Александр Крыласов - Дневник нарколога

Холодцов понял, надо что-то с этим делать, и пошел к своему школьному другану Лехе Змееву по кличке Змей. Леха служил барменом в ресторане Глеба, подрабатывал тамадой на свадьбах и знал женщин, как свои пять пальцев. Он был хитер как змей, хладнокровен как крокодил и циничен как работник ЗАГСа с многолетним стажем. Подвизаясь в качестве тамады и массовика-затейника, Змеев постоянно шерстил Интернет в поисках шуток и анекдотов, выставляющих новобрачных в выгодном свете. На свадьбах он сыпал шутками и прибаутками, без зазрения совести выдавая их за собственные, вызывая громовой хохот гостей и слезы умиления у самых недовольных тещ и свекровей. В свободное же от работы время Змей, наоборот, чихвостил женихов и невест на чем свет стоит, воспринимая любой брак, а особенно своих друзей, как личное оскорбление. Немудрено, что с такой родословной Леха был закоренелым холостяком, женоненавистником, женолюбом и ходоком одновременно. Глеба он встретил в полосатом халате с кистями, предложил чая и загадал загадку:

— Как думаешь, какая разница между феей и ведьмой?

— ?

— Полгода совместной жизни.

Холодец тяжело вздохнул.

— А знаешь, что такое любовь?

— ?

— Любовь — болезненное помутнение рассудка, когда чужую задницу начинаешь любить больше своей.

Глеб, вместо того чтобы рассмеяться, вздохнул еще горше.

— Ладно, Студень, не бзди. Сейчас мы будем делать тебе прививку от любви инъекцией цинизма и жизненного опыта. Скажи-ка мне, дружище, чем отличается мужской эгоизм от женского?

— Да не знаю я, — всплеснул руками Глеб, уронив чашку на пол.

— А вот посуду бить не нужно, — покачал головой Леха. — Мужчина хочет жить для себя. Женщина хочет, чтобы мужчина жил для нее. А знаешь, что такое удачно жениться? Удачно жениться — это засунуть руку в бочку с гадюками, кобрами, гюрзами и питонами, пошуровать там в течение часа и вытащить безобидного ужа.

— Слушай, Лех, а ведь ужик — это тоже змея. Только маленькая, — впервые слабо улыбнулся Холодец.

— Точно, — захохотал Змеев, — как я раньше не догадался. Вот видишь, помогает мое лечение.

— А чего мы с тобой чаем напузыриваемся? — намекнул Глеб. — Я думал, ты меня вискарем угостишь. Посидели бы как в старые добрые времена, перетерли за жизнь.

— Я в завязке, — признался Змей.

— Да ну?

— Уже два года, — разоткровенничался Леха, — бармен и тамада, как выяснилось, состоят в группе риска. Мне уже ночью всякие голоса слышались, а по утрам руки так тряслись, что зубной щеткой в рот не попадал.

— А как же ты телок без вина уламываешь? — поразился Студень.

— С каждым годом все хуже. В основном из-за возраста, — сознался Змей, — а с другой стороны: чем меньше девушек мы любим, тем больше денег в кошельке. И ты у нас яркое тому подтверждение.

— Она мне сначала такой чистой показалась, такой неизбалованной, — заныл Холодцов, — такой порядочной.

— Порядочная девушка отличается от непорядочной только тем, что никогда не знаешь, во сколько она тебе обойдется, — заметил Змеев, — запомни, женщина забирает у мужчины все. Даже фамилию.

— Совсем в тряпку превратился, — пожаловался Глеб, — помыкает мной, как хочет, веревки из меня вьет, а я, дурак старый, терплю.

— Мазохистическая любовь — самая сильная, — пояснил Змеев, как и многие бармены, бывший учитель биологии, — тот, кто хочет любви, беззащитен вдвойне.

— И жену бросить не могу, — ныл Холодцов, — и от Люськи отказаться мочи нет.

— За двумя девушками погонишься — от двух потом бегать и будешь, — предупредил Леха.

— А не скучно тебе одному? — задал Холодцов давно мучающий его вопрос. — Не хочется иногда остепениться?

— Лучше раз в пол года думать о женитьбе, чем раз в неделю о разводе, — отчеканил Змей.

— А может, мне все-таки жениться на Люське? — пустил слезу прежде несгибаемый Холодец.

— Холостой мужчина — мудрец. Женатый мужчина — философ. Дважды женатый мужчина — идио-о-о-от! — процитировал Змеев народную мудрость.

— Что же мне делать? — заскулил Холодцов, вытирая кулаком выступившие слезы.

— Я знаю, что тебе делать, — обнадежил тамада и бармен своего друга и работодателя, — сначала я спою песню, посвященную мне, а потом тебе, — Леха схватился за гитару и продекламировал:

— Не надо цветов, лучше деньгами, — раскланялся Змей, — песня вторая. Посвящается тебе, несчастный возлюбленный.

Леха отложил гитару и взглянул на друга, Глеб трясся в беззвучных рыданиях и напоминал первоклассника, потерявшего портфель.

— Да уж, — почесал в затылке Змей, — терапевтическое лечение не помогает, придется применить хирургический метод. У тебя машина на ходу?

Холодец кивнул, роняя слезы в вазочку с вареньем.

— Тогда поехали к моему доктору.

— К какому доктору?

— Который меня закодировал. Ушлый, собака, он и тебе поможет.

Через час друзья сидели перед дверью наркологического кабинета и занимались своим привычным делом: Глеб снова оправдывался и унижался по телефону перед Люсей, а Леха активно клеился к хорошенькой медсестре. Когда подошла их очередь, Змеев пропустил другана вперед и представил врачу: