Василий Ливанов - Люди и куклы (сборник)

Через небольшую паузу входит Кобулов.

(Кобулову.) Ворошилова я успокоил. Нужно ускорить освобождение амнистированных уголовников и строжайший учет каждого на местах — пошевеливайтесь, бюрократы. Собирайте в кучу лагерную пыль. Когда начнется гражданская заварушка — мой миллион нас отблагодарит. Срочно готовьте новые списки.

Кобулов кивает.

Ты почему ничего не записываешь?

Кобулов.У меня все в сейфе. (Тычет себя в лоб.)

Берия (хмыкнув). Сейчас меня беспокоит отсутствие контроля над прессой.

Кобулов.Центральной?

Берия.За центральную прессу я всегда спокоен. Подозрительно оживлены иностранцы. Правда, Лева поговорил с Лазарем, тот берет это на себя, но я ему не слишком доверяю. Проследи. Что докладывает Мешик?

Кобулов.Ваше приказание выполнено. Агент от Жукова отозван.

Берия.А документ с моим шифром?

Кобулов.Документация, которая вас тревожила, уничтожена Мешиком лично. Да, и Строков командирован по области.

Берия.Какой еще Строков?

Кобулов.К Никите бегал.

Берия.А! (Отмахивается.) Обеспечена глухая блокировка связи Кремля с московским гарнизоном?

Кобулов.Все в состоянии боевой готовности.

Берия.В новом «сейфе» есть еще место?

Кобулов.Немножко есть.

Берия.Подготовь шифровку для всех наших друзей вне Москвы; сигналом о том, что операция прошла удачно, будет передача по радио моей любимой песни по заявке… ну, скажем… одного инженера-нефтяника из Баку.

Кобулов.Папа, ты все знаешь! Спасибо за доверие.

Берия.А теперь займемся нашим исполнителем.

Кобулов.Исполнитель здесь.

Берия.Зови.

Кобулов (нажимает кнопку селектора). Введите арестованного.

Входит, держа руки за спиной, Нестеров.Останавливается, глядя на Берию и Кобулова, деловито просматривающих какие-то бумаги у стола.

Нестеров.З… з… Здравствуйте.

Берия.Здравствуйте, Егор Иванович. Проходите, садитесь. Товарищ Кобулов, верните гвардии полковнику его личное оружие.

Нестеров.Товарищ маршал…

Берия.С этой минуты вы можете обращаться ко мне по имени-отчеству: Лаврентий Павлович.

Нестеров (взяв оружие из рук Кобулова). Лаврентий Павлович…

Берия.У нас нет времени на сантименты…

Нестеров.Товарищи, я…

Берия.Товарищи все понимают, Егор Иванович. Подтвердилось не только то, что открыли вы, но и то, что давно-давно…

Кобулов.С тридцать девятого года!

Берия.И даже раньше подозревали мы, чекисты, но ваше открытие явилось последней соломинкой, которая переломила спину верблюда. Страшно сознавать, но мы не смогли вовремя раскрыть и предотвратить самое ужасное преступление в истории человечества.

Нестеров.Какое преступление?

Берия.Подлое убийство великого вождя.

Нестеров.Сталин был убит?

Берия кивает трагически.

Кем?

Берия.Это мы обязаны выяснить и доказать. Здесь мало одних подозрений. За последние годы заговор безмерно разросся. Нам стали известны конечные цели заговорщиков: представить строительство социализма в СССР как неудавшийся опыт, возложив вину за историческую неудачу на Сталина и ближайших его соратников, поставить партию над народом в целях ликвидации рабоче-крестьянского строя, восстановления капитализма и господства буржуазии. Разрушить традиционную дружбу народов нашей страны, вызвав распад нашего многонационального государства. Сложность контрреволюционной ситуации заключается в том, что в качестве заговорщиков выступают некоторые члены Президиума ЦК и Правительства в сговоре с отдельными военачальниками. Некоторых нам удалось выявить и взять под контроль, но мы уверены, что это не главные заговорщики. Перерожденцы, составляющие ядро заговора, до сих пор скрыты под масками. У нас, призванных охранять безопасность народа, государства и Революции, нет иного выхода, как одновременный арест всей партийно-государственной и военной верхушки. Только изолировав людей друг от друга, мы сможем безошибочно отделить злаки от плевел, честных коммунистов от продажной сволочи, друзей от врагов. И это надо делать немедленно. Как говорил Ленин: промедление смерти подобно.

Нестеров.Лаврентий Павлович, товарищ маршал, приказывайте!

Берия (останавливает его жестом). Мы не сомневаемся, что вы готовы выполнить любое наше приказание. Вы уже нам очень помогли, и миссия, которую мы вам определили, может считаться с успехом законченной.

Нестеров.Товарищ маршал, разрешите доказать, что я способен на большее.

Берия.Да, в жизни всегда есть место подвигу… А вы ведь и начали свою жизнь, повторив подвиг Павлика Морозова. (Задумывается.)

Кобулов.Разрешите обратиться, товарищ маршал.

Берия.Слушаю вас.

Кобулов.Я три месяца провел бок о бок с полковником Нестеровым и думаю, что лучшего кандидата нам не следует искать.

Берия.Я тоже об этом думаю. Скажите, Егор Иванович, вы сильно переволновались во время домашнего ареста? Мне очень важен ваш искренний ответ.

Нестеров.Честно говоря, да.

Берия.А что вас больше всего беспокоило: трибунал, страх расстрела?

Нестеров.Лаврентий Павлович, смерти я не боюсь. У меня были возможности в этом убедиться за четыре года войны.

Берия.Но все-таки, что же вас беспокоило?

Нестеров.После того, что я узнал сейчас, как-то стыдно и не ко времени признаваться…

Берия.В чем?

Нестеров.Это очень личное, Лаврентий Павлович.

Берия молчит.

Но от вас и Богдана у меня секретов быть не должно.

Кобулов.Неужели все-таки влюбился?

Нестеров.Влюбился. По уши. Вы не поверите, я с ума сходил, что, может быть, больше никогда ее не увижу. Ведь она ни пройти ко мне не могла, ни позвонить. Что она обо мне думает? Куда я пропал? Сбежал, обманул?.. Мучился, что не признался ей, не сказал прямо, что люблю ее… да я сам этого не понимал, пока снова смерти в глаза не заглянул. Ведь я думал, что в жизни больше полюбить не смогу… Моя жена погибла в сорок третьем году, и так нелепо: умерла от родов… Вот судьба-индейка! На фронте столько раненых из-под огня вытащила — ни царапинки, а здесь… дочка осталась, Люська… с моей матерью живут в деревне.

Кобулов.Слушай, Гоша, а правда Аня на твою жену похожа — или так тебе сначала померещилось?

Нестеров.Померещилось и до сих пор мерещится. Она с Катей как две родные сестры… У меня вся жалость, вся боль за жену и любовь к Аните слились в одно… словно Катя ко мне вернулась, и такой прекрасной, какой я ее никогда не знал. (Замолкает, закрыв лицо ладонями.) Извините, товарищ маршал.