Аньес Мартен-Люган - У тебя все получится, дорогая моя

Когда мы вошли в дом, тишина поразила меня, едва ли не напугала. Я отшвырнула свои балетки и забилась в угол дивана в гостиной. Пьер педантично повесил пиджак, положил на тумбочку в прихожей бумажник и ключи от машины. Потом присоединился ко мне. Положил мобильник на кофейный столик, сел рядом и провел пальцами по моим волосам.

– Дорогая моя, я понимаю, как тебе сейчас тяжело…

– Слишком мягко сказано. Он вздохнул:

– Но все-таки твоя мама права в одном: это уже в прошлом. Ты не можешь ничего изменить, поздно.

– Это ты так меня утешаешь?

– Я не говорю, что ты должна их прямо сразу простить, но время все лечит. И по крайней мере, у тебя есть доказательства твоего таланта, раз тебя приняли в эту школу… Теперь тебе не нужно сомневаться – ты действительно умеешь шить.

Он улыбнулся и обнял меня. Ему меня не понять. Никто не мешал ему с головой погрузиться в медицину, никто и ничто. Его телефон завибрировал, прервав мои размышления. Он выпрямился, готовый схватить его и ответить.

– Пожалуйста, только не это, Пьер! Не сегодня.

– Но…

– Нет, прошу тебя, давай обойдемся без клиники. Сегодня воскресенье, у тебя нет дежурства ни в отделении, ни на скорой. Они не имеют права тебя вызывать. Мне надоело, что ты готов мчаться по первому звонку. Я твоя жена, и сейчас ты нужен мне.

– Не волнуйся, я не уйду. Позволь мне только ответить.

Я кивнула. Он быстро набрал эсэмэску и положил мобильник на стол. Потом снова обнял меня. Я хотела сдержать слезы, но у меня не получилось. Не могу, не желаю опять оставаться одна, без него, в этом огромном доме, если он сейчас возьмет и умчится в свою клинику. Нет-нет, исключено. Особенно после того, что я узнала, и не понимаю, что мне делать с этим открытием, перевернувшим весь мой мир.

Дней десять я хандрила и мучительно пыталась осмыслить случившееся, но в конце концов ко мне вернулась способность улыбаться. Я решила сделать Пьеру сюрприз. Приготовила романтический ужин со всеми полагающимися атрибутами: свечи, бутылка хорошего вина, красивые тарелки. И симпатичное платье – сексуальное, но в меру, что важно, поскольку Пьер предпочитает классику. Примеряя его в последний раз, я подумала, что обидно надевать такое платье без высоких каблуков. Ничего не поделаешь: в данный момент главное – вкусы моего мужа. Я понимала, что новость, которую я собираюсь сообщить, повергнет его в шок, но надеялась, что курица с тархуном поможет ему это переварить. И вот все готово, осталось убедиться, что мои планы не рухнут по не зависящим от меня причинам. Мне строжайше запрещалось звонить в клинику, кроме самых экстренных случаев, но короткая эсэмэска не должна навлечь на меня громы и молнии.

Ты придешь домой к ужину?

Я начала нарезать круги по кухне. К моему великому удивлению, ждать пришлось всего минут пять, и он ответил:

Да. Хочешь пойти в ресторан?

Я улыбнулась. После скандала с родителями он старался быть предупредительным. Однако я не собиралась отказываться от своих планов и написала ему:

Нет, ужинаем дома, у меня для тебя сюрприз…

Мгновенный ответ:

У меня тоже.

Два часа спустя я услышала, как хлопнула входная дверь.

– Ух ты, как вкусно пахнет! – воскликнул Пьер, заходя ко мне на кухню.

– Спасибо.

Пьер поцеловал меня, не как всегда. Обычно мне казалось, будто я бестелесная: я едва успевала почувствовать его губы на своих – такой себе формальный поцелуй. На этот раз он оказался более интенсивным, более сексуальным. Может, в его намерения входил романтический вечер по полной программе? Я на это рассчитывала и, честно говоря, охотно начала бы с десерта. Я вцепилась в его рубашку и поднялась на цыпочки.

– За стол можно сесть и позже, если ты не против, – предложила я.

Пьер легонько засмеялся, продолжая прижиматься к моим губам.

– Хочу сперва узнать, что у тебя за сюрприз.

Я взяла тарелки, и мы пошли к столу. Я сохраняла интригу и предложила сесть за стол. Когда он утолил голод и поудобнее устроился на стуле, я отложила нож с вилкой.

– Кто первый? – спросила я.

– Давай ты.

Я ерзала на стуле, мои глаза блуждали по стенам, я робко улыбнулась ему.

– Ну, в общем… сегодня я кое-что сделала… то, что должна была сделать давным-давно…

Я отхлебнула глоток вина.

– Ну и?.. – поторопил он.

– Я уволилась.

Он выпрямился как-то заторможенно, словно в замедленной съемке. Над нами пролетела вереница тихих ангелов.

– Скажи что-нибудь.

Его лицо напряглось. Он швырнул салфетку, резко поднялся и сурово посмотрел на меня.

– Могла бы раньше сказать! Черт возьми! Я же все-таки твой муж, и такие решения принято принимать вдвоем. Я тоже имею право высказать свое мнение!

Тут уже разозлилась я. В последнее время пустячный спор мгновенно перерастал у нас в скандал. Мы оба были постоянно на взводе. Любая ерунда могла спровоцировать ссору… если он был дома, естественно.

– Пьер, я сама давно мечтаю с тобой поговорить! Но тебя же никогда нет. Вся твоя жизнь – это клиника.

– Так, теперь оказывается, что во всем виноват я! Не переводи стрелки, не трогай мою работу. Я не собираюсь извиняться за то, что хочу добиться успеха.

– Ты меня не слушаешь, ты на меня не смотришь. Временами мне кажется, будто меня не существует. И не думай, что две последние недели все исправили.

– Хватит!

Он закрыл глаза и потер переносицу.

– Не хочу, чтобы мы ссорились, зачем портить вечер? Ну пожалуйста.

Он снова сел, залпом выпил стакан воды, облокотился о стол и потер лицо руками. Потом покачал головой.

– Ты со своими сюрпризами… – пробормотал он.

И правда, на этот раз у меня все вышло как-то не очень.

– Извини… сейчас я…

– Зря я так сорвался, – перебил он.

Он поглядел на меня и, потянувшись через стол, взял мою руку. Я ему улыбнулась. Напряжение спало. По крайней мере, я на это надеялась.

– И потом, в конечном счете это идеально сочетается с моим сюрпризом… На самом деле, лучшего решения ты принять не могла.

Я ошарашенно вытаращила глаза:

– Мы навсегда переезжаем к папуасам?

Он рассмеялся, я тоже. Он крепче сжал мою руку:

– Нет, я хочу ребенка. Разве не пора?

Он напряженно смотрел на меня, явно взволнованный тем, что сейчас сказал, и уверенный, что я подпрыгну до потолка от счастья.

Улыбка понемногу сползла с моего лица. Наши планы утратили синхронность.

– Ты сможешь полностью посвятить себя семье, как это всегда и предусматривалось.

Нужно было срочно остановить его.

– Пьер, стоп!

Я выдернула руку:

– Я уволилась из банка не для того, чтобы заводить детей.

Он тоже стал серьезным.

– А почему тогда? – спросил он, сжав челюсти.

– Я нашла место, где можно научиться шить.