Дж. Редмирски - По дороге в вечность

Я предвкушаю, что сегодня мы классно оттянемся. Мы с Эндрю привыкли проводить время только вдвоем, и для разнообразия нам не помешает потусить в тесной компании. Он даже не возражал, а потому я решила, что и у него возникли схожие мысли.

Чувствую, ехать в это «укромное» местечко не полчаса, а целый час.

Джип сворачивает на проселочную дорогу, где мощеные участки чередуются с грунтовыми. Чем дальше мы едем, тем больше ухабов. Джип подбрасывает, и свет его фар пляшет вместе с машиной. Я замечаю, что дорога обсажена деревьями. Она выводит нас на просторную поляну. Там песок и камни. Эндрю съезжает с дороги и глушит мотор.

– А место и впрямь пустынное, – говорю я, вылезая из машины.

Эндрю хлопает дверцей, встает рядом со мной и разглядывает безлюдный пляж. Берет меня за руку.

– Мы еще можем дать деру, – поддразнивает он меня. – Стоит нам отойти от машины, и кто знает, может, мы в последний раз видим друг друга.

Он стискивает мне руку и еще крепче прижимает к себе.

– Ничего, – в том же ключе отвечаю я. – Прорвемся.

Тем временем все наши новые знакомые вылезают из джипа. Тейт открывает багажник и выставляет на песок громадный переносной холодильник.

– Пивом запаслись по самое не хочу, – объявляет он, поднимая крышку.

Достав бутылку «Короны», Тейт бросает ее Эндрю. Не сказала бы, что Эндрю особо любит этот сорт, но отказываться невежливо.

Брей и ее жених (напрочь забыла его имя) останавливаются неподалеку от меня. Тейт берет вторую бутылку, откупоривает и подает мне. Я принимаю и говорю спасибо.

У Эндрю на кольце для ключей болтается открывашка, и он снимает пробку сам.

– Если у вас есть одеяла или матрасы, советую их достать, – продолжает Тейт.

Его подружка, проходя мимо в откровенном белом бикини, награждает нас улыбкой.

– У меня в тачке крутое стерео, – сообщает Тейт. – Так что музыкой мы обеспечены.

Эндрю открывает багажник и достает одеяло. Это на нем мы пытались ночевать под открытым небом в июле прошлого года. Сейчас оно чистенькое, моими стараниями, и от него не воняет машинным маслом и прочими автомобильными запахами.

– А где мои шорты? – спрашиваю я, роясь на заднем сиденье.

– Да вот же они, – отвечает снаружи Эндрю.

Он бросает мне шорты, и я их ловлю.

– Меня что-то не тянет плавать в темноте. Неизвестно, какое тут дно, – говорю я, натягивая шорты поверх красного купальника.

– Рада, что не у меня одной возникло такое ощущение, – говорит Брей, слышавшая наш разговор.

– А вы тут уже бывали с ними? – Я улыбаюсь ей через крышу нашего «шевеля».

Тейт с остальными направляется к пляжу, неся холодильник, сумки и что-то еще. Дверцы джипа распахнуты настежь, и оттуда гремит рок-музыка.

– Вчера ездили. Но Элиас напился раньше времени, и его начало всерьез выворачивать. Пришлось везти его в отель.

Надо запомнить: ее жениха зовут Элиас. Он мотает головой и саркастически улыбается невесте. «Спасибо, что сообщаешь об этом всем и каждому», – написано у него на лице.

Мы с Эндрю беремся за руки и вслед за парой из Индианы идем на берег. Тейт и его компания нашли место вблизи воды. Едва мы подходим, Тейт чиркает спичкой и бросает ее в кучу хвороста. Ветви, смоченные горючей жидкостью, мгновенно вспыхивают. Вверх вздымается огненный столб, озаряя пляж колеблющимся оранжевым светом. Мы расстилаем одеяло в нескольких футах от костра. Я сажусь. Брей и Элиас устраиваются на двух больших пляжных полотенцах. Тейт, его брат и три девицы располагаются на громадной подстилке. Я делаю ямку в песке и ставлю туда бутылку, чтобы не опрокидывалась.

Тейт чем-то напоминает мне светловолосых, бронзовых от загара калифорнийских серферов. Как и все присутствующие здесь парни, включая Эндрю, он сидит, выставив колени и уперев в них руки. Разглядывая наших новых знакомых, я краешком глаза замечаю кое-что, заставляющее меня насторожиться. Блондинка, сидящая рядом с братом Тейта (сомневаюсь, что это его подружка; они не ведут себя как пара), голодными глазами пожирает моего Эндрю. Невинным любопытством здесь и не пахнет. Стоит мне отойти в кусты по нужде, она тут же попытается его соблазнить.

Заметив, что я за ней наблюдаю, блондинка поворачивается и заговаривает с другой девушкой.

У меня нет оснований беспокоиться за Эндрю, но если бы она, зная о том, кто я, попыталась его захомутать, я бы без раздумий надрала ей задницу.

Любопытно, заметил ли Эндрю, что им интересуются?

Надеюсь, Кэмрин не перехватила голодных взглядов этой белобрысой цыпочки. С такой достаточно провести пять секунд наедине, и она сама полезет тебе в штаны. Разумеется, я не собираюсь ей потакать, но все это вносит в тусовку у костра привкус интриги.

Готов спорить на что угодно: она уже спала с Тейтом и его братом. Насчет Элиаса сомневаюсь. Мне показалось, он хранит верность своей девчонке. А если бы поддался, блондинка уложила бы и его.

Черт! Эта девка опять на меня пялится.

Поворачиваюсь к Кэмрин и вижу на ее лице многозначительную улыбку. Конечно же, она заметила интерес блондинки ко мне.

Я усаживаю Кэмрин между ног и шепчу:

– Не волнуйся, детка.

Целую ее в шею. Пусть блондинка видит и делает выводы.

– А я и не волнуюсь, – говорит Кэмрин, ложась мне на грудь.

Может, она и не волнуется, но я ловлю исходящие от нее волны настороженности. Похоже, она уже вообразила эту блондинистую шлюху восседающей на мне… Хватит дурацких мыслей. Начинаю жалеть, что согласился сюда поехать. Увы, слишком поздно. Отказываться надо было там, на пляже.

– Какие у вас прикольные татуировки, – вдруг говорит Тейт.

Теперь все глазеют на наши с Кэмрин татуировки. Кэмрин приподнимается, чтобы было лучше видно.

– Да уж, – произносит ошеломленная Брей и подползает ближе к нам. – Я таких ни разу не видела.

Блондинка, только что пялившаяся на меня, с ухмылкой смотрит на Кэмрин. Кэмрин этого не видит; она показывает Брей своего Орфея.

Я решаюсь воспользоваться ситуацией:

– Детка, повернись и покажи всем, что у наших картинок – общий смысл.

Я приподнимаю Кэмрин, затем ложусь на песок и укладываю ее поверх себя.

Все с любопытством смотрят. У блондинки кривятся губы. Я прижимаюсь к Кэмрин, показывая всем единство Орфея и Эвридики. На моей Эвридике – прозрачные одеяния, развеваемые ветром. Она протягивает руки к Орфею, изображенному на боку Кэмрин. Брей смотрит, как зачарованный ребенок. Ее темные глаза полны искреннего восторга. Затем она переводит взгляд на Элиаса, и тому становится не по себе. Наверное, опасается, что невеста завтра потащит его в ближайший тату-салон.

– Какая красота! – восклицает Брей. – Восхитительно. А кто они такие?