Лия Флеминг - Ласточки

Его грустное лицо и ненавязчивость тронули ее.

Сильный и одновременно нежный. Выделил ее из всех девушек. Почему же сказал, что будет танцевать с ней одной, если не хотел приходить?

Ей было плохо от обиды и разочарования. Она слишком высока ростом? Или глаз снова начал косить?

Глория о чем-то трещала без умолку, но Мадди ее не слушала. И не сводила глаз с двери. На всякий случай.

Когда все принялись за еду, Мадди больше не смогла выносить неизвестности и осторожно подобралась к Вере Марри.

– Наверное, ваш студент захотел бы увидеть, как развлекаются англичане, – предположила она.

Вера встревоженно нахмурилась:

– О, я должна была сказать раньше! Наш студент получил неприятное письмо из дома. Его сестра Матильда заболела, и теперь он хочет вернуться домой, но тетка требует, чтобы он остался на Западе. Так что ему сегодня не до танцев и веселья.

– Мне очень жаль. Может, стоит его навестить? – предложила Мадди, стыдясь своего облегчения при мысли о том, что отсутствие Дитера совершенно не связано с ней.

– Правда? Сегодня вечером нам придется уйти. Но Арчи составит ему компанию позже. Сестра Дитера никогда не отличалась крепким здоровьем. Она живет недалеко от Дрездена. Там сейчас жить нелегко. Думаю, он чувствует себя виноватым из-за того, что именно его выбрали для посещения Англии.

– Я немедленно отправлюсь к нему, миссис Марри.

Мадди, забыв об ужине, заторопилась к дверям. Но Глория побежала за ней:

– Ты куда? Так и танцы закончатся, а ты ничего не успеешь.

– Я скоро приду. Нужно пойти поговорить с одним человеком насчет собаки, – выпалила она и выскочила на улицу, торопясь выполнить долг милосердия.

Конечно, она нервничала, но решила набраться храбрости и зашагала по дорожке, ведущей к жилищу викария, старому фермерскому дому с каменным крыльцом. По обе стороны дорожки были высажены фиолетовые астры и маргаритки, кивавшие головками на ветру. Они каким-то чудом уцелели после первых заморозков. В ночном воздухе отчетливо ощущался холодок. Еще не совсем стемнело, и дорога была видна хорошо. Лето выдалось холодным и дождливым, окот прошел не слишком удачно, но все же мысль о том, что лето кончается, пугала ее. Дитер скоро уедет, а ведь они едва познакомились.

Он сидел за пианино, перебирая клавиши, и с легкой улыбкой поднял глаза, когда она постучала в окно.

– Миссис Марри сказала, что вы получили письмо… Может, я составлю вам компанию? Погуляем, и вы мне все расскажете, если захотите, – предложила она. Дитер кивнул, схватил пуловер и направился к двери.

Сначала он молчал. Мадди повела его по Аллее Слез, объяснив, что деревья посажены в честь дяди Джулиана, ее отца и жителей города, погибших в боях.

Потом они направились к старому буку. Дитер был погружен в себя.

– Познакомьтесь, это мое дерево… вернее, наше Древо Победы. Но не над немцами. Мне сказали, что над Наполеоном. Смотрите, лестница все еще на месте. Сюда я приходила подумать, пожевать жвачку, – призналась она, показав на помост, устроенный в ветвях дерева.

Дитер недоуменно уставился на нее, но тут Мадди замычала и изобразила корову, жующую траву. Он поднял брови и рассмеялся.

– Давайте заберемся туда. Подальше от посторонних глаз.

Она знала, что скоро совсем стемнеет, да и в хостеле свет не горел, поскольку все были на празднике.

Дитер подтянул колени к подбородку.

– Я так беспокоюсь. Тильда – моя младшая сестра. Но у нее слабая грудь, а в Германии сейчас мало лекарств и больниц. Мой дядя небогат. Они взяли нас к себе после ареста отца. Мне следовало бы заботиться о сестре. Но я застрял здесь.

– Когда начинаются занятия в университете? – спросила она, не зная, что еще сказать.

– В октябре… но я должен ехать домой и зарабатывать на лекарства. Вообще не следовало приезжать сюда, но меня одолевало любопытство. Эгоизм с моей стороны, конечно, но я хотел увидеть настоящих англичан. Конечно, мы встречали солдат, хороших и плохих, злых и милосердных. Думаю, война всех нас превращает в животных. Настоящих героев не существует, но здесь я нашел только тепло и дружбу.

– Вот увидите, ей станет лучше. В следующем письме получите хорошие новости, – утешила Мадди, но в голосе было больше надежды, чем уверенности. Глядя вдаль, она любовалась мерцающими огоньками города.

– Как-то даже странно видеть зажженные лампочки. Мы привыкли к кромешной тьме. Только звезды над головой. Я сидела на дереве, болтая ногами, ждала папу и маму, но они так и не вернулись. Но я точно знаю, что Тильде станет легче.

– Я не встречал таких девушек, как вы. Добрых и красивых. Почему у вас нет друга?

– У меня полно друзей. Мы с Глорией пишем в армию Грегу и его товарищу Чарли.

– Нет, не таких. Я имел в виду любимого человека, – прошептал Дитер.

– Когда у вас косоглазие и вы возвышаетесь на шесть дюймов над любым мальчиком, никто не хочет стать вашим возлюбленным. Но теперь глаз выправился, но мне все равно нет дела ни до кого из них.

– Но вы прекрасны и добросердечны. Мой отец утверждал, что любящая душа – самая великая красота на свете.

От волнения Мадди едва дышала.

– Наверное, он был хорошим человеком.

– Да. Но сейчас я должен попросить разрешения поцеловать вас… или захожу слишком далеко?

– Ничуть, – прошептала она.

– Знаете, я еще никогда не целовал девушек.

– А я никогда не целовала парней. Только малышей.

Они поцеловались сомкнутыми губами, целомудренно, но крепко.

Его губы были теплыми и солоноватыми на вкус, с примесью табака и мыла. Она сидела в объятиях Дитера, глядя на звезды.

Ее первый поцелуй! И к тому же, с немцем!

Мадди вздохнула.

Кто бы мог подумать, как сказала бы Берил…

Но тут ее словно окатило холодной водой. Она совершенно забыла о предосторожности! Что подумают о ней Марри! Воспользовалась положением парня! И Плам придет в бешенство. Никто не поймет, почему ее тянет к нему как магнитом.

– Придется хранить все в тайне, – пробормотала Мадди, выпрямившись. – Вряд ли кто-то поймет наши отношения.

– Как у Ромео и Джульетты? – улыбнулся он.

– О, не говори так! – отстранилась она. – Это грустная пьеса. Мы ведь не заклятые враги, верно? Я пока никому не скажу. Когда ты уедешь, мы будем писать друг другу. А может, я когда-нибудь приеду к тебе.

Мадди была в смятении. Первый настоящий возлюбленный, первый поцелуй, и все в один вечер! Как прекрасно быть любимой и нужной!

– Когда мы снова сможем погулять? – спросил Дитер, крепко взяв ее за руку.

– Завтра, по верховой тропе. Я пойду выгуливать собак и покажу тебе тихую дорожку к водопаду. До начала занятий в колледже я свободна. Завтра иду по магазинам с тетей Плам. Она обещала купить мне что-нибудь новое на свои талоны.