Джон Кракауэр - В диких условиях

На переброску каноэ и снаряжения до нового канала у Маккэндлесса уходит почти три дня. Дневниковая запись от пятого декабря гласит:

Наконец-то! Алекс находит то, что, по его мнению, должно быть каналом Уэллтеко, и направляется на юг. Канал становится все уже, и Алекса вновь начинают обуревать страхи и сомнения… Местные жители помогают ему перетащить лодку через пересохший участок… Алекс видит, что мексиканцы – добрые и дружелюбные люди. Гораздо гостеприимнее американцев…

6.12 Канал то и дело прерывается небольшими, но опасными водопадами.

9.12 Крах всех надежд! Канал не ведет к океану, а просто растворяется в гигантском болоте. Алекс совершенно сбит с толку. Считает, что должен быть недалеко от океана, и решает попробовать пробиться через топи к морю. Алекс все меньше и меньше понимает, где находится, и оказывается в таких местах, где каноэ приходится проталкивать через заросли камыша или волоком тащить через жидкую грязь. Все бесполезно. К вечеру находит небольшой островок суши и разбивает лагерь. На следующий день, 10.12, Алекс продолжает поиски пути к морю, но, окончательно заблудившись, ходит кругами. В конце дня, абсолютно деморализованный и отчаявшийся, он ложится в свое каноэ и дает волю слезам. Но потом, по фантастическому стечению обстоятельств, он натыкается на группу англоговорящих мексиканцев, вышедших на утиную охоту. Он рассказывает им о своих приключениях и о стремлении добраться до моря. Они говорят, что здесь выхода к морю нет. Но затем один из них соглашается взять каноэ Алекса на буксир [привязав его к маленькой моторной лодке] и довезти до своего базового лагеря. Оттуда он обещает доставить его и его каноэ [в кузове пикапа] к океану. Все это – настоящее чудо.

Охотники высадили его на берегу Калифорнийского залива в рыбацкой деревне Эль-Гольфо-де-Санта-Клара. Там Маккэндлесс вышел в море и отправился на юг вдоль восточного побережья залива. Добравшись до точки назначения, он перестал торопиться и погрузился в созерцательность. Он фотографировал тарантулов, меланхоличное зарево заката, облизываемые ветром песчаные дюны, плавный изгиб береговой линии. Дневниковые записи превратились в короткие, дежурные отчеты о происходящем. За весь следующий месяц он не написал в дневнике и сотни слов.

Четырнадцатого декабря, устав работать веслом, он вытащил каноэ подальше на берег, забрался на песчаниковый утес и разбил на краю безлюдного плато лагерь. Он прожил там десять дней, но потом поднялись сильные ветра, спасаться от которых ему пришлось в пещере, расположенной в крутом склоне утеса на половине пути к его вершине. В пещере он оставался еще десять дней. Новый год он встретил, наблюдая за восходом полной луны над Gran Desierto – Великой Пустыней, которая, представляя собою почти четыре с половиной тысячи квадратных километров ползучих дюн, является самым большим в Северной Америке пространством, где нет ничего, кроме песка. Через день он снова спустил на воду лодку и продолжил свой путь вдоль пустынного берега.

Дневниковая запись от 11 января 1991 года начинается словами «Очень страшный день».Немного продвинувшись на юг, он причалил к расположенной достаточно далеко от берега песчаной отмели, чтобы понаблюдать за мощью приливов и отливов. Где-то через час из пустыни пришли шквалистые порывы ветра, которые, вкупе с приливными волнами, начали уносить его в открытое море. Воды в этот момент уже превратились в хаос из белых бурунов, грозивших перевернуть и затопить его крошечное суденышко. Ветер усилился до ураганного. Белая, пенистая рябь превратилась в высокие волны.

«В величайшем отчаянии, – говорится в дневнике, – он издает вопль и бьет веслом по своему каноэ. Весло ломается. У Алекса есть одно запасное. Он старается успокоиться. Лишится второго весла – погибнет. Наконец, уже на закате дня, он, изрыгая проклятья, ценою огромных усилий, все-таки достигает причала и обессиленно падает на песок. Этот инцидент приводит Александра к решению бросить каноэ и вернуться на север».

Шестнадцатого января Маккэндлесс оставил свой кургузый металлический челнок на поросшей травой дюне неподалеку от Эль-Гольфо-де-Санта-Клара и двинулся пешком на север по безлюдному берегу. Вот уже тридцать шесть дней он не встречался и не общался с другими людьми. Все это время он питался только рисом, которого у него с собой было чуть больше двух килограммов, и морепродуктами, которые удавалось выловить из океана. Именно этот факт впоследствии позволит ему думать, что он сможет выживать на настолько же скудной диете в дикой аляскинской глуши.

Восемнадцатого января он вернулся к американской границе. Попытавшись пробраться в страну без всяких документов, он был задержан работниками иммиграционной службы и провел ночь под арестом, но потом смог придумать какую-то убедительную историю, благодаря которой его выпустили из кутузки, правда, не вернув оружие – «великолепный «Кольт Питон» калибра 38, к которому он был сильно привязан».

Следующие шесть недель Маккэндлесс безостановочно перемещался по Юго-Западу, забираясь аж до Хьюстона на восток и до тихоокеанского побережья на запад. Чтобы не ограбили темные личности, правившие на улицах и под автомобильными мостами, где он часто ночевал, Крис научился закапывать все имеющиеся у него деньги, перед тем как войти в город, и забирать их на обратном пути.Как следует из дневниковых записей, третьего февраля Маккэндлесс направляется в Лос-Анджелес, «чтобы получить удостоверение личности и устроиться на работу, но чувствует себя в человеческом обществе предельно дискомфортно и понимает, что должен немедленно вернуться к странствиям».

Шесть дней спустя, разбив на дне Большого каньона лагерь вместе c подбросившими его молодыми немцами по имени Томас и Карин, он написал: «Неужели сегодняшний Алекс – это тот же человек, который отправился путешествовать в июле 1990-го? Недоедание и дорога сильно сказались на его физическом состоянии. Похудел на 11 с лишним килограммов. Но дух его высок как никогда».

Двадцать четвертого февраля, то есть через семь с половиной месяцев после того, как он бросил там свой «Датсун», Маккэндлесс вернулся в Детритовую балку. Саму машину Служба Национальных парков давно уже эвакуировала, но он выкопал ее старые виргинские регистрационные номера SJF-421 и свои припрятанные на будущее вещи. После этого он добрался автостопом до Лас-Вегаса и устроился на работу в итальянский ресторан.

«27.2 Александр закопал свой рюкзак в пустыне и вошел в Лас-Вегас без денег и документов», – говорится в его дневнике.

Несколько недель он жил на улицах в компании бродяг, бомжей и алкоголиков. Но Вегасом его история не закончится. 10 мая он снова ощутил зуд странствий, бросил работу в Вегасе, забрал свой рюкзак и вернулся на дорогу. Правда, при этом он выяснил, что если у человека хватило ума закопать в землю свою фотокамеру, то снимать ею в дальнейшем у него уже не очень-то получится. Посему иллюстраций к повествованию о периоде с 10 мая 1991 по 7 января 1992 года не будет. Но это неважно. Истинный смысл жизни можно найти только в пережитом, в воспоминаниях, в возможности ощущать беспредельный восторг и великое счастье от жизни на полную катушку. Боже, как же здорово жить! Спасибо Тебе. Спасибо.