Диана Чемберлен - Папина дочка, или Исповедь хорошего отца

— Но ты думала обо мне прежнем, — заметил я. — Ты думала о том времени, когда мы были моложе и деньги, выживание, забота о ребенке не были для нас проблемой. Все, о чем мы думали… — я старался найти нужные слова, — …была наша любовь.

— Разве это не самое главное? — спросила она.

Я только собрался ответить, как зазвонил телефон — тот, который мне дал Рой. Я достал телефон из кармана и положил его на стол.

— Не буду отвечать, — сказал я. — Это тот парень, которому нужны наркотики, а их у меня нет. С ним я покончил.

Вдруг я заметил на дисплее имя звонившего. Эрин Паттерсон.

Я схватил телефон.

— Эрин? — Я вскочил.

— Хочешь увидеть свою дочь? Когда-нибудь? — спросил Рой.

Она не у него. Она не может быть у него.

— О чем ты говоришь? Откуда ты знаешь Эрин…

— Ты где? — спросил он. — Как быстро ты можешь добраться до Боуфорта?

Голова у меня кружилась. Я не понимал, что происходит. Я знал только одно — что дело плохо.

— Я в Боуфорте, — сказал я.

— Это прекрасно, — засмеялся он. — Тебе нужна твоя дочь?

— О чем ты говоришь! — заорал я.

— Она у меня.

— Неправда!

— Правда. И она, и Эрин.

— Черт! — Я прижал руку ко лбу.

Робин подвинулась ко мне, положив руку мне на плечо.

— Что происходит?

— Так вот что тебе надо делать. Это твой последний шанс, братишка, — сказал Рой. — Ты привезешь груз в полночь по этому адресу.

Я знаком показал Робин, что мне надо что-то записать. Она мгновенно нашла блокнот и ручку.

— Это в восточной части Боуфорта, — сказал Рой. — Это частная собственность, но владелец — свой человек. Заедешь сзади, и мы окажемся в доке.

— В доке?

— У нас там лодка.

— Сначала верни мою дочь, — сказал я. — Верни немедленно.

— Как же, отдам я тебе ребенка, не получив сначала товар! Ты уже доказал свою надежность! Увидимся в полночь.

— Дай мне поговорить с Беллой! — торопливо потребовал я.

— Еще чего!

— Откуда мне знать, что она действительно у тебя? — На самом деле я знал. Во всяком случае, у него был телефон Эрин.

Я слышал голоса. Говорила какая-то женщина. Может быть, Саванна? Потом вдруг я услышал голос Эрин:

— Тревис?

— Эрин? Простите, Эрин! Что происходит?

— Делай то, что он говорит.

— Белла в порядке?

— Да. Но этот парень не шутит. У него револьвер. Пожалуйста, делай все, как он говорит.

— Они меня могут слышать? — тихо спросил я.

— Что? Нет, не думаю.

— У меня нет наркотиков, Эрин, — сказал я. — Я их выбросил.

Она молчала, наверно проклиная меня. Я сам себя проклинал.

— Привези все в док, как он говорит.

— Вы не поняли, у меня нет…

— В полночь, — сказала она. — Ты можешь это сделать, Тревис. Помнишь Килл-Девил-Хиллз? Кофейные чашки?

— О чем вы говорите? — спросил я.

Я слышал, как Рой задал ей тот же вопрос. Я услышал какую-то возню, и на линии снова возник Рой.

— В полночь, — прорычал он. — И никакой полиции. Только увижу полицейских, и ты очень пожалеешь.

Он отключился. Секунду я тупо смотрел на телефон. Потом взглянул на Робин.

— Они захватили Эрин и Беллу.

— Как они могли…

— Я не знаю. Но Эрин и Белла у них. Рой хочет, чтобы я привез наркотики в полночь по этому адресу. — Я показал ей листок бумаги. — Эрин сказала что-то странное. Когда я сказал, что у меня их нет, она сказала: «Вспомни Килл-Девил-Хиллз и кофе…» Стоп! — Я прижал руку к голове. — Кажется, я понял, но я…

— Что ты?

— Мне придется купить несколько ящиков детского питания. — Я потянулся за ключами от своего фургона, которые оставил на столе. — Много ящиков. Где мне их взять?

