Кейт Аткинсон - Музей моих тайн

Но когда на эти звонки отвечаю я, то провожу у телефона дольше всех, в ожидании, полном надежды. Я уверена, что это звонит Патриция — мы ничего о ней не знаем уже год, и, конечно же, она скоро с нами свяжется. «Патриция! Патриция!» — настойчиво шепчу я в трубку, но если это и она, то она молчит. Мне хватило бы и «Твоя сестра велела передать, чтобы ты о ней не беспокоилась» (см. Сноску ( x )). Банти, видимо, ждет, что Патриция вернется, так как оставила ее комнату нетронутой. А поскольку Патриция не отличалась страстью к порядку, ее комната была вечно завалена грязной одеждой и крошками от еды, так что теперь она больше всего похожа на жилище мисс Хэвишем, [53] Мисс Хэвишем — персонаж романа Чарльза Диккенса «Большие надежды» (1860), старая дева, брошенная женихом перед свадьбой и продолжающая носить подвенечное платье. а скоро, вероятно, обратится в первичный бульон.

А может, это вовсе и не Патриция, — может, это наша Джиллиан: блуждает в чистилище и хочет дозвониться домой. Но могут ли духи звонить по телефону? Есть ли по ту сторону таинственной завесы телефонные будки? Нужна ли монетка, или можно звонить за счет вызываемого абонента? А может, это вообще кто-нибудь совсем другой. Надеюсь, на свадьбе мне удастся поймать Дейзи и Розу и вытянуть из них удовлетворительные ответы на все вопросы.

— Лавка! — говорит для проформы Джордж.

— Вот! — восклицает Банти, чрезвычайно довольная собой, и вытаскивает из коробки фарфоровую статуэтку — даму в кринолине. — Она называется «Дама в кринолине».

Банти вертит статуэтку так и сяк, разглядывая фарфоровые вороха юбок.

— Вылитый держатель для туалетной бумаги, — фыркает Джордж.

— От тебя я ничего другого и не ожидала услышать, — говорит Банти, возвращая оскорбленную даму в коробку. — И еще тебе на свадьбу нужен новый галстук — кстати, давай-ка сейчас сходим и ты выберешь.

— Нет! — кричу я, облачаясь в блейзер и берет. — Мне надо обратно в школу!

Звонок с обеда наверняка уже прозвонил («Руби, ты опять опаздываешь?»). Джордж смотрит на меня.

— А ты тоже идешь на свадьбу? — вдруг спрашивает он.

— Джордж, я тебя умоляю! — стонет Банти — ее брови в отчаянии ползут вверх. — Она — подружка невесты!

— Ты?! — недоверчиво переспрашивает Джордж.

— Я, — подтверждаю я, беспомощно пожимая плечами.

Меня не обижает его недоверие — я сама удивлена еще больше, чем он.

Я не просто подружка невесты, а главная подружка невесты! Мне приходится возглавить стайку непослушных, хихикающих миниатюрных подружек. Они все — родня Сандры, но свадебный этикет гласит, что в свите невесты должен быть и кто-нибудь со стороны жениха. Впрочем, когда дело дошло до выбора кандидаток с Марсовой ветви, Сандра как-то растерялась: все потенциальные подружки невесты со стороны жениха либо мертвы, либо в бегах, либо предаются духовидению, и никто из них, по мнению Сандры, не достоин рассыпать розовые лепестки у ее ног (на самом деле, к сожалению, никаких лепестков не рассыпают). Разумеется, будь я на ее месте (у алтаря), побоялась бы иметь у себя за спиной Дейзи и Розу. Так что остаюсь я. Ей бы выйти за пределы кровной родни и поискать среди свояков — вот из Люси-Вайды, к примеру, вышла бы просто роскошная подружка невесты. Наша кузина преобразилась из гадкого утенка в потрясающего лебедя — в мини-юбке, с макияжем как у Твигги [54] Твигги (Лесли Хорнби, р. 1949) — английская супермодель, актриса и певица. и волосами как у Сэнди Шоу. [55] Сэнди Шоу (Сандра Энн Гудрич, р. 1947) — популярная английская певица, победительница Евровидения-1967 (с рекордным в истории конкурса отрывом от второго призера — 53 %). Красивые костлявые ноги, затянутые в белые чулки, не помещаются в узких рамках жесткой скамьи в методистской церкви, где идет венчание. Люси-Вайде неудобно сидеть, и время от времени ей приходится расплетать ноги, выпрямлять их и снова сплетать, как две нитки шерсти, и каждый раз у священника стекленеют глаза и он путается в словах венчальной службы.

Методистская часовня на улице Святого Спасителя — огромная и гулкая, как пещера. Нечто среднее между масонским храмом и муниципальным бассейном. Оказывается, со стороны Сандры все методисты, и на «нашей стороне» циркулирует пугающий слух, что нас ждет «безалкогольная свадьба». Венчание, похоже, затянулось навеки; если бы не катакомбный холод в часовне и не бесчинства моих юных подопечных, я бы запросто уснула стоя (особенно потому, что, прежде чем изображать из себя прелестный букет, вместо завтрака проглотила две успокоительные таблетки из запасов Банти). Маленькие подружки невесты шаркают ногами, хихикают, ссорятся, роняют букеты, зевают и вздыхают, но каждый раз, как я сердито оборачиваюсь, принимают вид истинных ангелочков. Это похоже на игру в статуи — я жду, чтобы меня кто-нибудь наконец осалил, и тогда смогу огреть нарушительницу невестиным тяжелым букетом непахнущих роз, который мне сейчас приходится держать. Я в совершенно ужасном настроении — меня переполняет черная подростковая желчь, и знай я, что придется надзирать за детишками (откуда мне было знать: это моя первая в жизни свадьба), я бы еще сильнее брыкалась, когда Банти умоляла меня согласиться на эту должность.

Жених и невеста страшно напоминают (во всяком случае, со спины) фигурки на свадебном торте. Невеста в белом платье — из надежных источников (от Теда) известно, что она девственница. И в самом деле, лишь то, что мой дядя окончательно отчаялся в сексуальном плане, загнало его в свадебную ловушку. Он оттягивал женитьбу как мог — от первого свидания с Сандрой (поход в кинотеатр «Одеон») до встречи у алтаря прошло восемь лет. Когда трогательный романтический ультиматум, выдвинутый Сандрой («Либо ты назовешь дату, либо твои мозги будут по Кони-стрит совочком собирать»), не оставил Теду иного выхода, он назначил дату в как можно более отдаленном будущем. Откуда ему было знать, что на 30 июля не только выпадет финал кубка мира по футболу, но и что Англия будет играть против заклятых врагов нашей семьи — немцев!

Подружки невесты одеты в бледно-персиковый атлас из полиэстера. Наши платья, такие же, как у невесты — большие, круглые, пышные юбки и большие, круглые, пышные рукава-фонарики, — придают нам всем сходство с «Дамой в кринолине». Атласные туфельки выкрашены под цвет платьев, и букетики гвоздик у нас в руках — тоже, а на головах у нас обручи типа «Алиса» с искусственными розами персикового цвета, тугие, как орудие пытки.

Я героически подавляю один зевок за другим, но, к сожалению, усилием воли невозможно подавить позорное гулкое урчание, которое время от времени раздается у меня в животе. Стайка подружек невесты неизменно отвечает попугайным верещаньем и хихиканьем.