Джон Ирвинг - Молитва об Оуэне Мини

Рано утром майор Ролз разбудил нас телефонным звонком.

— Не ходите на эти сраные похороны — родственники устроили дикий скандал. Они вообще не хотят, чтобы там были военные; они сказали, что флаг мы можем оставить себе — он им не нужен, — сообщил майор.

— ОЧЕНЬ ХОРОШО, — ответил Оуэн Мини.

— Так что, ребята, можете досыпать спокойно, — добавил майор.

— И ЭТО ТОЖЕ ХОРОШО, — сказал Оуэн.

Вот так мне и не пришлось увидеть пресловутого «мудака священника», так называемого «баптиста по вызову». Майор Ролз рассказал мне потом, что мать плюнула и в священника, и в распорядителя похорон — верно, пожалев о том, что лишилась возможности плюнуть в Оуэна в момент вручения флага.

Было воскресенье, 7 июля 1968 года.

После того как позвонил майор, я снова уснул; но Оуэн начал писать в своем дневнике.

«ЧТО ТВОРИТСЯ С НАШЕЙ СТРАНОЙ? — писал он. — ОТКУДА ВЗЯЛИСЬ ЭТИ ИДИОТСКИЕ НАСТРОЕНИЯ — ЛИШЬ БЫ ПОКВИТАТЬСЯ? ОТКУДА ЭТА САДИСТСКАЯ ЗЛОБА?»

Он включил телевизор и убрал звук; когда я, довольно долго проспав, снова проснулся, он все еще строчил в дневнике и смотрел одного из этих телепроповедников — без звука.

— ЗДОРОВО, КОГДА НИКТО НЕ ЗАСТАВЛЯЕТ СЛУШАТЬ, ЧТО ОНИ ГОВОРЯТ, — сказал он.

В своем дневнике он написал:

«НЕУЖЕЛИ ОТТОГО, ЧТО НАША СТРАНА ТАКАЯ ОГРОМНАЯ, ТУТ БУКВАЛЬНО ВСЕ НУЖНО УПРОЩАТЬ? ВЗЯТЬ ХОТЯ БЫ ЭТУ ВОЙНУ: ЛИБО У НАС ЕСТЬ КАКИЕ-НИБУДЬ СТРАТЕГИЧЕСКИЕ СПОСОБЫ «ПОБЕДИТЬ» В НЕЙ, — ЧТО В ГЛАЗАХ ВСЕГО МИРА ПРЕВРАЩАЕТ НАС В УБИЙЦ, — ЛИБО МЫ ПОГИБАЕМ И ДАЖЕ НЕ ПЫТАЕМСЯ СРАЖАТЬСЯ ЗА ПОБЕДУ. ИЛИ ВОЗЬМЕМ ТО, ЧТО МЫ НАЗЫВАЕМ «ВНЕШНЕЙ ПОЛИТИКОЙ»: ДЛЯ НАС «ВНЕШНЯЯ ПОЛИТИКА» — ЭТО ЗАВУАЛИРОВАННЫЙ СПОСОБ СОЗДАВАТЬ О СЕБЕ ПОЗИТИВНОЕ ОБЩЕСТВЕННОЕ МНЕНИЕ, — А ОБЩЕСТВЕННОЕ МНЕНИЕ ВСЕ БОЛЬШЕ И БОЛЬШЕ ПРОТИВ НАС. НАС ПОБЕЖДАЮТ, А МЫ ДАЖЕ НЕ УМЕЕМ КАК СЛЕДУЕТ ПРОИГРЫВАТЬ.

