Пенни Винченци - Искушение временем. Книга 1. Не ангел

— У меня имеется полное право и все основания посещать «Лит тонс», леди Селия, — сказал Себастьян. — Я принес вам свой новый шедевр, который вопреки существенным трудностям, в основ ном связанным с тобой, все же смог завершить.

— Себастьян! Я что, отнимаю у тебя много времени?

— Времени, может быть, и не отнимаешь. Но внимание поглощаешь. А это гораздо более разрушительно. Впрочем, вот мой шедевр. Не хочешь взглянуть?

— Ну конечно хочу.

— У тебя усталый вид. — Он подошел к ней и торопливо поцеловал.

— Я устала.

Селия действительно устала, вымоталась до отупения. Энергичность — одно из ее величайших достоинств — вдруг оставила ее. Отчасти это была эмоциональная травма, и постепенно ей становилось все тяжелее. Новое ощущение несчастья потрясло ее: то, что начиналось так легко и радостно, как потворство капризу и желание доставить себе удовольствие, очень быстро превратилось в полную противоположность. Селия постоянно чувствовала то страстное томление по Себастьяну, то смесь недовольства жизнью и грусти.

Когда она была не с ним, то думала только о том, когда они увидятся, считая дни и часы до встречи. Едва же они оставались наедине, она с горечью думала о том, что все это мимолетно и расставание неизбежно. Поначалу Себастьян подшучивал над ней, но потом это стало его раздражать.

— Мы встречаемся, потому что любим друг друга, — сказал он, — потому что хотим быть счастливы. Какой в этом смысл, если ты только и делаешь, что плачешь?

Селия ответила, что это так, временно, она постарается настроиться на положительный лад. Она постоянно вспоминала слова матери, так похожие на то, что говорил ей Себастьян: «Наслаждайся происходящим, иначе это бессмысленно».

Но самовнушение не помогало. К ее эмоциям все более и более примешивалось чувство вины: как назло, Оливер сильно изменился, стал к ней более внимательным и терпимым. Он по-прежнему любил ее, в этом не было сомнения.

— Так нечестно, — сказала она Себастьяну, — это просто подло. Я сошлась с тобой, потому что чувствовала, что он больше не любит меня, и это служило мне хоть каким-то оправданием, во всяком случае, мой поступок не казался таким дурным. А теперь он, похоже, любит меня еще больше, чем раньше.

Оливер все чаще и чаще хотел близости с ней, и это тоже мучило ее. Селия пыталась отвечать на его страсть, даже наслаждаться, но это было очень трудно, как бы она ни старалась. Бывало даже, что она не могла справиться с собой, ссылалась на усталость, рассеянность, притворялась, что засыпает. Она вспоминала ранние годы замужества, еще до войны, когда близость с Оливером была для нее постоянным восторгом, когда она с радостью впус кала его в свое тело ночь за ночью и не просто откликалась на его зов, но созидала вместе с ним. Теперь все, на что она была способна, — это принять его, изобразить наслаждение, сымитировать оргазм. Казалось, он ни о чем не догадывается и верит ей. Но неужели она так вероломна, так двулична, что может совершенно хладнокровно обманывать мужа, разыгрывая чувства, как дешевая актриса?

— Мне кажется, он все знает, — сказал однажды Себастьян, когда Селия пожаловалась ему на теплоту и нежность Оливера.

— Знает? — Она с недоумением взглянула на него. — Что ты имеешь в виду, Себастьян? Этого не может быть.

— Я говорю про интуитивное знание. Он просто ощущает перемены в тебе. Твое отдаление. Он не хочет разбираться, в чем дело, в чем причины, но понимает, что теперь все по-другому. И старается отвоевать прежние позиции. Бедный рогоносец, — пренебрежительно добавил он.

— Не смей так говорить об Оливере! — возмутилась Селия. — Мне это неприятно.

— Прости. Виноват. А мне приятно? Ты об этом подумала? Знать, что ты постоянно с ним, что вы вместе гуляете, спите, разговариваете, живете общей жизнью?

— Да, — сбросив оцепенение, сказала она, — да, я думала об этом. Конечно, я тебя понимаю. Но… у него есть на это право, Себастьян. А у тебя нет. Он мой муж, отец моих детей. Ты не в силах это побороть.

— Я был бы в силах, — заявил он, — если бы ты позволила.

— Нет! — воскликнула она, и это слово прозвучало словно взрыв страха. — Нет, я не позволю. Только не это.

Но бессонными ночами Селия только и думала: не позволить ли Себастьяну устроить скандал и развести ее с Оливером. Но тут же со страхом отвергала эту мысль. Слишком уж это было заманчиво, слишком соблазнительно и неправдоподобно, чтобы позволить себе поверить в такой исход.

Чтобы забыться от переживаний, Селия лихорадочно окунулась в светскую жизнь: бывала на каждом званом вечере, каждом обеде, патронировала новые увеселительные заведения — ночные клубы, где кипела и бурлила безумная, неистовая послевоенная жизнь. Фаворитом среди этих заведений был клуб «Грэфтон гэллериз», имевший собственный негритянский оркестр и открытый до двух часов ночи. Его членом состоял даже принц Уэльский, хотя Селия редко его там видела. И вот в этот клуб Селия ходила почти каждый вечер. С толпой друзей, с Джеком и Лили, которая часто присоединялась к ним после спектакля. Селии нравилась Лили. С ней было так весело. Правда, девушка отличалась несговорчивостью и острым язычком, но, похоже, она искренне любила Джека. Ее уже представили Оливеру, и он был очарован ею. Как, впрочем, и большинство людей, потому что Лили и вправду была мила.

Селия с компанией часто посещала большие лондонские отели, особенно «Савой», где впервые появилась новомодная причуда: обеденные танцы, которые продолжались безостановочно даже во время еды, к ужасу старшего поколения, и где был шикарный оркестр и лучшие коктейли.

Селия заставила Оливера купить шейкер для коктейлей, и, когда умения Брансона в их приготовлении оказались недостаточными, несмотря на наставления Джека, к этому процессу подключили Дэниелза. Тот, напротив, блестяще справился с задачей. Коктейли были новшеством, сопровождавшим бесконечные танцы и новую музыкальную сенсацию, вывезенную из Америки, — джаз.

— Давай устроим вечер с коктейлями, — предложила Селия Оливеру уже через день после возвращения из Глазго, пытаясь выбраться из лабиринта грусти.

— А это нужно? — усомнился он.

— Нужно, старина, — поддержал идею Джек, который, похоже, был особенно рад видеть Селию и всеми силами старался угодить ей.

Поэтому Оливер согласился, и в ту же субботу на Чейни-уок собралась сотня гостей, чтобы попробовать новые коктейли: «Ата бойз» [33] «Ата бойз» ( амер. разг . at-a-boys) — «Молодцы». , «Буравчик» из виски, джина или водки с соком лайма и «Гремучая змея» — из виски с яичным белком, лимонным соком и абсентом.

— Он называется так потому, что либо вылечит от укуса гремучей змеи, либо убьет ее, либо заставит удрать, — объяснила Селия гостям. — Вы будете в восторге.