Татьяна Лисицына - Цветок на ветру (СИ)

— Почему ты называешь меня на «вы»? — удивилась Диана Дмитриевна. — Ведь ты же моя внучка.

— Я просто никак не привыкну. У меня никогда не было бабушки.

— О, не называй меня бабушкой, — в голос Дианы Дмитриевны появились страдальческие нотки. — Когда ты была маленькая, ты называла меня бабусей.

Каролина еле удержалась от хихиканья. «Бабуся». Вспомнилась детская песенка — «Жили у бабуси два веселых гуся».

— Хорошо, как скажете, — мягко сказала она. — Может мне стоит навестить вас? — вежливо предложила она. — Привезти продукты, например? Вы же не встаете с постели.

— Нет, милая, спасибо, у меня все есть. Андрей заботится обо мне. А мне бы не хотелось предстать перед тобой такой развалиной, какой я сейчас являюсь. Давай отложим нашу встречу, хотя бы неделю. Мы ведь можем пообщаться по телефону. Скажи, а твоего ненормального отца точно посадили? Он не сможет оттуда сбежать?

— Да, его посадили. Он ждет суда, — сухо сказала Каролина, вспомнив какую боль причинил им всем ее отец и все равно почувствовала раздражение от слов Дианы Дмитриевны. Она вспомнила, как в выходные, когда она была маленькой, отец водил ее в парк и катал на всех каруселях. «Он любил меня и любил маму», — вдруг подумала она.

— Как он с тобой обращался, пока ты жила с ним? — требовательно спросила Диана Дмитриевна.

— Мне не на что пожаловаться. Я бы никогда не подумала, что… — Каролина запнулась, такие слова, как покушение на убийство не шли с ее языка применительно к отцу.

— Вот и Зоя моя доверчивая тоже так не думала. Впрочем, она всегда была слишком беспечной. Одна я знала, на что он способен. Ведь говорила же Зое, чтобы она не выходила за него замуж.

— Это дело прошлое, — примирительно сказала Каролина.

— Прошлое иногда возвращается, — философски сказала Диана Дмитриевна.

— Как там Андрей Валерьевич? — перевела разговор на другую тему Каролина. Она не могла назвать его дедушкой, но понимала его лучше, чем кто бы то ни был. Для него эта ситуация должна быть еще более невыносима, чем для нее. Ведь это он и положил начало этому разладу, которому нет конца до сих пор.

— Конечно, переживает, — ответила Диана Дмитриевна. — Но что тут поделать? Да еще и неизвестно, сын ли он ему или нет.

Каролина вздохнула. Если Андрей Валерьевич и может себя тешить теперь надеждой, что Руслан не его родной сын, то с ней все понятно. Она дитя несостоявшегося убийцы.

— Ты хочешь поговорить с ним? — спросила Диана Дмитриевна.

— Нет, пока нет, — испугалась Каролина. — Я не знаю, что ему сказать. Может быть, позже, когда мы все встретимся.

Каролина попрощалась и повесила трубку. Разговор с вновь обретенной бабушкой не принес покоя. Она долго сидела, не вставая с дивана. Вспоминала отца, Аллу и свою жизнь в Саратове. Ее родители всегда казались ей немного странными. В их доме никогда не было уюта и тепла, как и не могло быть в семье, построенной на обмане. Она даже не знала, что больше причиняло ей страдание: то, что он выкрал ее ребенком, или то, что он пытался застрелить ее маму. Да что же он за человек?! И она его дочь. Она никогда не сможет этого ни забыть, ни простить. Она упала на диван и расплакалась. Папа, ну как же ты мог так поступить со мной?!

