Олег Рой - Дочки-матери, или Каникулы в Атяшево

Ну что за дела, почему эта треклятая вода не набирается? Алика наклонилась посмотреть, солнечные очки слетели с головы и утонули с веселым бульканьем. Алика попыталась их поймать, и поплатилась — вслед за очками улетел айфон. На миг у его хозяйки сжалось сердце, но судьба оказалась благосклонна — телефон, к счастью, не упал в воду, а повис на петельке-брелоке, зацепившись за какой-то сучок в деревянном срубе.

Алика попыталась достать айфон, но ей это не удалось. Вроде и висел он не так уж далеко, но рука не доставала до него — совсем чуть-чуть, каких-нибудь десять сантиметров. Пытаясь вытянуться как можно дальше, Алика перегнулась через сруб и почувствовала, что теряет равновесие. Она хотела закричать, но ей словно сдавило горло. И тут…

И тут ее схватили за ноги и потянули назад. При этом ведро вместе с веревкой ушло на дно вслед за очками, а проклятый айфон остался по-прежнему висеть на сучке, словно издеваясь.

— Утопиться надумала? — с наигранной строгостью спросил дед Игнат — именно он оказался невольным спасителем Алики. — Не стоит, дочка. Да и не утонешь там. Жара, в колодце воды от силы метра на полтора, а ты у нас девочка высокая, модельная, тебе по горлышко будет. Только простуду подхватишь.

— Да не топлюсь я! — воскликнула Алика со слезами в голосе. — Я туда айфон уронила. Мой айфон, как же я без него?!

— И это ты ради телефона едва в колодец не бултыхнулась? — хмыкнул дед Игнат. — Не понимаю я вас, молодежь. Жили люди столетиями без этих ваших сотовых телефонов…

Алика хотела было нагрубить, сказать что-нибудь про примитивную отсталость и деревенскую дремучесть. Но промолчала. Во-первых, спасение айфона было для нее сейчас первостепенной задачей, а дед Игнат мог в этом как-то помочь. А во-вторых, почему-то ей виделось, что дед Игнат не такой уж примитив, как могло показаться. Почему она так решила, Алика сама не знала. Возможно, почувствовала?

А дед Игнат тем временем продолжал:

— Да и если он в воду попал, капец ему. Электроника же… Это раньше о таких вещах заботились, корпуса водонепроницаемые и противоударные делали, а сейчас Китай штампует…

— У меня оригинал!

— Ну, так Тайвань или Сингапур. Тот же Китай. В общем, если он утонул, можешь о нем забыть.

— Он на срубе, на сучке завис, — объяснила Алика, и после этих слов дед Игнат оживился:

— Ну-ка, покажь. — Он осторожно наклонился над колодцем. — Ага, висит, шельма! Повезло тебе. Вот только чем бы его достать? Палкой боюсь, собью только.

Дед Игнат отстранился и задумчиво почесал затылок, но не успел он что-то придумать, как из-за забора послышался жизнерадостный мужской голос:

— Шумбрачи! Что это вы там в колодце высматриваете, дядя Игнат?

Дремавший доселе у своей конуры пес Пушок тотчас вскочил, сорвался с места, с веселым визгом бросился к калитке и стал скрести ее лапами. Алика с дедом Игнатом почти синхронно обернулись. У калитки стоял, улыбаясь, высокий подтянутый мужчина; у него были светлые волосы, голубые глаза и правильные черты лица. Одет гость был небрежно, в камуфляжные штаны и такую же жилетку — так одеваются на рыбалку, охоту или по грибы. Впрочем, ему это шло.

— Ваня! — Дед Игнат, похоже, тоже обрадовался. — А я уж думал, не приковали ли тебя на твоем заводе к батарее, чтобы ты с работы не уходил. Да не стой ты, заходи! Во Володька обрадуется!

Мужчина по имени Иван не заставил себя упрашивать и зашел во двор. «А дед Игнат здесь распоряжается как дома, — отметила про себя Алика. — Интересно, как к этому бабушка относится?» Иван с дедом Игнатом пожали друг другу руки и крепко обнялись, Пушок прыгал вокруг гостя и повизгивал от радости. Иван тут же приласкал псину:

— Какой здоровый вымахал!.. Помнится, как я его тогда нашел, так на одну ладонь положил, другой укрыл, так и донес до полустанка. Он только в поезде отогрелся, бедняга. Я думал, не выживет, а вот поди ж ты… Как вы поживаете-то, дядя Игнат?

— Как-как… по-стариковски, — отвечал тот, лукаво улыбаясь. — В нашем возрасте утром проснулся, с кровати встал — и то хлеб.

— Да ну, как будто я вас не знаю! Вы нам всем еще фору дать можете… — Тут Иван наконец заметил Алику и извинился:

— Добрый день, простите, не увидел вас сразу, не поздоровался. Меня Иван Пшеничников зовут, а вас?

«Да, такой уж он добрый, этот день…» — хмыкнула про себя Алика, но вслух сказала скромно:

— Здравствуйте. Я Алика Невельская.

Иван вопросительно посмотрел на деда Игната, и тот поспешил объяснить:

— Это Ирочкина дочка.

— Ничего себе… — Иван аж присвистнул. — Как время-то летит… Машка, сестренка моя младшая, с твоей мамой в один класс ходила. А теперь у Иры уже дочь такая красавица!

Слова Ивана Алике неожиданно пришлись по душе. Больше всего, как ни странно, польстила его какая-то невинная искренность. Это был не дежурный комплимент и не вежливая ложь, а просто констатация факта. А такие вещи даже приятнее, чем провожающие тебя вслед взгляды парней в клубе. И уж тем более намного лучше фразочек: «Ты сегодня такая няша, просто ми-ми-ми!», какими приветствовали друг друга в ее кругу девушки на тусовках.

— Так что вы там высматривали-то в колодце? — спросил Иван.

— Да Аличка туда телефон уронила, — ответил дед Игнат, доставая портсигар. — Вот думаем, как его оттуда извлечь.

— И еще ведро, — добавила Алика, интуитивно почувствовав в Иване того самого пресловутого «сильного мужчину», который способен найти выход из любой ситуации. — И очки новые.

— Ведро крюком можно словить, — пояснил дед Игнат, сложив руки домиком и прикуривая, хотя ветра никакого не наблюдалось. — Очки, считай, пропали. А телефон за сучок зацепился и висит, но так, что рукой не достанешь. А палкой, боюсь, только собью его.

— Достанем, — заверил Иван лаконично. Странно, но после его слов Алика внезапно четко осознала — он достанет. Он не думает, не надеется, не предполагает — он делает.

Иван деловито заглянул в колодец, затем легко, можно даже сказать, изящно, как гимнаст на Олимпиаде, перемахнул через сруб и, вероятно, встал на бетонный круг под ним. Держась одной рукой за шкив, он опустил другую вниз и через мгновение подал Алике ее айфон. Та чуть не запрыгала от радости, а Иван тут же не менее ловко выбрался обратно.

— Держишь форму, молодец, — похвалил дед Игнат, пыхтя папироской.

— Стараюсь, — скромно кивнул Иван.

— Старая армейская школа, — продолжал хвалить его дед Игнат. — Ее за версту видать. А на теперешних и смотреть не хочется — как кули с пшеном…

Иван пожал плечами и не стал развивать тему.

— Володьки нет дома? — спросил он.

— Должен скоро подъехать, — ответил дед Игнат. — Да ты проходи на веранду, садись, гостем будешь. Куда ты спешишь-то все время?