Дж. Редмирски - По дороге в вечность

– Это я купил сам, – с гордостью сообщает Эндрю и краснеет. – Для тебя. Я знаю, ты еще долго не решишься оставлять наше чудо в детской. Так что колыбель не будет лишней.

– Ты правильно сделал. – Я подхожу и целую его. – Спасибо.

Лили снова просыпается, теперь по-настоящему.

– Я поменяю ей подгузник, – говорит Эндрю, забирая у меня малышку.

Отдаю ему наше сокровище, а сама ложусь на кровать и слежу за его действиями. Он кладет Лили на нашу кровать и разворачивает одеяло. Маленькие легкие нашей дочки работают во всю мощь, исторгая пронзительные крики. Ручки и ножки молотят воздух. Головка багровеет. Но Эндрю ничуть не робеет. Снимая подгузник, он не морщит нос при виде содержимого. Должна признаться, я не ожидала, что мужчина способен так быстро превратиться в отца.

После декретного отпуска я возвращаюсь на работу в салон красоты, где трудится Натали. Пока на неполный день. Моя начальница Джанел потрясающе ко мне относится. Узнав о моей беременности, она даже чуть-чуть повысила мне зарплату. Сейчас в салоне работаем только мы с Натали. Натали, естественно, весь день. В течение полутора месяцев, пока меня не было, ей пришлось отдуваться одной. Но она не жалуется. Говорит, что копит денежки на собственный салон. По-моему, у них с Блейком все серьезно. Честно говоря, раньше я не видела Натали такой счастливой. В свое время мне казалось, что она счастлива с Деймоном. Но теперь я понимаю: это была лишь игра в счастье, обусловленная ее низкой самооценкой. Блейк – совсем другой человек. Надеюсь, у них все получится.

Эндрю работает в автомастерской. Хозяин быстро оценил его знания, опыт и навыки и платит больше, чем другим механикам. Конечно, он зарабатывает намного лучше, чем я, но, не желая меня смущать, постоянно твердит:

– Все это пустяки в сравнении с тем, что сделала ты, выталкивая нашу малышку из своей…

– Эндрю, я вовсе не комплексую. – В этом месте я всегда его останавливаю. – Но мне приятны твои слова. Спасибо!

Я считаю, что няни – это для богатых. Услуги нянь стоят недешево, и я просто не представляю, как люди со скромным достатком могут позволить себе такое. Получается, что весь их заработок будет уходить на няньку! Есть и еще один момент, который важнее денег. Мы с Эндрю не хотели бы вручать наше чудо заботам чужих людей. Поэтому в будние дни я работаю у Джанел по вечерам, когда Эндрю дома. И еще прихватываю выходные.

Можно сказать, наша жизнь неплохо устроена. Иногда мне кажется, мы уже давно так живем. Невзирая на то, что после покупки дома на счете по-прежнему остается шестизначная сумма, мы верны себе. Тратим по минимуму, остальное откладываем. Помимо основных работ, мы зарабатываем на выступлениях. Обычно поем субботними вечерами, если я не работаю в салоне. Наши концерты проходят в баре, который открыл Роб, брат Блейка. С «Подземкой» приключилась какая-то история, и Робу пришлось закрыть то заведение. Ходили слухи, что Роб едва не угодил в тюрьму. Скорее всего, у него не все в порядке было с лицензией. Но толком сказать не могу. В новом баре Блейк работает менеджером. После наших выступлений он отдает нам половину доходов за этот день. Такие деньги мы зарабатывали разве что у Эйдана. Например, в минувшую субботу заколотили восемьсот баксов.

Но, как я уже говорила, мы не шикуем. Деньги ложатся на банковский счет, чтобы однажды мы могли достать из шляпы заветную бумажку, развернуть и поехать туда, куда она нас отправит.

Эндрю по-прежнему вкладывает в выступления всю душу, однако сейчас ему не дождаться, когда мы уйдем со сцены и поедем за Лили. На время концертов она остается у моей мамы. И не только. Добровольных нянек у нас хватает.

Меня не перестают удивлять отцовские способности Эндрю. Я просто восхищаюсь им. Он наравне со мной встает посреди ночи, чтобы поменять ей подгузник. Иногда он не спит и смотрит, как я кормлю ее. Но не думайте, будто он мистер Само Совершенство. Мужчины все-таки устроены по-другому. Не далее как сегодня утром его чуть не вырвало, когда он менял подгузник. Я посмеялась, однако не сдержалась и выговорила ему. Он выскочил из комнаты в рубашке, надетой задом наперед.

Не буду загадывать на будущее, но мне кажется, что Лили настолько благотворно подействовала на сердце Эндрю, что он изменил свое отношение к Натали. Хотя бы чуть-чуть. Между прочим, Натали замечательно общается с Лили и потрясающе умеет ее смешить. Видя это, Эндрю больше не морщится, как раньше. Нашей доченьке пошел уже четвертый месяц, и я что-то давно не слышала, чтобы Эндрю называл Натали за глаза гиеной и корчил мне отчаянные гримасы, когда она этого не видит.

Правда, его до сих пор передергивает, когда Натали называет себя крестной Лили, но… мало-помалу… Глядишь, его и это перестанет доставать.

9 февраля – Лили исполнился годик

– Эйден и Мишель уже приехали! – кричит мне из гостиной Кэмрин.

Я застегиваю последнюю пуговку на платьице Лили и беру дочь за руку. Но так ходить ей не нравится. Она выдергивает руку и берет меня за указательный палец.

– Поторопимся, малышка, – говорю я. – Дяде Эйдану и тете Мишель не терпится увидеть новорожденную.

Честное слово, Лили отлично понимает все сказанное.

Она крепко стискивает мой палец и делает широкий шаг, показывая, что спешит. Мы проходим половину коридора, потом она отпускает мою руку и бежит на своих пухленьких ножках. Она еще не умеет поворачивать за угол, и, чтобы день рождения не омрачился падением и ревом, я хватаю ее за руку и помогаю удержаться. Ходить Лили начала в десять месяцев. В шесть она произнесла «мама», а в семь – «папа». Я просто млел, слушая это слово из ее уст.

Кэмрин оказалась права: Лили унаследовала мои зеленые глаза.

– Лили! – театрально восклицает Мишель. Она тут же опускается на корточки и обнимает племянницу. – Ой, какие же мы большие! – продолжает кудахтать Мишель, целуя племянницу в лобик, в носик и в щечки. Лили заливисто хохочет. – Ням, ням, ням, – говорит Мишель, делая вид, что ест ее щечки.

У Эйдана на бедре пристроился их сынишка Эйвери. Я тянусь к малышу, но тот смущается и прижимается к отцовской груди. Отхожу, надеясь, что не испугал племянника и тот не поднимет рев. Эйдан пытается его успокоить.

Мы все идем в гостиную. Под потолком покачивается множество розовых и сиреневых шаров, надутых гелием. Убедившись, что до шаров ей не дотянуться, Лили переводит внимание на груду подарков.

– Ваш малыш уже ходит? – спрашивает Кэмрин, вставая рядом со мной.

– Пытается, – отвечает Эйдан. – Ковыляет вдоль дивана. Но потребности двинуться дальше пока не возникало.

– Братишка, да он же твоя копия, – говорю я. – Бедный мальчишка.