Ко всеобщей радости Зоя поправлялась быстро. Несмотря на то, что Каролина навещала ее каждый день, ей не терпелось выписаться домой. Хотелось быть рядом со своей дочерью. К тому же ее ждало много работы. Ей нужно придумать новую летнюю коллекцию. Ее радовало, что Катя с энтузиазмом отнеслась к ее предложению нарисовать несколько эскизов летних платьев. Она нашла их вполне удачными, и после некоторых корректировок было решено, что они войдут в коллекцию. Несмотря на произошедшее несчастье, она чувствовала себя почти счастливой. У нее была отдельная палата, телевизор, книги и возможность рисовать. К тому же, когда она просыпалась, первой мыслью была мысль о том, что Каролина больше никуда не исчезнет. Единственный, кто ее огорчал, это Алексей. Он пребывал в каком-то подавленном состоянии, ссылаясь то на усталость, то на головную боль, но она чувствовала, что это всего лишь отговорки. Она была благодарна, что он приглядывает за Катей, но не могла понять причины его внезапного охлаждения к ней. Наверно, у него кто-то есть — решила она в конце концов. Каролина хранила его тайну, не рассказывая Зое о том, что для нее было яснее ясного. Он просто был влюблен и несчастлив. Несчастлив, как человек, который не надеется на взаимность. Она несколько раз пробовала уговорить его признаться маме, но он только качал головой. И все же она верила, что когда мама поправится, они будут вместе.

Была еще одна вещь, о которой Зоя не переставала думать. Руслан находился под следствием, и дело было отложено до Зоиного выздоровления, с тем, чтобы она и Катя давали показания в суде. От ее состояния здоровья зависело, на какой срок он будет осужден. Но ведь из тюрьмы выходят, а Руслан — теперь она уже это точно знала — не прощает ни малейшего оскорбления. Ладно, ладно, это будет потом.

Юра больше не приходил, хотя и справлялся о ее здоровье через Катю. Зоя была рада этому. Один единственный раз она позволила себе вернуться в прошлое. Но теперь все кончено. Жак успешно женился и укатил на медовый месяц на Гавайские острова, о чем ей не преминул сообщить его отец, навестивший ее в больнице во время своего приезда в Москву.

— Он все-таки сумел тебя забыть, — заметил довольный Поль, снисходительно глядя на Зою, устроившись на стуле, как на троне.

— Вы совершенно правы, — улыбнулась Зоя, вспоминая взволнованного Жака у своей постели, предлагающего ей в который раз руку и сердце. Как хорошо, что родители не знают всей правды о своих детях. Приезд Жака в Москву очень расстроил бы Поля. А как бы он переживал, если бы она действительно вышла замуж, да еще и переехала к нему со своей взрослой дочерью! Нет, все правильно. Жак не для нее. А кто же тогда для нее? Наверно, ее удел все-таки жить одной. От мужчин сплошные неприятности, а теперь вот еще и проблемы со здоровьем. Но к счастью, у нее снова есть дочь и любимая работа. А мужчины? Их было так много, и они все по-своему любили ее, да только ничья любовь не принесла ей душевного комфорта. Да, в общем-то, и ладно, — вздохнула Зоя. Теперь она может вполне обойтись и без них.

Настал день суда. День, которого Зоя так боялась. Она проснулась рано и долго лежала с открытыми глазами, думая о том, что ей предстоит еще раз увидеть того, с кем в далекие студенческие годы она собиралась построить счастливую семью. Это было ее единственной мечтой, и по странному стечению обстоятельств именно это у нее и не получилось. Зато она смогла найти себя в мире моды и сделать удачную карьеру. Зоя улыбнулась. Как бы удивилась бабушка, если бы увидела ее магазин на Тверской. Конечно, она понимала, что если бы не помощь Жака, ей бы никогда бы не подняться на такой уровень. Ведь это на его деньги она открыла магазин в Париже, и он привел к ней своих знакомых. Обратной стороны известности было, что вся история ее отношений с Русланом опубликована в нескольких газетах. Неугомонные журналисты пытались взять интервью у ее мамы и Андрея Васильевича, но, получив отказ, просто сфотографировали их гуляющих в парке. Фотография называлась «Любви все возрасты покорны».