А ЕСЛИ ВЗЯТЬ «РЕЛИГИЮ»? ДОСТАТОЧНО ВКЛЮЧИТЬ ТЕЛЕВИЗОР В КАКОЕ-НИБУДЬ ВОСКРЕСНОЕ УТРО И УВИДЕТЬ ХОРЫ НИЩИХ И НЕГРАМОТНЫХ И УЖАСНЫХ ПРОПОВЕДНИКОВ, КОТОРЫЕ СКАРМЛИВАЮТ ПУБЛИКЕ ПОБАСЕНКИ ОБ ИИСУСЕ, СЛОВНО СОСИСКИ В УЛИЧНОЙ ЗАБЕГАЛОВКЕ. СКОРО У НАС И В БЕЛОМ ДОМЕ ПОЯВИТСЯ МИССИОНЕР, А В ВЕРХОВНОМ СУДЕ — КАРДИНАЛ. ВОТ ОДНАЖДЫ СВАЛИТСЯ НА НАС ЭПИДЕМИЯ — УВЕРЕН, ЭТО БУДЕТ КАКАЯ-НИБУДЬ КОШМАРНАЯ БОЛЕЗНЬ, ПЕРЕДАЮЩАЯСЯ ПОЛОВЫМ ПУТЕМ, — И ВСЕ НАШИ НЕСРАВНЕННЫЕ ВОЖДИ, ВСЕ НАШИ РУКОВОДИТЕЛИ ЦЕРКВИ И ГОСУДАРСТВА — ЧТО ОНИ СКАЖУТ НАМ? КАК ОНИ НАМ ПОМОГУТ? НЕЧЕГО И НАДЕЯТЬСЯ, ЧТО ОНИ ИСЦЕЛЯТ НАС, НО ЧЕМ ОНИ СМОГУТ НАС УТЕШИТЬ? ДОСТАТОЧНО ПРОСТО ВКЛЮЧИТЬ ТЕЛЕВИЗОР И ПОСЛУШАТЬ, ЧТО НАМ СКАЖУТ НАШИ НЕСРАВНЕННЫЕ ВОЖДИ, НАШИ РУКОВОДИТЕЛИ ЦЕРКВИ И ГОСУДАРСТВА «А МЫ ВАС ПРЕДУПРЕЖДАЛИ! — СКАЖУТ ОНИ. — ВОТ ЧТО БЫВАЕТ, КОГДА ТРАХАЕШЬСЯ НАПРАВО И НАЛЕВО, — МЫ ПРЕДУПРЕЖДАЛИ, ЧТО НЕ НАДО ЭТОГО ДЕЛАТЬ ДО БРАКА!» НЕУЖЕЛИ НИКТО НЕ ВИДИТ, ЧЕМ ОЗАБОЧЕНЫ ЭТИ БОЛВАНЫ? ЭТИ ЛИЦЕМЕРНЫЕ ФАНАТИКИ ЗНАТЬ НЕ ХОТЯТ НИКАКОГО БОГА. ИХ ПОШЛЫЕ СЕНТЕНЦИИ И БЛИЗКО НЕ ЛЕЖАЛИ К «НРАВСТВЕННОСТИ».

ВОТ КУДА ВЕДУТ НАШУ СТРАНУ — К ПОЛНОМУ УПРОЩЕНИЮ ВСЕГО И ВСЯ. ХОЧЕШЬ УВИДЕТЬ ЗАВТРАШНЕГО ПРЕЗИДЕНТА — ВКЛЮЧИ ТЕЛЕВИЗОР В ЛЮБОЕ ВОСКРЕСНОЕ УТРО И ПОЛЮБУЙСЯ НА КАКОГО-НИБУДЬ ИЗ ЭТИХ СВЯТОШ-БОЛТУНОВ: ЭТО ОН И ЕСТЬ, НАШ НОВЫЙ ГОСПОДИН ПРЕЗИДЕНТ! А НАШИ ДЕТИ — ОНИ ВОТ-ВОТ УПАДУТ В РАЗЛОМЫ НАШЕГО ВЕЛИКОГО, МНОГОЛЮДНОГО И БЕСТОЛКОВОГО ОБЩЕСТВА? Я ТОЛЬКО ЧТО ВСТРЕТИЛ ОДНОГО ТАКОГО; ДЛИННЫЙ И ТОЩИЙ ПЯТНАДЦАТИЛЕТНИЙ ПАРЕНЬ, ЗОВУТ ДИКОМ. ЭТО СТРАШНЫЙ ЧЕЛОВЕК В НЕМ СИДИТ ПРИМЕРНО ТОТ ЖЕ ИЗЪЯН, ЧТО И В ТЕЛЕПРОПОВЕДНИКЕ — НАШЕМ БУДУЩЕМ ПРЕЗИДЕНТЕ. ОНИ ОБА СТРАДАЮТ УВЕРЕННОСТЬЮ В СВОЕЙ ПОЛНОЙ ПРАВОТЕ! ЭТО ПУГАЕТ — МНЕ КАЖЕТСЯ, НАС ЖДЕТ СТРАШНОЕ БУДУЩЕЕ».

Как раз в этот момент я проснулся и увидел, что он перестал писать и смотрит на телепроповедника, которого не слышит, — тот говорил, говорил, размахивал руками, а позади него стоял хор, мужчины и женщины, одетые в какие-то дурацкие балахоны. Они не пели, но раскачивались вперед-назад и улыбались; губы у всех были до того плотно и одинаково сжаты, что казалось, они напевают с закрытым ртом. Может, они съели что-нибудь и впали в транс; а может, в транс их ввел проповедник.

