Джек Брюл - Молчаливые воды

Достав из-за спины автомат, Хуан сел за руль, отметив, что даже при обоих открытых окнах в кабине пахло потом, острой едой и чуть-чуть марихуаной. Он поставил ногу на газ, прежде чем машина пошла медленнее мили-другой в час. Посмотрев в зеркало заднего обзора, увидел, что шофер медленно поднялся. Конечно, его оглушило, но он не казался серьезно пострадавшим.

Теперь самое трудное, мрачно подумал Кабрильо. Поглядев наверх, на дорогу, он увидел продолговатое облако пыли: за ним неотступно следовали его люди. Ниже по склону дорога по-прежнему была пуста. Солдаты Девятой бригады, вероятно, еще только входили в очередной крутой поворот на длинном спуске. Хуан старался вести полуприцеп так, чтобы внешние колеса все ближе подходили к краю дороги и пропасти. Здесь покрытие было вовсе не таким плотным – бесчисленные машины изрезали дорогу рытвинами. Щебень с шорохом летел из-под колес и барабанил по усеянному пнями склону.

Вот!

На верхнем отрезке дороги выигрыш в высоте позволял Хуану видеть внизу приближающиеся грузовики. Шли они совсем не так быстро, как он думал, и ему стало любопытно, так ли легко они преодолели последний поворот. Эта мысль вызвала у него новое уважение к людям, которые проделывали этот путь десятки раз за день.

Хуан подвел грузовик еще ближе к кромке. Передние колеса буксовали на самом краю обочины, внешние ведущие колеса и внешние колеса по правому борту прицепа повисли в пространстве. На скорости сближения 60 миль в час, но разделенные двумя сотнями футов по вертикали, три машины неслись друг к другу.

Не отводя взгляда от дороги, Хуан нашарил ручку дверцы и убедился, что она не захлопнулась. Теперь все зависит от расчета времени. Поторопишься – они успеют остановиться. Промедлишь – промахнешься.

Хуан рассчитал как можно точнее. Он рванул руль вправо и выбросился из кабины, сильно ударившись о дорогу, но, перекувырнувшись, как акробат, встал на ноги.

Восемнадцатиколесный грузовик еще секунду качался на краю, а потом скатился с дороги. Ударился бортом, с разгону прорыл борозду в обожженной земле и налетел на пень, торчащий на месте дерева, росшего здесь не одну сотню лет, прежде чем алчность решила его судьбу. Из пробитого радиатора ударил пар, ветровое стекло вылетело двумя цельными кусками и разлетелось, образовав несколько холмиков сверкающих осколков.

От сильного удара прицеп вздыбился и выбросил груз. В нем было тридцать бревен, почти все – высотой и толщиной с телеграфный столб, но отдельные чудовища весили по три тонны каждое. Покатившись вниз по склону, первые несколько ярдов они держались плотной «пачкой», но как только начали отскакивать от пней, всякое подобие порядка исчезло. Одни отскакивали от пней и меняли направление падения. Другие, поднявшись при столкновении вертикально, ныряли вниз и неслись по склону, как артиллерийские снаряды.

Шофер первого грузовика не видел этого подстроенного крушения и, только услышав тревожные крики людей в кузове за собой, понял – что-то случилось. Он внимательно оглядел проселок впереди и не увидел ничего необычного. Крутизна склона холма не позволяла ему увидеть лавину, готовую вот-вот снести машину с дороги.

– Эктор! – заорал его пассажир, глядя круглыми глазами вверх по холму. – Стой! Во имя пресвятой девы, стой!

Водитель, Эктор, вдавил тормоз, крепко держа руль и не давая грузовику вилять. Последовал сотрясший машину удар: это второй пикап, который вел Рауль Хименес, врезался в их задний бампер. Эктор был пристегнут; эту привычку в него вколотили с детства, и никакие насмешки мачо не могли заставить его измениться.

Пассажир, отрядный сержант, не пристегивался никогда в жизни. Его выбросило сквозь ветровое стекло, в котором осталось отверстие размером с человека, обведенное кровавой каймой там, где стекло изрезало ему лицо и руки. Он приземлился в добрых пятнадцати футах перед грузовиком. Эктор не знал, жив ли он, и тут через сержанта перекатилось бревно толщиной с человеческий торс, вдавив мужчину в твердую землю.

Тогда Эктор понял, что смерть коснулась его плеча. Другое бревно, переворачиваясь с торца на торец, пробило крышу кабины пикапа и ударило его по ноге. Продолжив движение, огромный кусок дерева легко, словно открывалкой, вскрыл кабину, сорвав крышу.

Те, кто не пострадал в крушении, выпрыгивали из грузовика и бежали вверх по холму, в панике позабыв о товарищах. Грузовик получил от пары самых больших бревен два удара в борт, и его одним махом сбросило с дороги. Раненых и тех, кто был слишком потрясен, чтобы бежать, выкинуло из машины и раздавило, когда грузовик, переворачиваясь через борт, покатился с холма.

Большинство солдат, выпрыгнувших из кузова, допустили ошибку и бросились бежать прямо от грузовика, вскоре он их догнал. Счастливчиков отшвырнуло, переломав руки и ноги. Остальные погибли на месте. Одному солдату хватило сообразительности побежать вниз по склону наискось, и переворачивающаяся машина не убила его. Он даже сумел вовремя перепрыгнуть одно катящееся бревно. Второе ударило его под колени, сломав обе ноги. Бревно подскочило и расплющило его раньше, чем нервы успели передать в мозг болевые импульсы.

Второму грузовику повезло чуть больше. Титанический удар развернул его поперек дороги, и почти сразу три бревна ударили его в задний борт. Когда грузовик ударился о первый пикап, двигатель заглох, и теперь Рауль Хименес не мог контролировать все ускоряющееся движение вниз по склону. Он вдавил ногой тормоз и рванул ручник, но преодолеть тяготение и инерцию оказалось не под силу усталой машине, у которой на одометре было больше двухсот тысяч миль. Она врезалась в пень не в центре, а с краю и развернулась. Колеса пробуксовали, и грузовик перевернулся. Людей разбросало, как тряпичных кукол. Рауль умудрился остаться на сиденье, мир за ветровым стеклом вращался. Боковое окно с его стороны разбилось, но то, что ударило в стекло, не задело Рауля. Удар за ударом сотрясали грузовик, угрожая свести Рауля с ума, но после особенно сильного удара все стихло. Остатки пикапа прижало к пню, и лавина из бревен остановилась.

– Отличная работа, техасец, – услышал Хуан по радио.

Он оглянулся и увидел, что к нему несется машина с его командой. Если он и испытывал что-то к людям, которых только что убил и искалечил, достаточно было вспомнить сожженную деревню, чтобы понять – он оказал человечеству услугу.

За рулем был Майк Троно, рядом сидел Марк Мерфи. Джерри стоял в кузове; когда грузовик подошел близко, Джерри протянул руку, подцепил Хуана под мышку и поставил в кузов. Хуан постучал по крыше кабины, и Майк нажал на газ.

Потребовалось две минуты, чтобы преодолеть поворот и оказаться там, где солдат Девятой бригады смело с дороги. Раненые страдальчески стонали. Мертвые лежали в столь неестественных позах, что с трудом верилось, что у них есть скелет.