Пенни Винченци - Искушение временем. Книга 1. Не ангел

— Прости. Ты хочешь мне что-то рассказать?

— Да. Потому что тебе это, наверное, будет приятно. Я думала об инвестициях в Литтонов.

Роберт ощутил приступ гнева. Когда он нуждался в средствах, жена отказала ему, теперь же, когда его дела пошли хорошо, она искала способ присоединиться к его успеху. И тем самым лишить его значительной доли личных заслуг.

— Полагаю, ты немного опоздала, моя дорогая, — сказал он, стараясь казаться беззаботным, — дела фирмы «Бруер — Литтон» идут превосходно.

— Нет, Роберт, ты не понял. Конечно, ваши дела идут хорошо. Я так тобой горжусь. Нет, я имела в виду других Литтонов. Их издательство.

— Что? Не понял.

— Я под таким впечатлением от них всех! От Селии, Оливера и его умной сестры. Мне кажется, все они чрезвычайно талантливы. Более того, то, чем они занимаются, кажется мне просто замечательным. Меня всегда тянуло к искусству, ты знаешь. А это шанс лично поучаствовать в подобных делах.

— И в чем же… Как ты себе представляешь это участие?

— Я полагаю, что могла бы помочь им основать представительство в Нью-Йорке. Когда мы гостили у них, Оливер как-то обмолвился, что думал об этом, но пока нет денег, а я знаю, что некоторые английские издатели уже обосновались в Нью-Йорке.

— Понятно. — Роберт был поражен, почти оскорблен.

Жена собиралась осыпать Оливера щедротами, в которых отказала ему, и сама, без подсказки, без всякой просьбы это придумала. Это было чудовищно несправедливо, не говоря уже о высокомерии.

— Да. Я решила, что могу выделить кое-какой капитал, разумеется, на строго деловой основе.

— Разумеется.

— Так, чтобы они смогли арендовать помещение, нанять сотрудников и все такое. Мне это было бы очень приятно.

— А собираешься ли ты как-то лично участвовать в предприятии? — спросил Роберт.

— Ну… немного, может быть. Я интересовалась бы, что они публикуют, почему, присутствовала бы на собраниях правления. Я, естественно, тоже буду членом правления.

— Естественно.

— Но в основном я хочу познакомиться с издательским делом. Из первых рук. Полагаю, это будет очень интересный опыт.

— Ну а как же!

— Похоже, тебя что-то не устраивает. В чем дело, мой любимый?

Дженетт не хуже его знала, в чем дело. И было бессмысленно говорить об этом вслух.

Роберт взглянул на жену:

— А не приходило ли тебе в голову, Дженетт, что Оливеру может не понравиться твое предложение?

— Не понравиться? Глупости какие! С какой это стати оно ему не понравится?

— Он личность предельно независимая. А издательство «Литтонс» — предприятие, по сути, семейное. Сомневаюсь, что ему захочется вмешательства извне.

— Все это ерунда, Роберт. Если бы он был столь независимым, то основал бы собственное дело, а не просто принял отцовскую фирму. А теперь у него будет реальный шанс это сделать. И ведь я тоже член семьи, во всяком случае, я так считала. Мне немного обидно, если ты думаешь иначе. Нет, я окончательно все решила. Напишу Оливеру, чтобы у него было время обдумать мое предложение до приезда сюда в апреле. Так что извини, любимый, я сейчас же напишу ему. Ничего не откладывай на потом — так учил меня Джонатан.

«К черту Джонатана, — подумал Роберт, выходя из комнаты и закрывая за собой дверь несколько резче, чем обычно, — к черту Джонатана и его деньги. Мало ли чему он ее учил!»

Джаго стоял у входа в зал в доме на Камден-Хай-стрит — один из немногих мужчин в бурном море женщин. На мгновение он задумался: что он тут делает? Он устал, и ему надо было бы пораньше лечь спать. Чтобы получить работу в Клэпхеме, завтра нужно встать в пять утра, но… короче, Джаго просто чувствовал, что должен быть здесь. То, что женщины лишены права голоса, не просто заботило его — бесило. И он не понимал, почему ММ — наилучший кандидат для битвы за права — относилась к этому, как к чему-то, что ниже ее достоинства. Ну, может, не ниже, но, во всяком случае, находится вне сферы ее интересов.

Джаго объяснял этот факт тем, что Мэг просто никогда не приходилось добиваться своих прав. Да и вообще не нужно было ничего добиваться. Совершенно очевидно, что ее отец в своих взглядах на полстолетия опережал время, отправив дочь учиться в университет, а затем предоставив ей достойную должность, равную должности брата, а не чисто символическую работу, например хорошенькой секретарши или машинистки. И ММ приняла это как должное. Но ведь следует поратовать и за других женщин, у которых не было таких возможностей. И дело не в происхождении: многие известные суфражистки происходили из небедных семей. Кристабель Панкхёрст едва ли нужно было бороться за место под солнцем. Но таких, как она, заботила участь других женщин, они хотели распространить и на них свою счастливую судьбу, поделиться ею. И ММ должна бы поступать так же. Они много раз говорили об этом и не то чтобы сердились друг на друга, но раздражались изрядно. Да, скверно все это. Джаго чувствовал, что должен прийти сюда, так он и сказал. И вот он здесь. А теперь не знает, что ему делать, где присесть…

— Если вы не хотите пропустить начало, лучше сядьте. Места полно, вон там, взгляните, — произнес звонкий, немного насмешливый голос, с легким лондонским акцентом. Чудный голос.

Джаго повернулся, чтобы взглянуть на его обладательницу: она была миловидная — молодая, с белокурыми волосами и большими серыми глазами, и на удивление хорошо одета — в бледно-зеленое пальто и шляпку. Джаго порой изрядно надоедала «униформа» ММ. И хотя он никогда ей об этом не говорил, но часто думал, насколько милее она смотрелась бы в более мягкой, более женственной одежде.

— Ну же, идемте, — сказала девушка, улыбаясь, потому что Джаго по-прежнему продолжал стоять, — можете сесть рядом со мной, если хотите.

Джаго последовал за ней. К его замешательству, девушка направилась в первый ряд. Он огляделся: зал был полон. Здесь были и мужчины, человек двадцать или около того. Это подбодрило Джаго. Его спутница заметила, как он высматривает мужчин, и улыбнулась:

— Как видите, вы не один. Не надо бояться.

Джаго улыбнулся в ответ.

Спикер, высокая интересная женщина с черными волосами и проницательными темными глазами, подняла руку, призывая к тишине.

— Благодарю вас всех за то, что пришли сюда, — сказала она. — Приятно видеть множество новых лиц, как и те, что уже знакомы. Я призываю всех пришедших впервые присоединиться к нашей организации, мы нуждаемся в поддержке каждого. В конце зала вы можете получить регистрационные листы. Пожалуйста, возьмите себе по одному перед уходом. А теперь я хотела бы в первую очередь поговорить о насилии.

Господи, подумал Джаго, не станут же эти люди прибегать к насильственным мерам. Они должны понимать, что это не пойдет на пользу делу.