Дэвид Митчелл - Лужок Черного Лебедя

Слишком много мыслей сразу.

Наверно, у папы завтра утром будет похмелье.

Сегодня утром.

Каковы шансы, что мы на рассвете пойдем на пляж запускать змея?

Большой жирный ноль.

— Ветер с юга, — папа вынужден был кричать, — он дует из Нормандии, через Ла-Манш, прямо в эти утесы, и алле-оп, вот тебе восходящий поток! Для змеев — лучше не придумать!

— Отлично! — тоже закричал я в ответ.

— Дыши глубже! Полезно от сенной лихорадки! В морском воздухе полно озона!

Он захапал бечевку от змея, так что я взял еще один теплый пончик с вареньем.

— Подкрепление морального духа в войсках?

Я улыбнулся в ответ. Классно вставать на рассвете! Рыжий сеттер гонял призрачных собак по кромке волн, плюхающихся брюхом о берег. Навозные кучи сланца сползали с утесов, стоящих вдали, в направлении Чармута. Мутные облака, словно веки, прикрывали восход, но сегодня было в тыщу раз ветреней, чем вчера, и куда лучше для запуска змея.

Папа что-то прокричал.

— Что?

— Змей! Фон сливается с облаками! И все вместе выглядит, как будто один дракон там летает! Какого красавца ты выбрал! Смотри, я научился делать двойную петлю! — такой улыбки я никогда не видел у папы на фотографиях. — Он царит в небе!

Он подобрался поближе, чтобы не так кричать.

— Когда мне было столько лет, сколько тебе сейчас, мой папа возил меня на залив Моркам, это рядом с Грейндж-овер-Сэндз, и мы там запускали змеев. В те времена делали их сами… Бамбук, бумага, бечевка, а хвост из крышечек от молочных бутылок…

— Ты мне, — Висельник не пропустил «покажешь», — меня научишь когда-нибудь?

— Конечно. Эй! А ты умеешь посылать телеграмму со змеем?

— Нет.

— Ага! Ну-ка подержи его…

Папа отдал мне бечевку и достал ручку из кармана куртки. Потом вытащил золотую бумажку из сигаретной пачки. Ему было не на что опереться, так что я встал рядом с ним на одно колено, словно сквайр, которого посвящают в рыцарское звание, и он разложил бумагу у меня на спине.

— Так какое послание мы отправим в небеса?

— «Мама и Джулия, жалко, что вас тут нет».

— Как скажешь, — папа надавливал ручкой, так что я чувствовал каждую букву спиной прямо через одежду. — Ну, вставай.

Папа обернул золотую бумажку вокруг бечевки змея, как проволочку, которой закручивают пакетик с сэндвичами.

— Повибрируй бечевкой. Вот так. Вверх-вниз.

Телеграмма поехала вверх по бечевке, вопреки тяготению. Скоро она скрылась из виду. Но я знал, что послание попадет куда надо.

— Lytoceras fimbriatum .

Я заморгал, глядя на папу и не понимая, что это он такое сказал. Мы отошли в сторону, чтобы не мешать одышливому владельцу лавки окаменелостей выволакивать наружу рекламную стойку.

— Lytoceras fimbriatum , — папа кивнул на спиральную окаменелость, которую я держал в руках. — Это латинское название. Семейство аммонитов. Их легко отличить по близко посаженным ребрам, между которыми время от времени попадаются очень толстые…

— Верно! — я разглядел крохотную этикетку на полке: — Ly-to-ce-ras…

— Fimbriatum . Подумать только, я не ошибся.

— А откуда ты знаешь про окаменелости и латинские названия?

— Мой папа был охотником за камнями. Он позволял мне вносить в каталог его находки. Но только если я как следует выучу их названия. Я, конечно, все перезабыл, но у папы был огромный Lytoceras. Вот название и застряло у меня в памяти.

— Что такое «охотник за камнями»?

— Геолог-любитель. Каждые выходные он под тем или иным предлогом отправлялся на охоту за окаменелостями. У него был маленький геологический молоточек — по-моему, он у меня до сих пор где-то валяется. Некоторые образцы, которые он привез с Кипра и из Индии, сейчас хранятся в Ланкастерском музее. Были там, когда я последний раз проверял.

— А я и не знал, — окаменелость легла в мои подставленные ковшиком ладони. — Они редкие?

— Не особенно. Хотя этот неплохой.

— А сколько ему лет?

— Сто пятьдесят миллионов, где-то так. Для аммонитов — практически молокосос. А хочешь, мы его для тебя купим?

— А можно?!

— Разве он тебе не нравится?

— Очень нравится!

— Значит, это будет твоя первая окаменелость. Сувенир, полезный в образовательном плане.

Спирали когда-нибудь кончаются? Или только становятся такими крохотными, что глаз не может их различить?

Чайки рылись в мусорных урнах рядом с «Капитаном Шалопаем». Я шел, не сводя глаз со своего аммонита, когда из ниоткуда высунулся локоть и от удара моя голова отлетела назад, как на петлях.

— Джейсон! — закричал папа. — Смотри, куда идешь!

Мой нос вибрировал болью, словно гонг. Я хотел чихнуть, но не мог.

Бегун потер локоть.

— Ничего, Майк, я выживу. Вертолет «Красного Креста» можно не вызывать.

— Крэйг! Боже милостивый!

— Да, вышел подзарядиться энергией. А этот электромобиль в человеческом образе, похоже, твой?

— Угадал с одного раза! Это Джейсон, мой младшенький.

Единственный Крэйг, которого знает папа, это Крэйг Солт. Загорелый мужчина вполне соответствовал тому, что я слышал о нем раньше.

— Если бы я был грузовиком, юноша, от тебя осталось бы мокрое место.

— Сюда грузовики не пускают, — из-за разбитого носа я трубил, как слоненок. — Это пешеходная дорожка.

— Джейсон! — Папа здесь и папа в лавке окаменелостей явно были двумя разными людьми. — Немедленно извинись перед мистером Солтом! Если бы он из-за тебя споткнулся, то мог бы получить серьезную травму.

«Пни этого козла в щиколотку хорошенько», — сказал Нерожденный Близнец.

— Извините меня, мистер Солт. — Козел.

— Я тебя прощаю, Джейсон, но тысячи на моем месте не простили бы. А что это у тебя? Никак мы окаменелости собираем? Можно? — Крэйг Солт без церемоний забрал у меня аммонит. — Неплохой трилобит. С одной стороны поврежден червями. Но неплохой.

— Это не трилобит. Это Ly-to … — Висельник перехватил « Lytoceras » на полуслове. — Это вроде аммонита, да, папа?

Папа прятал глаза.

— Джейсон, раз мистер Солт совершенно уверен…

— Мистер Солт абсолютно уверен! — Крэйг Солт плюхнул аммонит обратно мне в руки.

Папа только выдавил из себя жалкую улыбочку.

— Если тебе продали эту штуку не как трилобита, можешь подать на них в суд. Мы с Майком знаем неплохого адвоката, да, Майк? Ну что ж. Мне надо накрутить еще милю-другую до завтрака. Потом — обратно в Пул. Проверить, не потопили ли еще мои домашние яхту.

— Ух ты, у вас есть яхта, мистер Солт?

Он наверняка учуял мой сарказм, но сделать ничего не мог.

Я ответил невинным взглядом, сам удивляясь своей внезапной смелости.

— Всего лишь сорокафутовая! — ответил папа как заправский моряк (каковым он не является). — Крэйг, все стажеры вчера говорили, какая большая радость для них, что ты…