— Чего это ты делаешь, а, Оуэн? — спросил я его.

Тогда-то он и заметил:

— ЗДОРОВО, КОГДА НИКТО НЕ ЗАСТАВЛЯЕТ СЛУШАТЬ, ЧТО ОНИ ГОВОРЯТ.

Я заказал плотный завтрак — нас еще ни разу в жизни не обслуживали в номере! Пока я принимал душ, он написал в своем дневнике еще кое-что.

«ОН НЕ ЗНАЕТ, ЗАЧЕМ ОН ЗДЕСЬ, И Я НЕ РЕШАЮСЬ ЕМУ СКАЗАТЬ, — писал Оуэн. — Я НЕ ЗНАЮ, ЗАЧЕМ ОН ЗДЕСЬ, — Я ЗНАЮ ТОЛЬКО, ЧТО ОН ДОЛЖЕН ЗДЕСЬ БЫТЬ! НО ТЕПЕРЬ Я УЖЕ И В ЭТОМ НЕ УВЕРЕН. СОВЕРШЕННО НИЧЕГО НЕ ПОНЯТНО! ОТКУДА ЗДЕСЬ МОЖЕТ ВЗЯТЬСЯ ВЬЕТНАМ? ГДЕ ТЕ НЕСЧАСТНЫЕ ДЕТИ? ИЛИ ЭТО БЫЛ ПРОСТО ЖУТКИЙ СОН? Я ЧТО, СОВСЕМ С УМА СОШЕЛ? И ЗАВТРА БУДЕТ САМЫЙ ОБЫЧНЫЙ ДЕНЬ?»

— Ну вот, — сказал я за завтраком. — Чем ты хочешь сегодня заняться?

Он улыбнулся мне.

— КАКАЯ РАЗНИЦА, ЧЕМ МЫ БУДЕМ ЗАНИМАТЬСЯ? ДАВАЙ ПРОСТО ПРИЯТНО ПРОВЕДЕМ ВРЕМЯ, — ответил Оуэн Мини.

Мы спросили у администратора, где можно поиграть в баскетбол. Оуэн, естественно, хотел потренировать «бросок», и я подумал, что в спортзале можно и вправду провести пару приятных прохладных часов — особенно в такую убийственную полуденную жару. Мы не сомневались, что майор Ролз мог бы договориться, чтобы нас пустили в спортивный комплекс университетского городка Аризоны; но нам хотелось провести этот день без Ролза, а брать напрокат машину и искать баскетбольную площадку собственными силами было лень. Парень за конторкой сказал:

— В нашем городе играют в гольф и в теннис.

— НУ И ЛАДНО, — сказал Оуэн. — Я УВЕРЕН, МЫ УЖЕ И ТАК ЗДОРОВО ОТРАБОТАЛИ ЭТОТ ДУРАЦКИЙ БРОСОК.

Мы попробовали погулять пешком, но я вскоре заявил, что такая жара нас доконает.

Мы заказали огромный обед во внутренний дворик рядом с бассейном; между переменами блюд мы залезали в воду, а закончив обедать, продолжали пить пиво и охлаждаться в бассейне. Все кругом было предоставлено по сути в наше единоличное распоряжение; официанты и бармен смотрели на нас во все глаза — как на сумасшедших или инопланетян.

— А ГДЕ ВСЕ ЛЮДИ? — спросил Оуэн у бармена.

— В это время года у нас мертвый сезон, — пояснил бармен. — А чем вы занимаетесь, если не секрет? — спросил он Оуэна.

— Я ЗАНИМАЮСЬ ГИБЛЫМ ДЕЛОМ, — ответил Оуэн Мини.

Мы, смеясь, сидели в бассейне и рассуждали о том, как «гиблое дело» совершенно не зависит от времени года.

Где-то в середине дня Оуэн затеял игру, которую он назвал «ВСПОМИНАЙКА».

— ТЫ ПОМНИШЬ, КАК ПОЗНАКОМИЛСЯ С МИСТЕРОМ ФИШЕМ? — спросил он меня.

Я ответил, что не помню, — мне казалось, что мистер Фиш был всегда.

— Я ПОНЯЛ, ЧТО ТЫ ХОЧЕШЬ СКАЗАТЬ, — кивнул Оуэн. — А ТЫ ПОМНИШЬ, ВО ЧТО БЫЛА ОДЕТА ТВОЯ МАМА, КОГДА МЫ ХОРОНИЛИ САГАМОРА?