Лия Флеминг - Ласточки

– Зачем тратить деньги ради одного дня в твоей жизни? Я собираюсь переделать материнское платье. Подвенечные наряды годами лежат в сундуках.

– Не будь такой занудной фермерской женушкой! – протрубила Белла со своим аристократическим выговором так, что ее услышали все, кто находился в салоне. – Подумай о своем снимке в «Тэтлер», «Филд» или «Йоркшир пост»! Мама всегда говорит: когда сомневаешься – трать! Да и все равно мой счет оплатит па, так что я трачу!

Мадди зевала от скуки. Она уже знала каждое платье на тремпеле.

– Бедняжка… выходишь за этого гунна… что дальше будет? Должна признать, некоторые выглядят весьма привлекательно в высоких ботинках и треугольных кепи! – завопила Белла, видя неодобрение своих подруг и желая подтрунить над ними.

– Как ты можешь! Знаешь ведь, что она ничего о нем не знает! Не шути насчет нацистов! – прошипела Пинки.

– Фу! Какая ты буржуазка! – фыркнула Белла и отошла.

А Мадди гадала, увидит ли она еще когда-нибудь Дитера. Она говорила своим подругам, что они помолвлены, но при этом не получала от него ни единого письма или весточки, и становилось ясно, что это всего лишь ребяческая мечта. Плам права: первая любовь – сплошной фейерверк и звезды в глазах. Может, он хоть на Рождество напишет?

Миссис Марри собиралась послать ему большую посылку с продуктами, носками, одеждой и сладостями для всей семьи. Впереди суровая зима, но Мадди молилась, чтобы она оказалась легче всех последних.

События этих месяцев расстроили нервную систему девушки, она просто вымоталась, так что иногда она ложилась спать, как только добиралась домой, даже не поужинав. Часто ужин ей заменял молочный укрепляющий напиток «Хорликс». Да и готовила мисс Ффрост отвратительно: сухие котлеты, вялые овощи, водянистый суп и бланманже, от которого в желудке все переворачивалось. Усталость была такой безмерной, что Мадди гадала, уж не анемия ли у нее. Все говорили, что выглядит она просто ужасно.

Приезды домой на выходные дни позволяли немного отдохнуть, поесть нормальных овощей, пирогов и бекона с яичницей. Теперь она не могла жить без выпечки и часто покупала на ланч экклские слойки, чтобы заморить червячка. Кроме того, она в больших количествах поедала шоколад, отчего потом ее тошнило.

Как только Мадди проезжала станцию Кейли, на сердце сразу становилось легче. Настроение поднималось по мере того, как позади оставались Скиптон, Скарпертон и, наконец, Сауэртуайт.

По дороге к автобусу всегда встречались знакомые лица, люди рассказывали ей обо всех местных сплетнях. Глория же держала ее в курсе того, кто за кем ухаживает и кто покинул молодежный клуб.

Плам получила письмо, в котором Грег сообщал, что скоро демобилизуется. Вот это здорово!

Мадди вздохнула. Если бы только в Бруклине обстановка была получше! Дядя Джерри наконец приехал навсегда, но он, тетя Плам и бабушка были на ножах. Иногда Мадди чувствовала, что лучше сидеть в своей комнате, подальше от всех или смыться в хостел и провести день с Глорией, Берил и их новой подругой Синтией. Правда, они говорили только о мальчиках, которых она не знала, и других девочках, до которых ей не было дела, да еще о походах в кинотеатр «Пикче-хаус». В такие минуты ей хотелось обратно в Лидс, к приятельницам по колледжу.

– Значит, от любовника по-прежнему ни слова? – спросила как-то Глория.

– Хотелось бы, чтобы ты перестала расспрашивать об этом. Если бы у меня было, что сказать…

– Не лезь в бутылку! Я всего лишь спросила.

– Прости, но прошло три месяца, и ни единого письма.

– Все парни такие! Сначала «люблю», а потом бросают тебя. Слава богу, что не закончила, как Энид Картрайт. Помнишь, которая сбежала с солдатом, когда мы были маленькими? Теперь она в убежище для падших женщин. Где-то в Манчестере. Бедная корова! – прошептала Глория, наслаждаясь скандалом.

– А она не могла остаться жить со своим парнем? – спросила Мадди, зная что Юнис Биллингем вышла замуж за своего ухажера. Конечно, они на несколько дней стали предметом разговоров во всем городе, но теперь о них забыли.

– Где ты только была? Мать Энид вышвырнула ее из дома, так она прибежала к мисс Плам и миссис Баттерсби. Я слышала, как миссис Ганн говорила, что доктор избавил ее от ребенка, так, чтобы никто не узнал о ее позоре.

– Вот что происходит, когда даешь без разбора, – прошипела Берил с самодовольной улыбкой на пухлом лице. – Вот я не раздаю товар даром! И никто меня в этом не упрекнет! Ни один парень ничего получит, пока на моем пальце не появится кольцо, а в церковной книге – запись.

Мадди подумала, что до этого еще очень далеко, но тут же раскаялась в таком злорадстве. Да они о любви ничего и не знают.

– Бывает, что влюбленные девушки иногда забываются. Как в «Ромео и Джульетте».

– Дура безмозглая! Есть же разные способы и средства! Презервативы, резиновые колпачки…

Глория подмигнула.

– Если будешь предохраняться, ни за что не попадешь в беду. Миссис Ганн прочла мне целую лекцию об этом. Я уже планирую семью: мальчик для него и девочка для меня!

Тон был таким, словно дело уже в шляпе.

– Как твоя мама? – съязвила Мадди, устав от всех этих разговоров на тему секса.

– Оставь мою ма в покое! Она знает, каковы мужчины, – у них на уме всегда одно, а твой Дитер – ничем не лучше.

– Нет, он не… нет, о, не знаю… он непременно написал бы, если бы смог, и скоро напишет. Я чувствую это.

Мадди вздохнула, драматическим жестом прижав руку к сердцу.

– В таком случае, не о чем беспокоиться, верно? И не смотри так кисло. Пойдем послушаем приемник. Сейчас будет передача «Вэрайети Бэндбокс». И мой любимый певец: «Благослови тебя, Господь, мой ангел», – проворковала Глория.

Мадди улыбнулась и махнула рукой.

– Пойду посижу немного, вдохну свежего воздуха.

– На Древе Победы? И это, интересно, тебе поможет?

– Не знаю, но мне там нравится. Помнишь, как мы клали записки в коробочку для таблеток и прятали в дупле?

– Когда ты повзрослеешь? Мы уже слишком взрослые, чтобы лазать по деревьям и передавать записочки, – рассмеялась Глория. – Ты такая чудачка!

– Знаю, но все равно хочу сделать это! – настаивала Мадди.

Глория и Берил ушли, взявшись под ручку и посмеиваясь над Мадди. Та забралась в домик на дереве, села и обхватила колени. Все получалось не так, как она надеялась, и теперь в ее мыслях было кое-что еще. То, о чем она до этой минуты даже не думала.

Здесь, в ветвях старого дерева, она могла снова стать ребенком или перевести часы назад, к той ночи, когда Дитер давал нежные обещания. Почему он не написал? Неужели между ними все кончено?

«Еще одно Рождество с карточками и талонами. Когда кончится этот всеобщий дефицит?» – думала Плам, снова просматривая списки. Она встретилась с Мадди на ланче в «Маршфилдс» и подарила ей прекрасный портфель из телячьей кожи для конспектов и заметок. Хозяйственная сумка вряд ли подошла бы студентке колледжа!