнула птица, он остановился и подождал, желая узнать, что ее вспугнуло. Может, хищник, а может, она увидела еще кого-то, идущего по той же тропе.

Необходимость постоянно сохранять остроту и ясность ума физически утомляла не меньше, чем попытка неслышно скользить сквозь густую листву.

Внезапно Хуана привлекло какое-то движение слева. Хуан мгновенно опустился на колено и дал знак остальным, цепочкой шедшим за ним, последовать его примеру. Сквозь прицел ручного пулемета Кабрильо разглядывал заинтересовавшее его место. Вброс адреналина в кровь словно обострил его зрение. Он не заметил ни движения, ни шуршания листьев. Здесь, под густым пологом, движение воздуха – редкость. Хуан осторожно отклонился назад, меняя угол зрения.

Вот оно.

Тусклый блеск металла. Не черный маслянистый глянец современного оружия, но темно-серый отблеск старого алюминия, брошенного на произвол стихий. Согласно GPS, до места приземления источника энергии оставалось еще несколько миль, и у Хуана мелькнула мысль, что это другой обломок спутника.

Не распрямляясь, прижав приклад МР-5 к плечу, он сошел с тропы, уверенный: то, что сейчас уходит из поля его периферического зрения, заметят товарищи. Приближался к обломку он с терпением лесной кошки. В пяти футах от себя он увидел сквозь подлесок очертания чего-то большого. Что бы это ни было, оно не часть упавшего спутника.

Он отодвинул стволом свисавшую с дерева путаницу лиан и удивленно хмыкнул. Они обнаружили нечто похожее на кабину упавшего самолета. Ветровое стекло давно исчезло, вьющиеся растения, как раковые метастазы, оплели сиденья и подголовники. Но его внимание привлекло то, что лежало в кресле второго пилота. От тела мало что осталось, только коричнево-зеленый скелет, который вскоре совсем сольется с креслом. Одежда давно сгнила, но поперек таза, ярко сияя на солнце, лежала какая-то медная полоска. Хуан понял, что это застежка-молния.

Он негромко свистнул, и мгновение спустя к нему подошли Марк Мерфи и Джерри Пуласки. Майк остался у тропы, следить за тылами.

– Что скажете? – негромко спросил Хуан.

– Похоже, этот самолет появился здесь не вчера, – сказал Джерри, стряхивая приземлившегося ему на шею жука размером с мышь.

У Марка на мгновение сделалось задумчивое лицо, потом вдруг глаза его округлились.

– Это не самолет, – благоговейно сказал он. – Это «Летучий голландец».

– Прошу простить мое невежество, – сказал Пуласки, – но разве «Голландец» не корабль-призрак?

– «Летучий голландец» – это дирижабль, – ответил Марк и показал. – Посмотрите между сиденьями. Видите большое колесо? Оно управляет высотой полета. Крутишь его вперед, включается руль высоты на хвосте, и дирижабль опускает нос. Поворачиваешь назад – нос поднимается.

– Почему ты считаешь, что это «Летучий голландец», а не какой-нибудь пропавший флотский патрульный дирижабль времен Второй мировой воны?

– Потому что мы в тысячах миль и от Тихого, и от Атлантического океанов, а «Летучий голландец» пропал во время поисков затерянного в джунглях города.

– Ладно, – сказал Хуан, – вернись к началу и расскажи все по порядку.

Марк не мог оторвать взгляда от разбитой гондолы дирижабля.

– Мальчишкой я типа увлекался дирижаблями и цеппелинами. Ну такой заскок, понимаете. Хобби. А до того были паровозы эпохи пара. – Заметив, как на него смотрят, он добавил: – Говорю же, я был фриком.

– Был? – невозмутимо спросил Джерри.

– Короче, я прочел кучу книг о воздушных кораблях и их истории. Например, историю Л-8, морского патрульного дирижабля, который вылетел из Сан-Франциско в августе 1942 года. Через несколько часов обычного полета экипаж из двух человек доложил, что видит нефтяное пятно. Еще через несколько часов дирижабль вернулся на берег, но людей в нем не было. Единственный намек – исчезли оба спасательных жилета.

– При чем тут это? – с легким нетерпением спросил Хуан. Марк Мерфи был самым умным из тех, кого знал Кабрильо, но постоянно норовил отклониться от темы ради связанных с ней вопросов, которые высвечивала его почти фотографическая память.

– Так вот, другая история о пропавшем дирижабле – это «Летучий голландец». Надеюсь, я помню верно. После войны бывший пилот флотского дирижабля купил с приятелями подержанный дирижабль, чтобы полететь в нем над Южной Америкой на поиски затерянного города инков, скорее всего Эльдорадо. Они переделали дирижабль, чтобы он летал на водороде, который легко взрывается, но который они могли с помощью электролиза получать сами.