Хелен Девитт - Последний самурай

Сибилла сказала, что не стоит цитировать некритично, автор, судя по всему, полагает, будто на свете не существует непрошеных воспоминаний, а это утверждение решительно недоказуемо.

Вот поэтому, сказал я, мне лучше не ходить в школу, а учиться строить аргументацию, как Дж. С. Милль.

Мисс Льюис сказала, что не имеет в виду преуменьшать успехи Сибиллы, однако опасность отрыва от реальности весьма высока.

Сибилла сказала, что мисс Льюис не представляет, каково ходить в школу в городишке, который счастлив заиметь свой первый мотель.

Мисс Льюис сказала:

— Что?

Сибилла сказала, что в детстве ходила только в одну школу, где учили греческий, и для этого надо было сначала три года учить французский или испанский и два года латынь, а она всего год учила французский, и ей пришлось сказать, что ее два года учил французскому и латыни иезуитский монах-расстрига из Квебека, и подделать письмо от монаха, и большинство людей не могут учить арабский, иврит или японский, даже если способны сочинить иезуитского монаха- расстригу.

Мисс Льюис сказала:

— Мне кажется, мы немножко отвлеклись. Какое, по-вашему, впечатление возникает у девочки, которая удовлетворительно осваивает арифметику второго уровня и, собственно говоря, даже опережает свой возраст, какое, по-вашему, впечатление, говорю я, возникает у девочки, которая абсолютно вправе собой гордиться и стала даже увереннее в себе, когда Стивен приносит ей листок, исписанный примерами с шести-и семизначными числами и говорит, что без толку решать задачи, если ответ влезает на экран калькулятора? И это я не говорю о детях, которым трудно усваивать материал. У нас один мальчик заучивал алфавит по букве, только на прошлой неделе наконец стал все буквы уверенно распознавать, и я не утверждаю, что Стивен обижает его нарочно, но какое, по-вашему, впечатление возникает у мальчика, когда Стивен пишет названия динозавров по-гречески и объясняет, что многие буквы похожи? Если хотите знать мое мнение, у этого мальчика было больше оснований гордиться собой, когда он выучил один несчастный алфавит, чем у Стивена с его десятком, но мальчик был просто убит. Недели работы коту под хвост. Это пора прекращать. Стивен должен понять, что в жизни есть и другие ценности, не только количество знаний.

Я сказал:

— Значит, мне больше не надо ходить в школу?

Сибилла сказала:

— Не могу с вами не согласиться, мы уже с год еженедельно смотрим «Семь самураев».

Мисс Льюис сказала:

— Что-что?

Сибилла сказала:

— Ну, вы же знаете, что у Куросавы вопрос мастерства весьма… Ну надо же, у вас в классе есть книжечка про самураев, как это чудесно!

Она взяла с моего стола «Воинов-самураев» и принялась листать.

Мисс Льюис сказала:

— По-моему, нам нужно.

Внезапно Сибилла вскричала с неподдельным ужасом:

— ЧТО!

— Что такое? — спросила мисс Льюис.

— ВЛАДЕЕТ ОСОБЫМ БОЕВЫМ ИСКУССТВОМ! — закричала Сибилла.

— Что? — повторила мисс Льюис.

— Как они СПЯТ ПО НОЧАМ, — сказала Сибилла, — втемяшив эту ЛИПУ в головы невинным ШКОЛЬНИКАМ? Тут говорится, что каждый самурай владеет своим особым боевым искусством. Боевым искусством, ага-щас. А у Кацусиро какое — ПАЛКА? А у Хэйхати — ТОПОР? Как ЖАЛКО, что пришлось оставить топор хозяину, а ведь мог бы ВРАГОВ порубать.

Мисс Льюис сказала:

— Мне все-таки кажется.

Сибилла сказала:

— И мы выясняем это совершенно СЛУЧАЙНО, а кто его знает, может, школа под завязку набита книжками, которые под завязку набиты ошибками в областях, где мой сын рассчитывал НАУЧИТЬСЯ тому, чего еще не ЗНАЕТ, я ДУМАЛА, в этом и есть цель ОБРАЗОВАНИЯ. Ой, что же мне делать?

Мисс Льюис сказала:

— Мне все-таки кажется, что не.

Сибилла сказала:

— Можно еще назвать книжку «ГЕНИЙ ШЕКСПИРА» и объяснить японским школьникам, что главный герой «Гамлета» — Лаэрт, поскольку он ведь будет ПОИНТЕРЕСНЕЕ. Ой, что же мне делать?

Мисс Льюис сказала:

— Мне кажется, на сегодня мы наговорились. Стивен, прошу тебя хорошенько обдумать то, что я сказала.

Я ответил, что хорошенько обдумаю.

Если у меня будет сын и он захочет бросить школу, я ему разрешу, потому что запомню, каково это.

Мы пришли домой, и Сибилла зашагала по комнате туда-сюда.

— Что же мне делать? — говорила она. — Что же мне делать?

Я сказал:

— Может, мне лучше учиться дома.

Сибилла сказала:

— Хмм. — А потом сказала: — Посоветуемся с мистером Ричи, — и дала мне прочесть еще страницу про «Сугату Сансиро».

Герой — человек, который деятельно ищет себя, что всегда неутешительное зрелище. Злодей, напротив, уже что-то нашел. Цукигата всей наружностью своей намекает нам, что достиг цели. Ни единого лишнего жеста, любое движение просчитано. Он выяснил, что ему выгодно, и действует соответственно. Сугата рядом с ним — неуклюжий мужлан.

Куросава предпочитает Цукигату — мы все отдаем предпочтение сформировавшейся личности. В любом другом фильме этот человек выступал бы героем. Но он не герой, и, невзирая на свое восхищение, Куросава показывает нам почему. Одно из качеств всех его героев, начиная с Сугаты, — вот эта несформированность. И поэтому все его картины — про обучение, обучение героя.

После этого великолепного боя… ожидаешь, что фильм завершится неким заявлением: Сугата наконец повзрослел, он добрался до цели, он чем-то стал — великим чемпионом дзюдо. Таков логический западный конец фильма про обучение героя.

Куросава, однако, понял, что такого быть не может. Если герой превратился, он тождествен злодею — ибо такова единственная осязаемая характеристика злодейства злодея. Предположение, будто за единственным боем, пускай и знаменательным, следуют мир, удовлетворение, счастье, — это просто-напросто ложь, и Сугату загнали бы в рамки именно ограничения, кроющиеся в словах «счастье» и «чемпион дзюдо».

Я спросил:

— Хватит?

Сибилла сказала:

— Хватит. Что, по-твоему, это значит?

Если отвечу правильно, подумал я, больше не придется идти в школу. Надо ответить правильно. Я уставился на страницу, чтобы потянуть время.

Я сказал:

— Это значит, что предположение, будто за единственным боем, пускай и знаменательным, следуют мир, удовлетворение, счастье, — просто-напросто ложь и что герой, который превратился, тождествен злодею.

Сибилла спросила:

— Герой, который превратился во что?

Я сказал:

— В злодея?

Сибилла сказала:

— Ой, что же мне делать?

Я сказал:

— В себя?

Сибилла сказала:

— Что же мне ДЕЛАТЬ?

Я сказал:

— В настоящего чемпиона дзюдо?

Сибилла сказала:

— Что же мне ДЕЛАТЬ?

Я сказал:

— В счастливого человека! В довольного! В героя! В кого-то!!!