Это было такое облегчение — поговорить с Тревисом, связаться с кем-то вне этого душного «Мустанга». Я слышала страх в его голосе, особенно когда он сказал мне, что избавился от наркотиков. Оставалось надеяться, что он понял, когда я заговорила о кофейных чашках, и ему все удастся.

После разговора с Тревисом Рой снова отвез нас в парк. В туалете я повернула кран, чтобы Белла могла вымыть руки, и увидела в зеркало, что Саванна пристально смотрит на меня. Я вспомнила, как дрожала у нее рука, когда Рой упомянул о «накладных расходах».

— Не понимаю, как ты могла связаться с ним, — сказала я, глядя на Саванну в зеркале. — Но ты можешь от него избавиться. Помоги мне и Белле, пожалуйста! Я тебе заплачу.

Она криво усмехнулась.

— Ты не можешь заплатить мне больше, чем я получаю за эту работу, если только ты не намного богаче, чем кажешься с виду. К тому же, — глядя на себя в зеркало, она пригладила свои длинные волосы, — не так-то легко избавиться от собственного мужа.

— Что ты хочешь сказать? — спросила я, протягивая Белле бумажное полотенце. — Ты за ним замужем?

— С шестнадцати лет. — Она чуть заметно улыбнулась. — Он может быть чертовски обаятельным, когда захочет.

Я медленно вымыла руки, наслаждаясь каждой минутой, которую могла провести не в машине. Взяв бумажное полотенце, я прижала его к болезненной шишке на затылке. Я все время пыталась что-нибудь придумать, чтобы убедить Саванну освободиться от человека, который держал ее в заложницах так же, как меня и Беллу. Саванна заговорила первая.

— Ты замужем? — спросила она, когда я бросила в урну окровавленное полотенце.

— Да, — сказала я.

— Тогда ты знаешь. Иногда все идет хорошо, иногда все из рук вон плохо. Всегда эта борьба любви и ненависти.

Мы пошли обратно к машине. Я крепко держала Беллу за руку. Мой муж даже горе мог превратить в игру. Он мог все обратить в игру. Сейчас я могла бы воспользоваться одной из его игр. «Как выбраться из ситуации, когда тебя взяли в заложники». Тысяча участников игры. Сто тысяч. «Чем больше играющих, тем больше идей», — сказал бы он. Я подумала о моей группе «Отец Харли». Как мы помогали друг другу. «Сотрудничали». Внезапно я смогла сопоставить, как переживал свое горе Майкл и как переживала его я. Мы переживали его по-разному, но цель у нас была одна — справиться с сокрушительным ударом, нанесенным нам потерей ребенка. Почему я переживала правильно, а он нет? Я представила себе, как он день изо дня работает над этой игрой. «Потеря Кэролайн». Это был его способ преодолеть боль, обессмертив ее. Сейчас мне хотелось поговорить с ним. Сказать, что я его наконец поняла.

В машине я попросила у Роя свой телефон, чтобы позвонить мужу. Он повернулся ко мне.

— Ну-у-у, — протянул он, как будто готовый согласиться. — Нет.

В глазах у меня защипало. Я не хотела умереть, не сказав Майклу, что люблю его.

Рой высадил Саванну у пристани для яхт, чтобы взять лодку, которую они у кого-то одолжили, так что, когда мы подъехали к огромному темному дому, в машине нас было трое. Без Саванны мне было в тысячу раз тревожнее. Я видела, как в воде отражалась луна. Вода была гладкой, как зеркало, поэтому это не мог быть океан, это все, что я знала. Рой привез нас сюда кружными путями, и я больше обращала внимания на Беллу, чем на дорогу. Белла так хорошо держалась весь день. Она вытерпела сидение в машине, несмотря на табачный дым и враждебную обстановку. Но теперь напряжение начинало сказываться. Весь вечер и наступающую ночь я старалась разыгрывать спокойствие, но в отсутствие Саванны Белла начала заражаться моей внутренней тревогой. А как могло быть иначе? У меня болела голова, а в груди так теснило, что я не могла глубоко вздохнуть. Когда я погладила Беллу по спине, я почувствовала, как мой страх сквозь кончики пальцев передается ее телу. Она тесно прижалась ко мне, словно пытаясь соединиться, проникнуть внутрь. Я крепко обняла малышку и прижалась подбородком к ее головке.